Исключая чувства

Внимательно рассматривая разложенные на столе бумаги, Лара не знала, с каким выражением лица Дима выслушал сказанное, но последовавший ответ прозвучал вполне спокойно:

— Это я могу понять, но… — он хмыкнул, — придется тебе-таки потерпеть мое общество, пока все не устаканится. Ничего сложного в том, чтобы тебя привезти — отвезти, нет вообще. Если эти уроды и впрямь такие несмелые, как ты думаешь, то к нам двоим не полезут: нафига им свидетель и потенциальный удар в нос?

— А ты прямо-таки драчун? — Лара не удержалась от подкола. Встретилась глазами с сияющими самодовольством мужскими и улыбнулась краешком губ.

Дима подмигнул.

— Все может быть. Я вообще-то в секцию ходил.

— В какую?

— По карате.

Лара якобы пораженно покачала головой.

— Правда?

— О да, — протянул он, расплываясь в загадочной, как у вновь оставшегося дома без взрослых маленького проказника Кевина Маккаллистера, ухмылке. — Я в первом классе боевиков с Джеки Чаном насмотрелся и родителей доставал круглосуточно — мечтал бить кирпичи руками и лазить по стенам.

— У тебя и пояс есть, каратист?

— Сразу тебя разочарую: черного нет, не заслужил.

— Жа-а-аль.

— И занятия я бросил в девятом классе, так что особо на меня не надейся. — Дима пожал плечами и потупил взгляд, всем видом демонстрируя свою непригодность к физической расправе с противником. Лара рассмеялась, но быстро посерьезнела, вспомнив, что в действительности скрывалось в этом наигранно веселом обсуждении.

— Ты понимаешь, что подвергнешься тем же рискам, что и я? — спросила она вдумчиво, не надеясь, но тем не менее пытаясь в последний раз вразумить. — Я не могу гарантировать, что ничего не случится.

Дима только покачал головой, отказываясь заходить на второй круг прений. Наклонился через стол так близко к Ларе, что они почти соприкоснулись лицами, и произнес дразняще, обдавая ее губы теплым дыханием:

— Лар, ты когда запомнишь, кто меня растил? Я всю жизнь в этом варюсь, не напугаешь.

Глава 31

Майские праздники в этом году выпали длинные. Лара, измотавшаяся за апрель до предела, из последних сил дождалась благословенной (иначе не скажешь) возможности перевести дух и хотя бы немного разобраться с накопившимися делами.

За десять дней выходных можно было слетать в полноценный отпуск, но она не нашла сил выбрать направление поездки и купить билеты. Не привлекала ни притягательная своей близостью Европа, ни полные тепла и солнца моря и океаны, ни — на худой конец — один из пафосных релакс-отелей в Подмосковье.

Когда Дима, уезжавший к родителям на все свободные дни, чтобы, как он сам сказал, на год вперед наесться шашлыков и належаться в гамаке, полюбопытствовал у Лары о ее планах на ближайшую выходную неделю, то был очень удивлен, что отдыхать она не собирается, — в Москве не отправиться на длинных майских, если не за границу, то хотя бы в Питер или к родне на природу, не стремились единицы. Лара пожала плечами, не объясняя своих мотивов. В начале мая у нее давно с настроением не ладилось.

Седьмого числа был ее день рождения, но любые светлые чувства, игристое предвкушение сюрприза и веселья затерялись в прошлом. Только в памяти с реальностью каждый раз диссонировали то ли сохранившиеся из детства ожидания, то ли недовольство собственной несуразностью — ведь ощущение неправильности никуда не исчезало. Лару знала, что упускает, что бывает по-другому, и все десятилетиями идет не так, как должно. В этом и была беда: ей было с чем сравнить.

После гибели отца мать прекратила отмечать дни рождения, как и любые знаменательные события. Поначалу, случалось, родственники заходили в гости без приглашения, но вскорости завязали с визитами, наверняка заметив, что праздником в квартире Белых каждый раз и не пахло.

Из года в год Лара улавливала в себе растерянность перед этим днем. В школе — когда одноклассники интересовались, позовет ли она их к себе и что ей подарили дома; в университете — слушая, как одногруппницы во всю планируют торжества в свою же честь; на работе — принимая от коллег в подарок огромный букет и одновременно с тем понимая, что все полученные ею за жизнь цветы — дань формальной вежливости и она совершенно не знает, каково получить букет по другому поводу, потому что искренне, от сердца, из любви ей дарили букеты полевых цветов и только в раннем детстве: чаще всего — отец, иногда — дедушка, которого Лара запомнила плохо.

В ее дне рождении не осталось ничего приятного, одна горечь утраченной, утекшей сквозь время стороны жизни. И бессилие. Потому что нельзя ничего изменить, нельзя избавиться от рождавшихся вне всякой объективности разочарования и обиды. Проще было игнорировать: праздник и вызванные им переживания.

Лене эти соображения, даже в сжатом и приглаженном на предмет нормальности виде, не нравились. Ежегодно она предпринимала попытки Лару куда-нибудь вытащить; в университете, когда они еще жили вместе в общежитии, даже девчонок своих приглашала, пока не убедилась, что в компании малознакомых людей Лара расслабляться и не подумает. За последние несколько лет свой энтузиазм она поумерила, но никогда не позволяла Ларе проводить день рождения в одиночестве.

В полдень заявившаяся на порог ее квартиры Лена, вручив и бутылку с шампанским, и коробочку с подарком, прошла на кухню, поставила на стеклянный круглый стол любимый торт Лары и, улыбаясь, подразнила:

— Все-таки стоило и твоего Диму пригласить. Он три недели тебя сторожил. Заслужил почетное место за столом.

В ответ Лара показательно закатила глаза. Она в очередной раз пожалела, что рассказала и про Диму и про его помощь, надеясь так успокоить подругу, которая, едва во всех красках узнав от Дениса ситуацию с угрозами, вознамерилась контролировать каждый ее шаг. Тогда Лена действительно успокоилась и прекратила звонить с периодичностью в полчаса; правда, заодно прониклась к незнакомому ей Диме восторженной симпатией. По большей части восхищение было молчаливым, но иногда прорывались фразы и намеки — явные надежды Лены на счастливую историю любви.

— Он мне помог — это уже чересчур. Мы не о том договаривались с ним в начале всей этой авантюры.

— Ну и что? Лар, отношения же меняются. Вы с конца прошлого года знакомы, столько времени прошло. Может, пора присмотреть к нему получше? Ты уверена, что не влюблена, а?

Лара фыркнула.

— То, что мы стали чаще контактировать, не говорит, что я без него жить не могу. Нам лишь есть о чем поговорить вне постели — это приятный бонус, но не более того.

— Он у тебя ночевал.

— Нет, он после секса уехал.

— Но он был у тебя дома! Кто вообще, кроме меня, был у тебя дома?

— Твой муж был. Даже не раз.

— Тут без шансов, так что не считается, — Лена пошутила с грустью в глазах, а Лара постаралась улыбнуться и смолчать. Подобные слова точно не приглашение на диспут о том, какой плохой из Дениса муж.

— Я в тот день слишком устала, чтобы кататься туда-сюда.

— Лар, ты оправдываешься, что ли?

— А мне есть зачем?

Лена сощурилась загадочно, чуть слонив голову.