Интендант третьего ранга

"Он не из НКВД!
– понял Саломатин.
– Он хуже…" Что "хуже" он не смог сформулировать, но слушать было страшно. Не потому, что лжеБрагин хаял Сталина - в мехдворе голодные бойцы не такое кричали. Интендант говорил правду. Страшную… Саломатин тоже пил за здоровье фюрера! Пусть не пил, но за столом, где пили, сидел. Могут припомнить. Когда время придет…

–  Тебя и твоих бойцов я выкупил за центнер масла, - улыбнулся интендант.
– Чуть больше килограмма за голову. Дешево ценят немцы красноармейца, обученного воевать.

–  С двумя винтовками навоюешь!
– хмыкнул Саломатин, мгновенно поняв смысл слов интенданта.
– И патронов мало.

–  У хорошего хозяина найдется!

– сказал лжеБрагин, вставая.
– Поехали?

Они вновь взгромоздились на коней. В этот раз Саломатин не строил из себя орла - позволил подсадить в седло. Они миновали маленькую деревню, состоявшую из короткой улочки. При виде всадников из ближнего дома выскочила худенькая девчушка, интендант помахал ей рукой и крикнул:

–  На обратном пути, Настя!

Девчушка заулыбалась и помахала в ответ. Улыбалась она так радостно, что Саломатина кольнула зависть: интенданта здесь встречали с любовью. Так прихвостень он или нет?…

Спустя полчаса Саломатин узнал дорогу и понял, куда направляются. К его удивлению впереди показался завал из спиленных елей, преграждавших путь.

–  Твои люди валили, - пояснил интендант, спрыгивая наземь.
– Народ по деревням любопытный, найдут - вмиг растащат…

За завалом не оказалось знакомого Саломатину шлагбаума и шалаша - как и не бывало. "Убрали!" - догадался Саломатин. Зато боеприпасы были на месте: штабеля винтовочных патронов и снарядов шрапнели под маскировочной сетью.

–  Должны были взорвать!
– удивился старший лейтенант, гладя окрашенный бок ящика.
– Взвод НКВД охранял. Строго! Боеприпасы выдавали по бумаге с подписью и печатью командира полка, хорошо Брагин заранее заготовил…

–  Сбежали "энкавэдисты"!
– хмыкнул его спутник и вздохнул: - А Брагин не доехал. У него в телеге взрывчатка была…

–  Для двух винтовок много патронов!
– хитро улыбнулся старший лейтенант.

–  На поле боя мы подобрали шестьдесят, - стал перечислять интендант.
– Еще семнадцать дали немцы. Думаю, еще с полсотни выпросить - полицию надо вооружать. Есть "максим" - Семен собрал один из двух разбитых. Кожух коекак залатали - стрелять будет. Ну и орудие - трехдюймовка. В лесу припрятана. Семен - старый артиллерист, расчет обучит. Вопросы есть?

Вопросов не последовало, и они тронулись в обратный путь. В деревеньке (интендант сказал, что она называется Долгий Мох) они подъехали к уже знакомому дому, спешились. Индендант завел Саломатина в сарайчик: тот на высоту человеческого роста был завален шинелями, плащпалатками, обувью, ремнями и другой амуницией.

–  Человек тридцатьсорок обмундируем, - деловито сказал лжеБрагин.
– Остальным придется в штатском. Партизанам к лицу…

Дожидавшаяся во дворе Настя повела их обедать. Они молча выпили самогону (Саломатина с непривычки чуть повело), похлебали горячих щей с холодной вареной картошкой. Она заменяла хлеб - сегодня он не удался. Саломатину понравилось, ел с удовольствием. Запив обед холодным молоком, мужчины покурили (интендант угостил Саломатина ароматным табаком), тем временем Настя прибрала со стола и вышла за дверь. Интендант разложил на освободившейся столешнице картукилометровку и долго объяснял, водя карандашом по дорогам и населенным пунктам. Саломатин кивал - замысел был прост и понятен, он и сам поступил бы также.

