Искупление

– Нашли более свежие следы, господин, - услышал он негромкий голос одного из следопытов.
– Мы знаем, куда они дальше поехали.

– Далеко не уйдут, - глухо произнес Найяр.
– Голубки...

– Да, мало ли, что старый дурак сказал, ваше сиятельство, - произнес следопыт.
– Вон, и ночью у них ничего не было. Спали прижавшись друг к дружке, ну, так оно и понятно, ночи-то не жаркие, камни вокруг холодные, одеял, да перин нет. Разумно. Я бы так же сделал.

Герцог резко развернулся и пристально посмотрел на воина.

– Уверен? Не было?
– спросил он.

– Точно не было, - уверенно ответил тот.

– Проклятье, - его сиятельство шумно выдохнул и рассмеялся.
– Это же надо... Спасибо, - он шлепнул наемника по плечу, стремительно проходя мимо, и крикнул.
– Убираемся отсюда!

В Ишбел они въезжали уже ночью. Всем требовался отдых: и людям, и лошадям. Скрипнув зубами, Найяр все-таки остановился на ночлег. Его сиятельство остановился в доме градоправителя, изрядно перепугавшегося визита правителя. Слухи о нерадивых градоправителях и об их унылых трупах на виселицах тарг Дэвих слышал. Он решил, что к нему нагрянула проверка, и теперь по тихому велел секретарю, чтобы за ночь улицы были отмыты с мылом.

– Утром посмотрите, может, какие-нибудь следы отыщутся, - велел его сиятельство своим следопытам.
– И за городом тоже.

– Сделаем, - кивнули наемники.
– Только, господин, это город, какие тут следы, народа столько за день прошло.

– Посмотрите, - упрямо повторил герцог, спорить с ним никто не стал.

Немного погодя, помывшись и переодевшись, в спешно раздобытое у портных новое белье, Найяр сидел перед камином и в пол уха слушал градоправителя, который взахлеб рассказывал о процветании вверенного ему Ишбела. Затем подали ужин, но герцог разрешил таргу Дэвиху продолжать доклад, это отвлекало от размышлений, который все чаще приводили к вспышкам ревности. Ведь, если Грэир и похитил Сафи, то ей это явно пришлось по душе, раз не сопротивлялась, шла сама, была спокойна. Даже не противилась тому, что ублюдок назвал ее женой! Уже и умирать передумала? Лицемерная тварь!

Найяр ожесточенно тряхнул головой, вновь прогоняя свои мысли.

– Какие происшествия в городе?
– спросил его сиятельство, больше для того, чтобы прервать бахвальство градоправителя.

– Происшествий нет, - бодро отрапортовал тарг Дэвих.
– Так, мелкие нарушения, кражи... тоже мелкие. Убийств и насилий не имеем более полугода. Ах, да...
– вдруг произнес градоправитель и осекся, спешно думая, рассказывать о том, что случилось сегодня, или нет. Никто ведь не пострадал.

– Что только?
– цепкий взгляд холодных синих глаз остановился на градоправителе.

– Да, сущий пустяк, - отмахнулся тарг Дэвих.
– Благородные тарги сегодня повздорили. Одному из них не понравилось, как другой смотрит на его жену.

– Да? И что же вышла за ссора?
– с легкой усмешкой спросил Найяр, отпивая вина.

– Некий тарг Грэир...

Вино брызнуло из герцогского рта на скатерть, и Найяр отчаянно закашлялся.

– Кто?!
– сипло спросил он у побледневшего тарга Дэвиха.
– Все в подробностях!

– Да, государь, - пролепетал градоправитель.
– Около полудня это было, примерно. Двое наших высокорожденных жителей заметили на улице странную пару. Мужчина, а с ним женщину в мужском костюме, которую тот обнимал за плечи.
– Мужчина осекся, глядя на багровеющее лицо герцога.

– Дальше, - прошипел Найяр.

– Так вот, женщина в мужском костюме, да такие фривольные объятья, разумеется, благородные тарги сделали выводы о не особо высокой морали этой женщины, потому позволили себе пристально на нее смотреть. Ее спутник заметил и учинил скандал, почему на его супругу так смотрят. Наши тарги принесли извинения, сказав, что не желали оскорбить тарганну Грэир...

Удар кулака по столу последовал незамедлительно. Кубок с вином опрокинулся и покатился, оставляя на скатерти красные пятна от вина, сильно напоминая кровавый след. Градоправитель гулко сглотнул и опустился без разрешения на свободный стул, не удержавшись на задрожавших ногах. В кулаке герцога тускло сверкнул нож.

– Никогда не смей соединять эту женщину и эту отвратительную фамилию вместе, - угрожающе тихо произнес Найяр, и нож с размаха вошел в стол.

– П... п... про...

– Дальше!
– рявкнул герцог.

Тарг Дэвих утер пот дрожащей рукой, отчаянно ругая себя, что вообще заикнулся об этом происшествии, так все шло гладко...

– Дальше!

– Дальше...
– машинально повторил градоправитель.
– Тарг Грэир не унимался, даже меч вытащил и к груди тарга Блера приставил. Но тарг Морраг вмешался, ему удалось угомонить приезжего. А потом эта пара исчезла.

– Как исчезла?
– взметнул брови герцог, чем чуть не довел Дэвиха до сердечного припадка.

– Тарг Блер с одним из приятелей и своим слугой побежали следом, но так и не нашли, словно те сквозь землю канули. Мы думаем, что тарг Грэир с супругой затаились в городе, если не покинули Ишбел позже, конечно, - закончил градоправитель и снова утер пот.

– Начальника городской стражи мне, живо!
– гаркнул его сиятельство.
– Тарга Блера так же!

Дэвих вылетел из гостиной, где ужинал его сиятельство, кубарем скатился по лестнице и заорал:

– Блера сюда и начальника стражи! Немедленно!

Найяр с яростью опрокинул стол и заходил по гостиной, покручивая в пальцах нож, который успел вытащить из стола. Тарганна Грэир... Его передернуло.

– Значит, герцогиня Грэим тебе не подошло, а Грэир называешься с удовольствием?
– шипел он вполголоса.

На мгновение он замер, пораженной неожиданной мыслью. Грэир похитил Сафи из храма, из храма! Они могли обвенчаться, и она, действительно, Грэир!

– Проклятье!
– зарычал Найяр и метнул нож в дверь.

В этот момент дверь открылась, и в проеме показался градоправитель, рядом с головой которого пролетел нож. Дэвиху даже показалось, что он почувствовал ветер от ножа. Мужчина икнул и, как подкошенный, рухнул в обморок. Герцог взглянул на бесчувственное тело.

– Барахло, а не благородный тарг, - равнодушно отметил Найяр и возобновил свои хождения по гостиной, шипя себе под нос.
– Одного мужа убрал, и второго уберу. Сотню уберу, если потребуется. А ее, если будет упираться, силой в храм загоню. Хватит этих соплей... Проклятье!
– громко выругался он, вспоминая хрупкую и нежную Сафи.
– Что же ты творишь, сокровище мое?

Мужчина остановился у стены и тяжело сполз на пол. Герцог устало потер лицо.

– Что ж так тяжко-то?
– вопросил он у пустоты.
– Может, плюнуть, вернуться, вспороть брюхо всем, кто ей дорог? Пусть узнает, что своими руками их убила.