Искусство нарушать правила

Ксандер вернулся через минуту и жестом поманил ее к себе.

Джесс поспешила за ним. Проходя мимо очереди, Ксандер дружелюбно улыбался. Все улыбались ему в ответ. Судя по всему, на них никто не обижался. Может быть, все дело просто в том, как уверенно он держится?

Метрдотель встретил их у входа и проводил к столику у противоположной стены.

В траттории было жарко — и оттого, что было много посетителей, и от дровяной печи для пиццы в углу. В животе у Джесс забурчало, когда она вдохнула восхитительный аромат готовящейся еды.

— Значит, у них все же нашелся свободный столик? — спросила она после того, как они сели на тяжелые, резные кованые стулья и официант принес им меню.

— Нет, его освободили специально для нас.

— Понятия не имею, что это значит. — Джесс подняла руки вверх.

Ксандер широко улыбнулся:

— Иногда полезно быть знаменитым!

Джесс быстро сделала выбор — салат с курицей — и посмотрела на Ксандера. Тот неторопливо изучал меню. Для нее настал неловкий миг; ненадолго ей снова показалось, будто она спит и видит сон. Если бы неделю назад какой-нибудь ясновидящий сказал ей, что она поедет в Италию и будет ужинать с Ксандером Хитоном, она бы посоветовала ему сходить к психиатру. Странность положения усугублялась тем, что она внезапно почувствовала себя здесь, с ним, вполне уютно. Видимо, откровенный разговор на вилле способствовал их сближению.

Он поднял взгляд и заметил, что она пристально смотрит на него.

— Джесс, все хорошо?

Она покраснела от смущения: он застал ее врасплох.

— Да, все прекрасно. Просто думала, как странно сидеть здесь… с вами.

— Странно? — Его как будто озадачило выбранное ею слово.

— Странно в хорошем смысле. Просто со мной такого еще не было. Как правило, я живу довольно однообразно.

Ксандер откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее.

— Хотите верьте, хотите нет, но и моя жизнь бывает однообразной. Особенно когда я провожу много времени в мастерской за работой. Вот почему мне нравится работать с натурщицами. Если честно, рядом с вами мне совсем не скучно.

Джесс удивленно подняла брови и выпрямилась, скрестив руки на груди. Она не предполагала, что его жизнь может быть такой: если верить газетам, он только и делает, что развлекается!

— Похоже, на приемах и вечеринках вам не слишком весело.

— Да, точно.

— Зачем же вы туда ходите?

Вопрос Джесс застал Ксандера врасплох. Давно уже он никого не подпускал к себе настолько близко, чтобы его спрашивали о подобных вещах. Обычно он держал журналистов на расстоянии и никогда не отвечал на вопросы о личной жизни. И никто из женщин, с которыми он встречался в последнее время, не задавался вопросами «зачем?» и «почему?». Их интересовало другое: что он может предложить им здесь и сейчас.

Как ни странно, ему вдруг захотелось поговорить с ней о себе. Хотя бы для того, чтобы она поняла: он вовсе не такой бессердечный плейбой, каким она его, без сомнения, считает.

— Так я устроен. У меня есть призвание… Я должен работать, развиваться, только так в творчестве происходит нечто важное. От этого жизнь становится стоящей штукой. Иначе я кончусь как художник, да и как личность перестану существовать.

Она пригладила свои и без того идеально уложенные волосы, и ход его мыслей моментально изменил направление. Интересно, что будет, если он запустит пальцы в ее идеальную прическу? Наверное, волосы у нее на ощупь мягкие и шелковистые.

— Вы волнуетесь из-за того, что не знаете, как примут ваши новые работы? — спросила она, мгновенно возвращая его к теме творчества.

«Соберись, Ксандер, возьми себя в руки!»

Он поерзал на стуле, делая вид, будто обдумывает ее вопрос, и в то же время напуская на себя беззаботный вид. Нужно ответить уклончиво и вместе с тем содержательно. Очевидно, она не оставит его в покое. Ему придется внимательно следить за тем, что он ей говорит.

— Я все время хожу по лезвию ножа. Каждый год появляются сотни новых имен… Молодым не терпится оказаться в лучах славы. На каждой своей выставке я должен представлять нечто особенное, в противном случае быстро пойду ко дну. Жизнь в таком темпе — очень напряженная штука.

— Как родители относятся к вашему успеху? — спросила она, опустив глаза и перекладывая нож и вилку на скатерти.

Кашлянув, он равнодушно улыбнулся — эту улыбку он хорошо отрепетировал за много лет.

— Они умерли.

Джесс резко вскинула голову:

— О, Ксандер, извините, пожалуйста… Значит, вы совсем один?

— Да, если не считать моего раздутого самомнения.

Ее щеки покрылись восхитительным розовым румянцем.

— Слушайте, прошу у вас прощения. В свою защиту могу сказать только одно: тогда я говорила то, что думаю.

— Все нормально, — улыбнулся он. — Я не в обиде.

Она резко оттолкнула от себя нож, и он упал на пол. Нагнувшись и подняв нож, она отбросила волосы от раскрасневшегося лица, смущенно покосилась на Ксандера и придвинула свой стул ближе к столу.

Им принесли заказ; оба с аппетитом приступили к еде, и пару минут за столом царило молчание. Его лазанья оказалась восхитительной, и он скоро расправился с ней. Вдруг он спохватился, что ведет себя невежливо, целиком предаваясь гастрономическому удовольствию, и не занимает свою гостью. Он кивнул в сторону ее тарелки с салатом, который она с наслаждением поглощала.

— Вкусно?

— Замечательно, — ответила она, отправляя в рот ломтик помидора.

— Ну, Джесс, теперь расскажите о себе. Вы замужем?

Должно быть, она подавилась помидором — закашлялась, глаза наполнились слезами. Пожалуй, вопрос очень личный и прямой, и задал он его совершенно неожиданно, но ему в самом деле хотелось больше узнать о ней.

— Нет, — ответила она наконец, покачав головой и глядя в стол.

Он сам удивился тому, какое испытал облегчение.

— У вас есть бойфренд?

— Последние два года — нет. А до того был.

— Вот как? Почему вы расстались? Не хотите — не отвечайте. — Он отложил нож и вилку и задумчиво посмотрел на нее. Интересно, почему такая интересная женщина, как Джесс, так долго остается без мужчины?

Перед тем как поднять на него глаза, она тоже положила приборы на тарелку с недоеденным салатом.

— Он был славный, но… от него мое сердце не пело.

— Хотите сказать, он не устраивал вас в постели?

Джесс, изображая беззаботность, пожала плечами, но он сразу понял, что актриса из нее никудышная.

— Мы… не очень хорошо сочетались, — призналась она, не глядя ему в глаза.

Интересно, подумал Ксандер, о чем она умалчивает. Может, ее бывший ее обижал? При одной мысли об этом он почему-то разозлился. Обладая профессиональной наблюдательностью, он сразу отметил, что за ее замкнутостью и сдержанностью таится неуверенность в себе. Ксандер надеялся, что ее скованность исчезнет и она все же раскроется, если они будут больше общаться.

— И вообще, сейчас моя очередь. Как случилось, что вы не обзавелись постоянной спутницей жизни? — Джесс задорно улыбнулась. Она явно желала переменить тему и отвлечь его внимание от себя.