Интриган. Новый Петербург

Вожди молча закивали, с прищуром глядя на стену.

И тут в пещеру вбежал дозорный.

— Сюда идут.

— Сколько? — сердце тревожно екнуло.

— Один.

Собравшиеся поднялись и вскинули винтовки. Вскоре послышались тяжелые шаги и сердитое сопение. И в пещеру, прихрамывая и опираясь на карабин, вошел Эйра в традиционном боевом облачении и раскраске. На плече покачивалась объемистая сумка, похожая на колчан-переросток с тесемками на горловине.

— Вождь? — вот уж сумел удивить, ничего не скажешь. — Ты что, собрался с нами в поход?

— А что, вам не нужен бьющий без промаха шаман? — старик хитро сощурился. — Да, мои годы воина прошли. Но может, в роли наставника еще пригожусь, а? Помнишь, я говорил, что владею волшбой, которая пробивает любые щиты? Я передам тебе это знание. Мои дети не владеют Даром — нехорошо, если такой навык уйдет со мной в могилу.

— Спасибо. Это в самом деле полезно.

— И это еще не все. Подозрительно, если среди ильвас заметят одного белого. Вот, — он опустил ношу у костра, — мой старый боевой наряд. Тебе, уверен, придется в пору. А что до лица, — старик взял мешочки с угольной пылью, белой глиной и охрой, — то сейчас им и займемся. А вы, — кинул щепотку в очаг, и взмывшее пламя облизнуло потолок, — пойте и танцуйте кругом огня! Славьте тропу войны, по которой пойдем в лоно Матери-земли. Славьте кровь, что удобрит наши следы! И славьте Хогана — нашего названного брата!

Глава 17

Полная Луна заливала прерию призрачным светом.

С такой подсветкой и прожекторы не нужны — все видно, как на ладони.

А ждать у неба погоды нельзя — может, Пушкины и попытаются скрыть налет от рядовой публики, но крупные семьи наверняка все узнают в числе первых.

И примут меры. Так что завтра, если повезет, луну скроют тучи. Зато гарнизон удвоят и подвезут еще больше пулеметов и пушек, а то и вовсе прикомандируют колдуна.

Нападать надо сейчас, несмотря на зверскую усталость и не самые благоприятные условия. Лучшего момента уже не будет.

«Ковбои» на стенах заметно нервничали, словно ожидая атаки.

Нервозность ощущалась в каждом движении, каждом жесте. Охрана старалась не задерживаться подолгу на одном месте, редко курила и почти все время держала оружие в руках, а не на плече.

В ночной тишине гул из форта слышался еще отчетливее — и это единственное, что хоть как-то маскировало наше приближение.

Я с отрядом из двадцати снайперов по-пластунски подбирался на расстояние прицельного выстрела.

Двигаться приходилось крайне медленно и по очереди — одно движение, глядишь, не заметят, но когда поползут все разом, тревоги не миновать.

Нам удалось беспрепятственно добраться до невысокого холма в трехстах метрах от цели. Идти дальше — нельзя, при такой видимости засекут в два счета.

Для винтовки же более чем эффективная дистанция — главное, чтобы разом поразить как можно больше целей и вывести из строя тяжелое оружие.

С этим я помогу. Да и шашки понесу к воротам тоже я. Начнут палить — прикроюсь воздушным щитом. Сил потрачу крохи, зато ни у кого не возникнет подозрений — попасть в горячке боя по шустрой мишени не так-то просто.

Как бы только выманить побольше врагов под обстрел, чтобы одним залпом лишить форт весомой доли защитников.

Я осмотрелся в поисках идеи (помните, что говорил про мысли во время действия?) и в голове точно щелкнуло. Вот же ответ — лежит совсем рядом, прижимая приклад к милой щечке. Да, задумка опасна, но мы все-таки не на шашлыки пришли.

Объяснил план действий индианке из отряда, и та после недолгих уговоров согласилась. Отложила оружие и достала из походной сумки бутылку самогона и бинты — и то и другое припасли сугубо для медицинских целей.

Смочив тряпицу, вытерла грим, после чего глотнула для верности и храбрости, и отползла далеко в тыл.

Убедившись, что нам ничего не угрожает, запела — сначала тихо, но с каждым шагом повышала громкость, тем самым имитируя приближение издалека.

Покачиваясь, нелепо пританцовывая и распевая развязную песенку, ильвас брела прямо на крепость, то и дело прикладываясь к бутылке (только прикладываясь, не размыкая губ).

Охранник сразу ее заметил и указал пальцем. Сосед отвлекся от раскуривания трубки и встал рядом. Две мишени готовы.

— Стоять! — рявкнули со стены, и девушка послушно замерла и вскинула руки.

— Не стреляйте, белый дьявол! — она потешно коверкала слова, хотя прекрасно изъяснялась на русском. — Я хотеть водка! Так хотеть водка, что готова ради нее на все! Даже показать свои сиська!

В доказательство соратница задрала пончо, обнажив красивые острые грудки.

— И делать много другой приятный вещь — руками, ртом и попа! Сжальтесь, белый дьявол — налейте хотя бы стопочку!

— Что там происходит? — подошел третий наемник и свесился со стены.

— Да опять местная алкашка приперлась. Говорит, что дает за водку.

— Ну-ка, дай-ка глянуть, — подошел четвертый. — Слушайте, а я бы ей налил.

— Эй, покажи жопу! — весело гаркнул пятый.

— Конечно, могучий хозяин! — соблазнительно покачивая бедрами, девушка повернулась и приспустила штаны, которые и так сидели как вторая кожа. — Показывать бесплатно! Трогать и совать — за водка-водка!

— Пустим ее внутрь?

— Ты че, у нас же режим, — с сомнением проворчал здоровяк в пыльнике. — До утра теперь ждать.

— Давайте скинем ей бурдюк, — предложил шестой дозорный. — А взамен пусть засунет его себе в…

— Огонь, — сухо произнес я.

Разом громыхнули десять ружей, и четверо противников свалились со стены.

— Ах ты сука! — пятый выхватил револьвер и пальнул от бедра.

В этот миг рядом взорвалась динамитная шашка, сметя изломанное тело с бастиона и разворотив пулемет.

Но пуля все же поразила цель, и бедняга рухнула с пробитым легким. Я мысленно пообещал, что ее жертва не станет напрасной — слабое, но все же утешение после того, как посылаешь подчиненного на смерть.

Второй подкалибер опрокинул с лафета полевую пушку. Капелька магии — и обе шашки угодили точно в цель. Теперь шансы уравнены, и спрятавшиеся за холмом индейцы могут спокойно перестреливаться с засевшими за каменными зубцами ковбоями.

— Трое — за мной! — крикнул и поднял соратников в атаку.

Это, считай, еще два трупа, но неуязвимая одиночная мишень вызовет слишком много вопросов.

Мы рванули к воротам — высоким, двустворчатым, сколоченным из расколотых надвое бревен.

Динамит лежал в моей сумке, но охранники наверняка догадались, что мы бежим не для того, чтобы сдаваться.