Искуситель

– Джо, - сухо ответила я, - как всегда очень приятно.

Он фыркнул.

– Говори быстро. Я занят.

Я сглотнула и посмотрела на дверь в ванную. Закрыв глаза, продолжила.

– У меня есть для тебя работа.

Последовала тишина.

– Джо?

Он прочистил горло.

– Слушаю.

– Мне нужно позаботиться кое о ком.

– Имя.

– Вито Камписи.

– Прости, не могла бы ты повторить имя? Потому что, похоже, ты просишь меня убить человека, который стал единственным, кто приблизился к образу Крестного отца за последние сто лет для пяти семей Америки.

– Так и есть.
– твердо сказала я.

– Двадцать миллионов за него. Я хочу его потрепанным, но живым. Он должен быть в Вегасе. Джо?

– Двадцать миллионов?
– его способность использовать слово на Ф была впечатляющей.
– В чем подвох?

– Его нет. Мне нужно, чтобы все было чисто. Чтобы это потом не обернулось против нас.

– Откуда у тебя деньги?

– С каких пор тебя это волнует?

– С тех самых, когда Лонни пообещал федералам информацию о всей семье, и теперь они дышат нам в затылок.

– Это просто дело, Джо, которое финансируют Альферо.

Больше ругательств.

– Николосис.

Он может идти в ад со своими словами.

– И Абандонадо.

– Позволь прояснить, - его голос напрягся, - ты хочешь получить голову для них... Зачем?

– Чтобы закончить то, что начал мой отец.
– ответила я низким голосом.
– Камписи был тем, Джо.

– Тем?

– Он был тем, кто поставил на меня. Он предложил два миллиона за мою девственность и кровь нашей семьи. Мой отец собирался продать нас ему. С самого начала он дергает за ниточки. И я хочу покончить с этим, прямо здесь, прямо сейчас.

– Мы либо умрем пытаясь, либо это станет лучшим убийством нашей семьи в истории.
– сказал Джо, и его голос смягчился.

– Есть и другие киллеры, я могу...

– Я оформлю контракт.
– он откашлялся.
– Нужно ли нам...

– Расскажи русским. Расскажи ирландцам. Пусти по Мексиканскому рынку наркоты. Я хочу, чтобы все знали об этом. Ты слышишь, Джо? Мне нужно, чтобы он начал боятся собственной тени, собственноручно покончил с собой. Я хочу, чтобы он боялся сидеть один в комнате и носил пистолет даже в чертов туалет. Ты понял меня?

– Да, - его голос оборвался, - да, босс. Я понял.

– Тогда выполняй.

– Считай, уже сделано.

Телефонная линия оборвалась. Я улыбалась, как идиотка. Наконец, все встало на свои места, и моя семья помогает мне. Если бы мой брат был жив, я думаю, он гордился бы мной. Я думаю, он бы сказал, что я сумасшедшая, и волновался бы не меньше Чейза. Но потом, он бы обнял меня и сказал, что я - плохая девочка.

Память о Фениксе будет жить, потому что я собираюсь закончить то, что он начал. Я собираюсь спасти нашу семью, и что более важно, я больше не собираюсь бояться.

Я потерла шрам. Он не владеет мной. Может, он и заклеймил меня, но черт возьми, дьявол придет за ним на огненной колеснице, а я поведу.

Глава 40. Чейз

Вода стекала по моему телу, но я почти этого не чувствовал. В тот момент мне хотелось обладать супер-слухом, чтобы узнать, что делала Мил. Я не сомневался в ней. Я просто знал, что это страшное дерьмо. Я также знал, что если мне потребуется сделать то, что должна она, я сделаю это - взять несколько стаканов виски, помахать пистолетом, как самая плохая задница из тех, что я знал.

На мой взгляд, заказать убийство на Капо - все равно что попытаться убить дьявола. Каким-то образом он просто найдет способ утащить тебя в ад следом за ним.

Я прислонился к стенке душа и ждал пять, может десять минут. Мне следовало бы выйти, но я хотел дать ей достаточно времени, чтобы сделать то, что она должна. Я знал, что это она должна сделать самостоятельно. Это был ее первый поступок в качестве босса.

Я провел рукой по лицу и чуть не упал на задницу, когда почувствовал, что грудь прижимается к моей спине.

Твою ж мать. Либо я умер, либо попал в рай, либо моя жена была богиней, посланной мне ангелами. Я развернулся, медленно.

Она просто стояла так, ее лицо излучало радость, пока вода стекала с ее грудей, по плоскому животу вниз к ее тонким ногам. Мои легкие горели. Я слишком поздно понял, что забыл вздохнуть. Мое внимание сосредоточилось на совершенстве передо мной, и я буквально перестал дышать. Вздрогнув, я вздохнул и глазами проследил за ее длинными мокрыми темными волосами, которые касались ее прекрасной кожи. Я наблюдал с нетерпением, когда с волос капала вода и медленно скользила к ее пупку. Мои ноги подкашивались, когда я следил за водой вплоть до того места, где сам хотел быть.

Мое тело сжалось.

Моя. Она была моей. Была моей с четырнадцати лет. Она была моей с первого поцелуя. Я был первым, кто исследовал ее грудь, поцеловал эту шею и будь я проклят, если бы кто-то еще мог коснуться того, что было моим, снова. Моя. Моя. Моя. Мое тело гудело от желания.

Я облизал губы в ожидании, поскольку мое тело горело как никогда прежде. Сначала было тепло, а затем стало жарко, будто тело не могло решить, но я знал лишь одно решение - Мил. Ее взгляд с жадностью накрыл мое голое тело, остановился на моей груди и быстро двинулся дальше, захватив моего дружка. Она прикусила губу и, приподняв бровь, наклонила голову и хрипло прошептала.

– Ты собираешься использовать это?

Да, это была не просто игра с заряженным оружием.

Я даже не понял, что двигаюсь, пока мои губы не сокрушили ее в порывы безумия, требуя ее снова и снова, пока она не начнет молить об отдыхе. Я прижал ее к плитке на стене. Она резко вздохнула, когда наши ноги переплелись. Мой язык прошелся по ее шее, но этого было не достаточно. Существует ли предел? С диким рычанием я переместил ее вес, поднял ее выше и вошел в нее быстро, до конца, не думая ни о чем, кроме нее, о том, что она была моей, но в тоже время нет.

Каждый раз. Моя.

Каждое движение. Моя.

Каждый крик. Моя.

Это было для меня все, чего я когда-либо нуждался или желал. Я нашел в ней все и никогда не знал, что потерял. В тот момент все части, составляющие Чейза Винтера, наконец встали на место. Прошлое? Не важно. Но настоящее? Чувствовать ее тепло, вкушать ее желание? Это все. Я толкался сильнее, быстрее, она встречала меня каждым толчком, крепче сжимая мое тело в своих руках.

Она кричала мое имя, когда мы оба получили освобождение, взрыв, который лишил меня зрения, равновесия и ощущения времени. Я бы так ее и держал. Вечно. Я хотел разбить лагерь в ванной и никогда больше не выходить из нее. Но она упала на меня, обессилев. Она медленно скользнула по моему телу, на ее губах расцвела сексуальная улыбка.