Исчезающая ведьма
Шрифт:
Роберт проследил, чтобы сын ушёл, а потом стал взбираться по деревянной лестнице. Он помедлил перед тяжёлой дверью, собираясь с духом. Глубоко вздохнул и вошёл.
В нос немедля ударила вонь. Окна были плотно закрыты от сквозняка, и хотя в небольшой жаровне тлели пастилки тимьяна и ладана, они почти не перебивали запаха дыхания Эдит, смердящего, как протухшие рыбьи кишки. Жена лежала в кровати с балдахином, облокотившись на подушки и валики, льняной чепец был завязан под подбородком.
Каждый раз при виде жены Роберт приходил в ужас — за короткое время она исхудала
— Роберт? — Она похлопала по покрывалу рядом с собой, приглашая его сесть на кровать.
Он подошёл ближе, заставил себя улыбнуться, но не сел.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? Ты сегодня выглядишь бодрее. — Ложь, но он думал, так лучше.
Она слабо улыбнулась.
— Да, мне немного получше. Думаю, к вечеру окрепну и смогу встать.
— Ты должна оставаться в постели. Хью сказал, ты должна отдыхать, а Беата говорит, прошлой ночью ты почти не спала.
Эдит закашлялась от дыма жаровни, морщась и хватаясь за живот. Прошло несколько минут прежде, чем она снова смогла говорить.
— Я беспокоюсь за тебя, Роберт… Беата сказала, что ты ночевал в зале, но не зашёл повидать меня… пожелать доброй ночи… Знаю, Беата иногда скрывает от меня твои поздние возвращения. Думает, я сержусь.
— Я не хотел тебя беспокоить.
Эдит вздрогнула от накатившей волны боли, потом, задыхаясь, откинулась на подушки.
— Скажи мне правду, Роберт. Ты по-прежнему ходишь к ней?
Роберт разъярился.
— Прекрати, Эдит! Зачем ты себя мучаешь? Клянусь, эти твои постоянно грызущие подозрения и есть причина болезни. Хью сказал практически то же самое. Я тебе сто раз говорил, мои дела с госпожой Кэтлин давно закончены. Это всё фантазии в твоей голове, чем скорее ты их прогонишь, тем быстрее поправишься. А теперь, если тебе ничего не нужно, я должен идти. Я срочно нужен на складе.
— Здесь ты тоже нужен, Роберт, — тихо сказала Эдит, когда он уже направился к двери. — Даже не поцелуешь меня, супруг?
Разгневанный этой задержкой и её сумасшедшей ревностью, Роберт едва удержался, чтобы тут же не выйти из комнаты и хлопнуть за собой дверью. Однако он развернулся, сделал пару шагов обратно к кровати и, наклонившись, с отвращением коснулся губами её лба. От кожи шёл кислый запах.
Выпрямившись, он что-то заметил на мягкой льняной подушке — прядь сухих жёлтых волос, белых возле корней. Только тогда он увидел другие клочья на валиках и одеялах. Волосы Эдит вылезали пучками. Сглотнув подступивший комок, он смахнул слёзы и снова поцеловал жену, а этот раз с нежностью, какой давно уже к ней не испытывал.
Подходя к складу, Роберт заметил сына, стоявшего возле двери, рядом с повозкой. Даже издали было ясно, что тот в плохом настроении. Ян кричал что-то служащему, который то и дело поднимал счётные палочки-талли, стараясь защититься от хозяйского гнева.
Роберт увернулся от столкновения лоб в лоб с человеком, тащившем на плече длинные доски, и приблизился к этой паре.
— Проблемы, Ян?
Сын нахмурился.
— Двух
тюков не хватает, а этот болван продолжает твердить, что весь груз на месте.— Так и есть, — возмутился служащий, — можете убедиться сами. Все зарубки совпадают. Ничего не пропало.
— Кроме тех двух тюков! — возразил ему Ян.
Роберт локтем отодвинул его в сторонку.
— Я бы настоятельно посоветовал тебе ещё раз всё как следует пересчитать. Или ты предпочтёшь, чтобы мой управляющий сделал засечки на твоей спине и пересчитал по ним? Может, это научит тебя разбираться в цифрах?
Служащий бросился от них прочь, как испуганный кролик.
Ян обернулся к отцу.
— Ни к чему говорить мне, как следует обращаться с моими людьми. С этим я сам справляюсь.
— С моими людьми, — поправил его Роберт. — Тебе, мальчик, ещё многому следует научиться прежде, чем они станут твоими, и первое — заставь их бояться даже твоей тени, чтобы не смели отлынивать от работы, когда ты от них отворачиваешься. Тогда и товар пропадать не будет! — Он сердито взглянул на грузчика, чтобы подчеркнуть сказанное. — Ну, ты посылал за мной, я пришёл. Что ещё не так кроме тех тюков?
Щёки Яна залились густой краской, а глаза вспыхнули той же яростью, что и у отца.
— Я посылал за тобой ещё час назад.
— Я задержался, чтобы поговорить с Хью Баюсом о твоей матери.
Гнев на лице Яна тут же сменили раскаяние и тревога.
— Что он сказал? Ей лучше?
Роберт попытался оттолкнуть от себя воспоминание о жалкой пряди жёлтых волос на подушке.
— Говорит, теперь он знает, что у неё за болезнь. Печёночная горячка. Он лечит её новым снадобьем. — Сам Роберт был далеко не так уверен в лечении, но, если Ян отвлечётся от работы, это ничем не поможет. — Мальчишка, которого ты прислал, не сказал, зачем ты хотел меня видеть, и ты до сих пор об этом молчишь.
— Я ему не говорил. — Ян понизил голос. — Думал, чем меньше людей будут об этом знать, тем лучше.
Он отвёл отца от склада и опасливо оглянулся, проверяя, что их не подслушивают.
— Том, наш сборщик арендной платы, вчера вечером не вернулся домой. Жена беспокоится, но соседи сказали ей, что он, должно быть, застрял в какой-то таверне.
Роберт нахмурился.
— Том не пьяница, иначе я ни за что не доверил бы ему эту работу. Полная сумка монет — слишком большой соблазн. Хью де Гарвелл нанял сборщика арендной платы, который был не прочь выпить, и…
Ян его перебил.
— Вчера вечером, когда Том всё не приходил домой, соседи решили помочь, поискать его, и взяли с собой пару собак. Но не отыскали ни волоска, хотя ходили до темноты. Они уже возвращались домой, когда одна собака начала вдруг лаять на что-то, плавающее в болотном окне.
Сначала подумали, что это старый мешок, но потом рассмотрели тело. Оно пошло бы прямо на дно, если бы плащ не зацепился за торчащий над водой обломок сухого дерева. Те, кто бросил Тома, в темноте решили, что дело сделано, не стали проверять, куда упало тело. В ту ночь, когда он исчез, на болотах был плотный туман.