Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть II

Казанское ханство. Кто был его основателем

Год 1445 можно считать годом образования Казанского ханства. Некоторые историки называют его основателем свергнутого с престола хана (царя) Золотой Орды Улу-Мухаммеда. Якобы, этот внук Тохтамыша, разгромив Волжскую Болгарию, захватывает Казань и становится во главе созданного им Казанского ханства.

Однако русские летописи однозначно говорят, что после выхода из Орды хан Улу-Мухаммед сначала остановился в Белеве, а после сражения с русскими войсками перебрался со своим воинством в старую часть Нижнего Новгорода.

Осенью этого же 1445 года, после пленения и освобождения татарами великого князя Василия, имя Улу-Мухаммеда встречается в русских летописях в последний раз. Мы видим, что в это время хан находится в некоем Курмыше. Курмыш в переводе с татарского – укрепление. Поселение с таким названием и ныне стоит на окраине нижегородских земель, на пути в сторону Казани: «Во лето 6954⁴³ царь Улу-Махмет и сын его Мамутяк великого князя пожаловали: утвердив его крестным целованием, что дати ему с себя окуп, сколько может, и отпустиша его с Курмыша на Покров пресвятыа Богородици, Октября 1».⁴⁴

Более уже имя Улу-Мухаммеда нигде в источниках не встречается. Не встречается оно и в связи с Болгарским или Казанским ханством. За исключением одного, более позднего и весьма сомнительного источника второй половины XVI века, – «Казанской истории»: «И умре в Казани со юнеишим сыном своим с Ягупом, обо ножем зарезаны от большаго сына своего Мамотяка, а царствова на Казани 7 лет. И прият по нем царьство Казаньское сын его Момотяк».⁴⁵

То, что после внезапного исчезновения из источников Улу-Мухаммеда на Казанском престоле, действительно, появляется его сын Махмутек (в русских источниках еще и Мамутяк, Мамотяк) подтверждают многие русские летописи. Они же утверждают, что Махмутек действительно был первым татарским царем в Казани:

«Toe же осени царь Мамотяк, Улу-Магметев сын, взял город Казань, вотчича казанского князя Либея убил, а сам сел в Казани царствовати».⁴⁶

«<…> а царь Мамутяк пришед ис Курмыша, Казань взял, а Казаньского князя Азыа убил и сам на Казани въцарился. И оттоле нача царство быти Казаньское».⁴⁷

Эту же версию о первом казанском хане подтверждает и Российская Бархатная книга, составленная не без участия потомков казанских царей:

«Род казанских царей.

Ечкель Асан Улан.

У Ечкель Асан Улана сын Улу Махмет Царь.

У Улу Махмета сын Момотяк; то первой Царь на Казани.

У Момотяка Царя дети:

Халил Царь.

Ибреим Царь».⁴⁸

Таким образом, если судить по сохранившимся первоисточникам, Казань была захвачена в 1445 году старшим сыном хана Улу-Мухаммеда Махмутеком, который правил там до 1463. Русские летописи называют его царем. А сам Улу-Мухаммед является лишь основателем династии, которая на разгромленных татарами развалинах Волжской Болгарии основала новое татарское ханство (царство).

В этом же году в Германии изобретатель книгопечатания Иоганн Гутенберг (1400 – 1468) выпустил первую печатную книгу. Этот 1445 год считается датой начала книгопечатания.

Годы 1446 – 1447

Изгнание с престола и ослепление Василия II

В этом году князь Дмитрий Шемяка Галицкий, наконец, осуществляет свой план: воспользовавшись отъездом великого князя на богомолье в Троице-Сергиев монастырь, он захватывает московский престол и объявляет себя великим князем московским. При этом он совершает злодейство, какого ни позже, ни прежде не случалось с московскими великими князьями: Василий II Васильевич прямо в Троицком монастыре был взят в плен и вскоре по приказу Шемяки ослеплён.

«Въсхотевшу великому князю итти и поклонити и поклонитися⁴⁹ живоначалнои троице и мощем чюдотворца Сергеа. Пошедшу же ему и с своими благородными чады, с князем Иваном и с князем Юрьем, и с малыми зело людьми, ничто же иного чаа, но токмо накормити тамо сущую братию великоа тоа лавры. А ко князю Дмитрею Шемяке и Ивану Можаискому вести по вся дни посылаемы бяху с Москвы от изменников, а они совокупившемя стояху в Рузе, готови суще, яко пси на лов или яко дивии зверие, хотящеи насытитися крови человеча. Бывши же к ним вести то, что князь велики изыде из града, они же часа того поидоша изгоном к Москве и приидоша февраля месяца в 12 в суботу в 9 час нощи противу недели, иже о блуднем, и взяша град, не бяше в нем противящогося им и никому ведущу сего, токмо единомысленников их, иже и град отвориша им. Они же вшедше во град великых княгинь изымаша, Софью и Марью, и казну великого князя и матери его разграбиша, а боар сущих ту изымавше и пограбивше и иных многих горожан пограбиша. И тоя же пакы нощи отпускает князь Дмитреи князя Ивана Можаиского на великого князя Васильа к Троице изгоном с многими людьми своими и с его».⁵⁰

«В год 6954 (1446). Князь великий вернулся от царевича из плена на Дмитриев день в Переяславль и пришел в Москву. И сговорились князь Дмитрий Шемяка да князь Иван Андреевич Можайский, а с ними замышлял зло в Москве и Иван Старков⁵¹ да кое-кто из купцов и из монахов Троицкого монастыря, – и пришли к Москве изгоном князь Дмитрий да князь Иван, а князь великий был в Троице – Сергиевом монастыре. И князем великим сел Дмитрий в Москве, а князь Иван в Троице – Сергиевом монастыре схватил князя великого Василия и, приведя в Москву, ослепил его месяца февраля в тринадцатый день. В тот же год родился князь Андрей в Угличе, августа 14».⁵²

Московский летописный свод трогательно и даже красочно описывает, как пытался великий князь укрыться от изменников в церкви Святой Троицы, как умолял из-за её железной двери пощадить его, не лишать зрения, словно предчувствуя уготованную ему казнь, обещая постричься прямо в этом же монастыре, как плакал над гробом Святого Сергия.

«Он же злодеи вывед его из церкви и с манастыря сведе и посадиша его в голые сани, а противу его чрънца, и тако отъидоша с ним к Москве, а боар его всех поимаша, а прочих всех пограбивше, нагих попущаша, а сынове князя великого, князь Иван и князь Юрьи, ухоронишася в том же манастыре, а они кровопиици, яко же некоторыи сладкыи лов уловивше отъидоша, а о сих и небрегоша, ниже пытаху о них».⁵³

Князь Дмитрий Шемяка Галицкий находит оправдание своему поступку. Он подтверждает, что преступление совершил не только из-за татар, но и ради мести за ослепление брата:

«Тои зимы здумавше 3 князя, князь Дмитрии Юрьевичь, князь Иван Андреевичь Можаискии, князь великии Тферьскии Борис Александровичь, изымаша князя великого Василиа Васильевича Московьского, ослепиша его про сию вину: «чему еси Татар привел на Рускую землю, и городы дал еси им, и волости подавал еси в кормление? А Татар любишь и речь их паче меры, а крестьян томишь паче меры без милости, а злато и сребро и имение даешь Татаром»; а и за тот гнев: ослепил бе брата Дмитриева Юрьевича князя Василиа. И седе на великом княжении князь Дмитрии Юрьевичь на Москве, а князя Василиа и матерь его и женоу и детеи его держа за приставы».⁵⁴