Исчадья декабря
Шрифт:
Впрочем, много любви, еды и тепла не заменят никогда свободы. Если ты конечно, не хомячок или морская свинка.
Через пять дней, когда внизу еще тянулись срединные горы, Лаки вполне осознал, что жизнь в довольстве, но под замком не для него.
– Хочу гулять!
– прознес он, глядя в потолок.
– Ого! Милый, у тебя капризное настроение? Разве недостаточно того, что я рядом?
Стефания перевернулась на живот, и простыня сползла с ее гладких ягодиц.
– Я счастлив, что ты рядом, но...
– Но?!
– Я устал сидеть в этих стенах. Физически
– Осталось еще два дня. Всего только два малюсеньких дня!
– Но хоть ночью я могу выйти? Меня же никто не узнает с этой щетиной?
– Ты хочешь из-за каприза всем рискнуть? Нашей свободой и нашими жизнями?
– Это так выглядит?
– Так.
– Прости....
– Ничего, у меня тоже бывают плохие дни.
– Из-за меня?
Стефания хихикнула и укусила Лаки за плечо. Игриво, но больно.
– Ого! Ты проголодалась?!
– Да, и не сосисок хочу, а совсем иного...
Ее рука скользнула под простыню, на живот Лаки, а потом ниже.
– Ты сегодня ненасытна, милая...
– А ты такой аппетитный, так и съела бы...
Четырнадцатая глава.
Прежде чем пришвартоваться к мачте на причальном поле Киптануна дирижабль сделал круг над самым большим городом юга.
Лаки сидел возле иллюминатора и наблюдал за панорамой. Стефания заперла каюту на ключ и где-то вместе со всеми пассажирами любовалась видами из больших обзорных окон на третьей палубе.
На небе не облачка и солнце сочными красками раскрашивало город. Белые дома, зелень деревьев и рыжие черепичные крыши. Голубая вода в заливе и парусники на рейде. Ничем этот город не напоминал Лондон-Сити, холодный, серый, продымленный угольными дымами. После пасмурного серого севера, яркий, солнечный юг вселял в душу предвкушение чего-то светлого и радостного. Должно здесь ему повезти!
В Киптауне дирижабль останавливался на пару дней, и все пассажиры сходили на землю, чтобы ознакомиться с достопримечательностями или просто прогуляться по берегу моря и посидеть в ресторанах на набережной, побаловать себя новыми блюдами.
Тщательно выбритый, затянутый в корсет и в сиреневом платье, Лаки с нетерпением ждал возможности покинуть корабль. Шляпа с вуалью, пудра и помада...На себя в зеркало не хотелось смотреться. Стефания устроила маскарад, превратив его в чопорную, угрюмую леди. Она надеялась, что в общей сутолоке никто не обратит внимания на новую пассажирку. Полезать обратно в ящик с двойным дном Лаки наотрез отказался.
На трапе, ведущем к причальной мачте, завешенным по бокам брезентом, чтобы чувствительные особы не пугались высоты, стояли стюарды в отутюженных мундирчиках и подавали руки дамам.
– Приятного отдыха, леди!
Лаки тоже подали руку.
Потом был долгий спуск по стальным лестницам с перилами до самой земли.
Здесь его подхватила под руку Стефания.
– Еще пару шагов и я вывихну лодыжки...
– прошипел Лаки.
– Туфли на самом низком каблуке.
– Настоящая пытка!
Подруга хихикнула.
На
нанятом экипаже они доехали до маленькой, чистенькой станции и, купив билет, сели на первый же пассажирский поезд. В первом классе попутчиков было немного.Лаки смотрел в окно на пригороды Киптауна. Под ярким солнцем и голубым небом, даже рабочие пригороды смотрелись замечательно.
– Я навела справки. Выбрала отель "Эльсинор" на набережной. Надеюсь там имеются свободные места. Я так скучаю по настоящей ванне!
– Я тоже. А что с тюльпанами?
– Тюльпаны и багаж доставят в отель. Я распорядилась.
Под тюльпанами, под слоем земли Стефания уложила все их деньги.
Через час они уже осматривали номер в отеле с видом на гавань Киптауна.
Вдоль длинной набережной разноцветные отели, и особняки выстроились стеной. По набережной гуляла легко одетая в светлые костюмы и платья публика.
Отель "Эльсинор" ничем среди прочих не выделялся. Колонны, статуи и лепнина по фасаду. Нет, выделялся, в отеле имелся паровой лифт!
Удобно, когда ты живешь на шестом этаже.
Первым делом Лаки сбросил женскую одежду, парик и корсет. Упал на кровать и вытянул натруженные ноги.
– Теперь ты понимаешь женщин, милый?
– Так издеваться над собой-это за гранью разума!
Стефания захохотала.
Она бродила по комнате, расшвыривая тряпки куда-попало. Когда на ней осталась только чулки с подвязками и черная бархотка на шее, Лаки оживился. На нежной коже подруги остались красные отметины от корсета, но ее фигура была идеальной. Длинные, стройные ноги, тугая попа, узкая талия и груди с розовыми сосками, гладкие, ничуть не обвисшие, не смотря на объем.
– А ты закрыла за собой дверь дорогая?
Подруга прищурилась и помахала пальчиком у него под носом.
– Закатайте губы обратно, сударь! Я иду в ванну!
– Всего пару минут, ты ничего почувствовать не успеешь!
– Ах, пару?!
– Не будь жадиной, милая!
– Ни за что!
Ванну в итоге принял вместе, и намыливали друг друга, дурачась в свое удовольствие. Обедали они, накинув халаты на широком балконе под полосатым пологом. Горничная сервировала все на круглый мраморный стол и удалилась, получив чаевые.
Лаки вынул из ведерка запотевшую бутылку игристого вина. Ветерок с моря нес свежесть и легкий запах йода. У горизонта, там, где толклись белые барашки облаков синее небо сливалось с синим морем.
– Морелли - сумасшедший! Зачем он отправился на север? Ради устройства аутентичного старого Лондона? Здесь хочется жить, а там все мрачное и хмурое!
– Он человек идеи. Маньяк собственной мечты! Он хотел Лондон, свой собственный и получил его.
Лаки вздохнул.
– Хотел бы, и я получить то чего хочу...
– А чего ты хочешь, милый?
Стефания обняла его сзади и прижалась всем телом.
– Я хочу знать - кто я и где мое место в этом мире.
– Фи! Место в мире? Одно?! У человека есть любимые места, куда хочется возвращаться вновь и вновь. Места, где душа поет, и весь мир смотрит на тебя с улыбкой, как мама....