–  Уборочная заканчивается, - сказал интендант, складывая карту.
– Отбери десятка три десятка верных бойцов и начинайте строить зимние землянкиблиндажи - Семен покажет места. Лес для них уже свалили. Как построите, перевезешь боеприпасы - в балке хранить их нельзя. Два десятка людей направим в полицию - самых сообразительных. Что с остальными делать - решай сам. Хотят - пусть присоединяются, хотят - идут к линии фронта. Многие пожелают просто остаться - безмужних баб и девок в деревнях полно. Пусть! Будет резерв…

–  А ты куда?
– спросил Саломатин, понимая: человек, назвавшийся Брагиным, совсем тот, каким он себе его представлял.

–  У меня другая… (Крайнев едва не сказал "миссия") задание. Мне не следовало здесь быть. Вмешиваться… Получилось случайно.

–  Нас с мехдвора вытащил случайно, оружие собрал случайно, боеприпасы сберег случайно?… Зачем темнишь?!
– Саломатин чувствовал, что закипает.
– Или трусишь?

Интендант вздохнул:

–  Я русский человек и не могу видеть, как враг топчет нашу землю. Ясно? Что до меня лично… Могут отозвать.

–  Кто?

Интендант покачал головой, показывая, что не может ответить

–  Когда?

–  Неизвестно. Может, завтра, может, через полгода.

–  Вот что, - решительно сказал Саломатин, закладывая пальцы за пояс.
– В таком случае и я не останусь! Сам заварил эту кашу - сам и расхлебывай!

Некоторое время оба молчали.

–  Сколько людей в батальоне?
– внезапно спросил лжеБрагин.

–  По штату - семьсот.

–  В районе двадцать девять тысяч жителей. Немцы провели перепись. Три полнокровные дивизии, можно сказать, корпус. Тебе предлагают генеральскую должность, старлей, а ты ломаешься, как девка на сеновале! Кочевряжишься… "Останусь - не останусь!" - передразнил интендант.
– Главное, даже не в этом. Этих двадцать девять тысяч надо комуто защищать, поднимать на борьбу с врагом… Ты единственный кадровый красный командир в районе, воевал. Больше некому. Стыдно, товарищ старший лейтенант!

Саломатин бешено глянул на лжеБрагина, а тот вдруг оскалил зубы, непонятно чему радуясь.

–  Ну… Ты… Хоть не уходи сразу!
– тихо попросил Саломатин.
– Пусть у тебя другое задание, которого я не знать не должен, наверное, очень важное. Без тебя у нас не получится, - Саломатин внезапно подумал, что прогибается перед интендантом, но было не до гордости.
– Ты свой у немцев, а нам следует знать, что они задумали. Не знаю, как тебя зовут понастоящему…

–  Савелий!
– сказал уполномоченный.
– Хорошее имя, да и люди привыкли. Савелий Ефимович Брагин, интендант.

–  Ты это вправду? О генеральской должности? Среди партизан генералов не было.

–  Были!
– Крайнев едва не сказал: "Ковпак!" - Денис Давыдов, например. Кадровый офицер, гусар. Начинал войну в малых чинах, закончил генералом.

Саломатин внезапно ощутил слабость в ногах и опустился на лавку.

–  Полежи!
– предложил Брагин.
– Спешить некуда.

Саломатин послушно вытянулся на жестких досках и прикрыл глаза. А БрагинКрайнев вышел на улицу и присел на лавочку у калитки. Неизвестно откуда появилась Настя, присела рядом. В руках у нее была глиняная миска с семечками подсолнуха. Крайнев молча зачерпнул горсть, и некоторое время они сосредоточенно грызли семечки, сплевывая шелуху на землю.

–  Ты заканчивала десятилетку в Городе?
– внезапно спросил Крайнев.

–  На квартире жила!
– подтвердила Настя.
– Комнату у Валентины Гавриловны снимала, учительницы. Папа ей за это сало, картошку возил, меду давал…

–  Хорошо городских знаешь?

–  Не всех.

–  Расскажешь?

–  О ком?

–  Я скажу.

–  Это вам для подпольной работы нужно?
– страшным шепотом спросила Настя.
– У вас и вправду задание?

–  Подслушивала!
– покачал головой Крайнев.
– Айайай!