Искатель Ветра. Полет

Лина не сопротивлялась, металл холодил кожу, негатор мгновенно подавил её пси-способности, а кроме того, она подозревала, что это не единственная особенность нового “подарка”. Такой раздавленной и униженной она не чувствовала себя никогда.

— Я не позволю тебе пойти в этот бой одному. И твоя игрушка меня не остановит. Мы встретимся раньше, чем ты полагаешь, в Вангелосе, — непокорно сверкнув глазами, заявила блондинка возлюбленному.

— В отличии от тебя, я не один, — устало вздохнув, Рич отстранился, собираясь уйти. — Надеюсь, охрана отца всё же справится с невооружённой девушкой, без экипировки и подавленными способностями.

Глава 6

В толще правого Клыка, глубоко под крепостью Ордена, находилась пещера, больше похожая на планетарий. Зеркальные стены, украшенные древними символами эпохи, куда более ранней, чем даже время Последней Войны, мягко переливались от потоков переполняющей информации. Танцующие искры псионов были видны невооруженным глазом, сплетаясь в сложные геометрические фигуры. Они мерцали, гасли и распадались, чтобы вновь воплотиться в иной форме. Там, среди них, находилась парящая женская фигура с развивающимися, словно пламя, алыми волосами. Ее глаза были плотно закрыты, а губы сомкнуты в суровую линию. Внутри поля, созданного останками разбитого бога, нечем было даже дышать.

Вот уже почти час Дарланд Среброрукий неотрывно наблюдал за этим процессом. Раз за разом Адела заставляла себя войти в замкнутый контур, чтобы найти вероятность, которой не существует. И от происходящего у старого альва было острое дежавю. Это уже происходило однажды, в далеком и почти забытом прошлом, незадолго до того, как все закончилось и началось.

Прошлое изменить невозможно. В будущем - лишь выбрать наилучший исход из возможных. Но для этого его необходимо найти, и в этом Алая Ведьма превосходила всех прочих. Потоки информации перед ее глазами сплетались в причудливые вероятности несбывшегося грядущего. Она, словно пряха, мысленно перебирала непослушные нити и искала ту золотую, что воплощала лучший исход. Но раз за разом разбитый бог показывал ей лишь отчаяние, черный, жестокий конец для всего. Злой рок. Неизбежность. Этот мир был обречен, его судьба уже была предрешена, а их измученный цикл окончен. Так решили Спящие. Так решил мир.

Рухнув на колени, Адела со свистом втянула свежий воздух в опустевшие легкие и попыталась подняться. Покрытый плиткой, гладкий мраморный пол ушел из-под ног, и женщина едва не упала, но ее подхватили блестящие серебром руки. Благодарно кивнув, красноволосая открыла глаза и встретилась со старым коллегой взглядом. Когда-то, века назад, это было иначе: они были по-настоящему дружны. Вместе исследовали чудеса и возможности, что им открывал Логос, и вместе строили невозможные для обычной науки устройства. Но их пути разошлись дважды: когда грянул Исход с брошенного и ныне несуществующего материка, а затем уже здесь, около Вайрна, когда их старый мир умер.

— Ты закончила проверку матрицы вероятностей? — сухо поинтересовался Среброрукий, заботливо поправив женщине скатившуюся по плечу бретельку длинного темного платья. В последний раз Адела заглядывала в потоки псионов всего каких-то лет тридцать назад, до своего побега с Ротенхаузом. Капля по сравнению с бездной лет что Дарланд вел свой бой против Астера.

— Да. Вероятность, найденная Генаром, уходит на триста сорок семь лет вперед и обрывается. Все как всегда, — обреченно прохрипела Адела и отстранилась. — Астер вернется, Вечный Король будет смят, а убаюканные безмятежностью обыватели взорвутся в такой вспышке подавленной злобы, какой наш мир прежде не видел.

