Интриган. Новый Петербург

С запада к Петербургу тек стремительный огненный ручей — узкий, но очень длинный, почти до самых гор. Ручей ржал и топотал сотнями копыт, гремел ружьями и визжал пронзительными воинственными кличами.

Ильвас.

Причем их было куда больше, чем во время нападения на пивоварню Хмельницкого. Неужели Арран в одиночку собрал и перевооружил целое войско? Или же ему кто-то помог — кто-то хитрый и мастерски умеющий убеждать?

Вскоре после этого крики послышались и в порту. Крейсера уже причалили и по сходням неслись матросы, сливаясь с отрядами городовых и ополченцев, что до сих пор сажали беженцев на корабли и лодки.

Возглавлял их Орест — все еще на коне, гарцуя вдоль пристани и наблюдая за построением. Если эти подкрепления отвлекут на себя «клещи», у нас появится шанс разбить центровую группировку.

Вот только бойцов нужно направить в нужные стороны и усилить чародеями, чтобы появился хоть какой-то шанс противостоять манородным.

— Николай Григорьевич! — позвал Пушкина-старшего. — Возьмите Пана — и летите к сыну в порт. И немедленно атакуйте налетчиков, что заходят к Академии с севера!

Главы родов молча кивнули и отправились на задание.

— Рита — ты со мной к ильвас. Генрих — как только мы свяжем южный отряд боем, немедленно контратакуйте основной отряд.

— Понял, — адмирал вытащил саблю. — Удачи.

— Держитесь. Еще не все потеряно.

— Потеряно? — старик усмехнулся и со свистом крутанул клинком. — Все только начинается.

Глава 41

— Хоган! — всадники вскинули факелы, приветствуя нас, когда мы на бреющем полете пронеслись над ильвас.

Вел отряд Арран вместе с Юстасом и Тульмой. Юный воин заметно возмужал и обзавелся свежими татуировками на плечах и новыми украшениями в распущенной вороной гриве.

Стоило мне свистнуть, как вперед протиснулся Снежок вместе со своей рыжей подругой. Я же со своей спутницей приземлились на крупы и возглавили атаку.

— Здесь сотен пять, не меньше! — склонился к самодовольно ухмыляющемуся Ратникову. У особиста была обычная лошадь со всем подобающим снаряжением, и старик прекрасно чувствовал себя в седле. — Как вам удалось собрать такую силу?

— Я пообещал им землю и независимость на правах автономии, — хитрый лис подмигнул.

— Серьезно? — понизил голос, чтобы Арран ничего не подслушал. — А это вообще реально?

— А это, дорогой друг, зависит от трех факторов. От вас, вашей победы и вашего обращения к императору, — обер-прокурор указал на темнеющую вдали громаду линкора.

— Что ж… За это стоит побороться. Ильвас! — ветер подхватил возглас и громом прокатил над кавалькадой. — Все — за мной!

Южный отряд уже начал обстрел Академии, прячась за оставленными или разбитыми заставами и блокпостами.

Тех же защитников, кто не успел или не захотел отойти за стены, сжигали магией прикрепленные группы манородных.

По большому счету, десантники встречали такое же сопротивление, как прежде бронепоезд. То есть, никакое. Будь на их пути колдуны — продвижение бы замедлилось, пусть и совсем немного.

Но на каждый угол волшебника не поставишь — этот ресурс и раньше был штучный, а теперь и вовсе на вес золота.

Однако ситуация изменилась разительным образом, когда в тыл южному отряду ударила индейская конница, без промаха паля и пуская стрелы.

Выродки тут же накрылись щитами и открыли ответный огонь. Но на узкой улице, зажатой между рядами трехэтажных особняков, с волшбой особо не развернешься.

Ну, поразишь первый ряд, ну второй, да хоть сразу пять, а затем оставшаяся волна неминуемо нахлынет и утопит в крови с головой.

К тому же, мы с Ритой скакали впереди и прикрывали союзников сдвоенным барьером, протянутым от стены к стене, от брусчатки до крыш.

В таком положении численное преимущество ублюдков полностью нивелировалось. Какая разница, сколько человек мечут магию в заслон — два или пятнадцать?

Заклинания все равно отскочат или поглотятся преградой, а наших сил вполне хватит, чтобы выдержать пару-тройку залпов.

Разумеется, будь мы без коней, наш барьер уничтожили бы еще на подходе, но скорость и внезапность сыграли свои роли в полной мере.

Враги успели ослабить щит лишь на треть, прежде чем визжащая и улюлюкающая толпа налетела лавиной и устроила жуткую свалку.

Колдуны находились в самой гуще стрелков — так проще и эффективнее защищать их. И едва ряды сошлись в ближнем бою, я и Рита обрушили на манородных всю свою мощь.

Стремительного и сокрушающего навала хватило, чтобы окружность силового купола сжалась и обнажила налетчикам тыл.

На беззащитных боевиков тут же налетели индейцы, расстреливая в упор, топча копытами и рубя томагавками.

И если чародеи обладали хоть какой-то выдержкой и дисциплиной, то собранный по кабакам, трущобам и подворотням сброд мигом дрогнул и ринулся под спасительный щит, сминая порядки и сбивая подельников с ног не хуже наших воинов.

Те же, кто остался под заслоном, открыли ответный огонь, и многие благородные дикари пали, сраженные пулями и дробью.

Мы пытались защищать всех, но выродки теснили и ослабляли нас слаженными залпами. Силы уходили, как вода из пробитой бочки, и атака имела все шансы захлебнуться в ближайшее время.

Ведь если индейцы лишатся нашей помощи, их многократное превосходство в живой силе потеряет всяческий смысл.

Чтобы не допустить этого, пришлось пойти на серьезные меры. Воздев руки к небесам, я сжал кулаки и со всей мочи потянул на себя.

Фасады ближайших домов изошли трещинами, из которых белыми струями посыпалось каменное крошево, а затем раскололись на крупные обломки и рухнули на головы налетчиков.

Барьеры устояли, но заметно уменьшились в размерах, и на их поддержание пришлось отвлечь значительное количество колдунов.

Из-за чего еще больше стрелков оказалось вне полусферы, что равносильно выходу в открытый космос без скафандра. И наемники гибли столь же быстро, не в силах справиться с чудовищным натиском.

Сердце бешено колотилось, взор туманили радужные пятна, но я швырял и швырял в манородных куски кирпичной кладки, понимая, что прорыв фланга значительно перевесит чашу победы в нашу сторону.

Рита помогала хоронить подонков под толщей породы, что становилась все тяжелее и требовала все больше маны для сдерживания.