Инволюция

Глава 9

Дурное предчувствие. Оно чем-то похоже на интуицию. Рационально объясняя — паранойя, характерная для пессимистических личностей, склонных к недоверию. Или для тех, кто не уверен в своём положении. Пока Терри скрупулёзно очищал последние экземпляры, Агату всё чаще посещали мысли о Клок-Холле. Что, если кто-то пробрался в него? Хлипкие затворы на окнах и шаткий замок не гарантировали полную защиту имущества. Вдруг спецслужбы её нашли и терпеливо ждут возвращения?

А препарат? Агата спрятала его в первый же день. Во время уборки она заметила за печной кладкой давно не разжигаемого камина полость. У хозяина тоже были свои секреты. Потрёпанные оккультные принадлежности и вещицы сомнительного предназначения. Новая тайна поселилась за треснувшими кирпичами. Но что, если её всё же отыщут?

— Терри, мне нужно домой.

— Как? Уже?

Чувство ещё не случившейся, но ощутимой утраты пеленой застилает разум малыша. Теперь, когда у него только-только появился настоящий друг, он вынужден прощаться с ним! Агата не смотрела на него с жалостью или презрением. Убирала потёкшие слюни, когда у того были заняты руки. И хотя холодная отстранённость прослеживалась в её действиях, Агата определённо наслаждалась его обществом, не испытывая дискомфорта.

«Нет ничего плохого, если она немного задержится, — соображает Терри. — К примеру, до вечера. Что же касается повода…»

— Как погляжу, с участью пилата ты смилилась. Йо-хо-хо и плобилка с мозгами? — язвительно бросает Терри. Короткий кивок адресован болтающемуся рукаву, где у нормальных людей находится конечность.

Попытка Агаты скрестить руки на груди приводит к нелепому промаху. Сделав неуклюжий вираж, рука отправляет остывшую чашку ромашкового чая в счастливое падение на пол. Жидкость растекается по ковру. Терри издаёт насмешливое фырканье, и, демонстративно взяв полотенце для рук, принимается вычищать пятно. Девушка ретируется на кровать. Помнится, Терри предлагал отрастить руку обратно.

«Безумство, — проскакивает мысль. Но после всего увиденного накануне поверить в подобное гораздо легче. — Да и что плохого случится, если меня не будет ещё пару часов», — убеждает сама себя Агата.

Давящая паранойя умоляет вернуться. Проверить, не приезжал ли обещанный человек. Недобрые предчувствия затухают, стоит только любопытству раззадорить воображение предстоящей операцией над рукой.

— Но как мне вернуть её назад?

Терри удивленно оборачивается. Он не ожидал, что Агата отступит от своего замысла так быстро.

— Только одному нелюдю в Ливингстон Бэй по силам отластить твою луку, — тряпка с капающим чаем занимает почётное место на бельевой веревке. — Единственная загвоздка, у нашей семьи с ней… как бы сказать… не ладужные отношения.

Терри мнётся, не зная, как продолжить. Раздирающее изнутри противоречие и желание помочь раскачивают весы решений. Ему очень хочется ещё побыть с Агатой, но старые ссоры так просто не забываются. Стоит ли ворошить осиное гнездо в надежде на мёд?

«Только если с тобой надёжный человек», — отвечает сам себе Терри.

— Культ этой мадамы пошёл по швам. Так что ей плишлось искать убежище у более мощных союзников. То есть у нас. И ладно бы от неё толк был. Но нет. Она деньги тлатит, только успевай считать! Ещё и слугу своего плитащила сюда. Туфу! — Терри с пренебрежением сплевывает на пол. — Мне она с самого начала не понлавилась. Да и я ей тоже. Глупая волона! Может, лет двести назад её культ и вызывал тлепет у смелтных, но тепель от его былого величия остался только дохлый хвост. И тот белый.

Молниеносная мысль успевает вихрем пронестись у Агаты в голове. «Будет забавно, если…» Предательский язык озвучивает вопрос скорее, чем его успевает обдумать мозг.

— Это случайно не Маргарет Мор?

— Ты её знаешь?! — Терри выпучивает глаза.

— Да. Познакомилась с ней прошлым утром. Никогда не встречала настолько неуклюжего человека.

— Не дай себя обмануть, — глухо отозвался ребёнок. — Мор-р-р-р глупа, но лезвия пельев всегда делжит наточенными. Видела её зубы? А глаза? Ты хоть лаз заглядывала за стекла её очков?

Агата хмурит брови. Сколько она помнит, Мор скрывала глаза за очками, не снимаемая их даже в помещении. Может, у женщины змеиные зрачки? Или кроваво-красные глаза, как у вампиров из фильмов?

— Не доводилось.

— То-то.

Довольный Терри кладёт вычищенный череп в миску с содой. Всегда приятно открывать глаза на истинное положение вещей в Ливингстон Бэй. Смотреть, как расширяются от страха зрачки и начинают подгибаться колени у столичных блюстителей порядка. Только проживший всю жизнь бок о бок с Тьмой может спокойно взирать на отвратительную изнанку города. Чаще всего для этого нужно немного сойти с ума.

— Она точно мне поможет?

Голос сух, но за ним скрыта надежда. Агата старается лишний раз не смотреть на культяпку. Кто бы мог подумать, что поглотить руку можно настолько ровно и безболезненно. Будто там никогда ничего и не было.

— Да… — нерешительно протягивает Терри. — Хоть в Ливингстон Бэй живет нечисть со всех концов тьмы, швея у нас только одна. Если кто и сможет выклоить из пелволодной мателии конечность, так это она.

— Тогда в чём сомнение?

— Мне как-то довелось позаимствовать у неё одну вещичку. Э-м-м-м. На влемя. Но потом я её… потелял.

Старательно отводя взгляд, Терри принимается по второму кругу вычищать черепки, всем своим видом показывая, как он занят.

— То есть, пока мы не вернём эту вещь, Мор нас даже слушать не станет?

— Меня точно. Возвлащенная потеляшка увеличила бы наши шансы на успех.

— Отлично! — Агата встаёт из-за стола и широким шагом направляется к комоду с одеждой. — Где ты в последний раз видел эту вещь?

— Постой! Ты что, хочешь плямо сейчас заняться поиском? А как же косточки? Мы ещё не закончили с ними!

— С двумя руками у меня будет больше возможностей обучить тебя. К тому же, ты уже освоил базовую составляющую, — критично оглядывая скомканные груды нестиранной одежды, протягивает девушка. — Собирайся. Без возражений, — открывший было рот ребёнок, захлопнул его обратно, обиженно надув губы. — Раз решили вернуть руку, так нечего разглагольствовать. Нужно идти и делать. Запомни, Терри: Melius non incipient, quam desinent 4.

* * *

Северная погода как нельзя ярче проявляется здесь, в Ливингстонской Бухте, чьи скалистые, изуродованные ветрами уступы каждодневно омываются холодным морем. Выглянувшее из-за туч солнце тут же прячется за свинцовыми облаками, с ужасом созерцая последствия ночного шторма. За считанные минуты температура падает ниже нуля, устилая болотистые пространства ледяной коркой. Согнувшиеся под порывами ветра деревья замирают в скрюченных позах, пораженные налетевшим холодом. Капли дождя, скользящие по крыше, превращаются в маленькие льдинки. Застывшие лужи отражают в мутной воде омертвевшую высь неба. Мир медленно погружается в сон, закутываясь в одеяло молочной пелены тумана.