— Это нам даст передышку. За это время мы сможем… — начал говорить седовласый альв, но Адела взорвалась, с гневом воскликнув:

— Все жертвы будут напрасны, как и тогда! Это не меняет финал, Дарланд. Даже сейчас наш цикл существует не благодаря Спящим, его поддерживает какой-то наблюдатель Извне. А сами Создатели в нем — это тени, замкнутые в своей роли актеры, лишенные воли и отыгрывающие закономерный итог, который для них давно миновал. Его не изменить.

— Ты это говорила и в прошлый раз. Но мы пережили смерть нашего мира, отодвинули рок на почти тысячу лет и…

— Не мы это сделали. Не ты. Не я. И даже не Нарамид и Солард. Мы все, я, ты, Генар и его сын, да даже последний пекарь из лавки на Среднем Кольце — все мы посчитаны. Наши действия взвешены и признаны никчемными. Итог один — предрешенный финал, — Вспышка эмоций вновь оставила женщину опустошенной. Она всегда была словно сухой порох, и после любых ярких эмоций быстро наступала апатия.

Трудно было ее обвинять. Сам Дарланд, вероятно, давно бы повредился рассудком, если бы мог использовать силы Логоса, чтобы заглядывать в варианты грядущего так же далеко. Отступив на пару шагов, альв жестом фокусника достал из воздуха бокал с холодной водой и протянул подруге:

— Мы не сдались тогда. И не сдадимся. Сколько бы лет ни прошло. Сол снова с тобой, а человечество существует…

— Выродившись в уродов с пониженным сроком жизни и эмоциональным фоном. Все как ты и хотел. И что, помогли эти жертвы? Ты превратил нас, — Адела заметно покачала ушами и обвела руками свое изящное тело, — в них! — она указала наверх. — Это ничего не изменило. А твой ручной мясник, созданный Ротенхаузом, желает и вовсе лишить их возможности чувствовать. Свободно мыслить. Решать. Сколько еще вы собираетесь отдать ради победы? Все? Ведь есть иной путь…

— Который нас приводит в бездну. Тебе нечего возразить, этот итог способен увидеть даже я, — бесконечно устало Дарланд отрицательно покачал головой. — Она — это пуля, которой мы выстрелим, когда других вариантов не будет, чтобы уничтожить врага и погибнуть самим. Так же, как умерла наша раса.

— Это она создала вероятность, которой не было в прошлом! Пусть экзарх молода, невежественна и наивна, но я скорее готова поставить на ее чудо. Судьбу обмануть можно лишь с помощью сил, что не подвластны нашему миру, Тюремщик. Не повторяй старой ошибки, — Адела сложила руки в жесте мольбы, которого альв не видел столетия. — Прошу. Лучше быстрая и милосердная смерть, чем долгая агония и деградация. Или спасение, пусть и почти невозможное.

— По ее вине сгинули оставшиеся альвы, — упрямо наклонив голову, отчеканил Дарланд. — Судьбу обмануть невозможно. Лишь отсрочить.

— Она уже ее обманула, — воскликнула Адела, впервые на ее алых губах появилась ухмылка. — Вечный Ноктюрн возродится, — медленно и четко поставила точку в их древнем споре Алая Ведьма.

И случилось чудо. Каменное спокойствие и безразличие Тюремщика, что он тренировал веками, рассыпалось словно песочный замок под морской волной. Он вздрогнул, глаза широко распахнулись, в них читалось смятение. Попятившись, Среброрукий оперся о стену и шумно выдохнув, сполз на пол.

— Э-как тебя проняло, похоже, хотя бы в этом не соврала, чертовка, — присвистнула Адела и подбежала к товарищу, помогая ему подняться. — Ну так что? Где они? — спросила Алая Ведьма, почти срываясь на крик от волнения.

— Внизу… У корней гор, где в наших легендах томилась водная богиня. Все эти века они были там, — едва прошептал Дарланд. — Даже я забыл об этих залах, — предводитель Искателей с металлическим лязгом оттолкнулся рукой от стены и выпрямился, мгновенно вернув себе спокойное достоинство. — Но это никак не меняет того, что экзарх — орудие Нездешнего.