Использовать до...

– Мама, может быть, чаю или кофе с дороги?

– А покрепче ничего нет? – спросила Ольга Александровна.

Я заглянула в свой мини-бар, перечислила ей напитки: водка, коньяк, виски, мартини, бейлис. Она поднялась и взглянула на распечатанные, но не тронутые бутылки, попросила виски и кофе.

Я позвонила, распорядилась, чтобы принесли кофе. Наташа, горничная, сказала, что через час будет готов обед. Через некоторое время мы расслабленно сидели в креслах и лениво потягивали кофе, себе я капнула в чашку чуть-чуть коньяка. Я всё же немного волновалась, переживала. Алкоголь помог снять напряжение. И мне и ей. Я вдруг увидела её, мою маму. Её обеспокоенный, сочувствующий взгляд, который был у неё тогда, двадцать лет назад. Она заискивающе улыбнулась, спросила:

– Ну, и как ты жила всё это время?

Что я могла ей ответить?! Плохо, нормально, хорошо? Мне вдруг захотелось закричать, что есть мочи: « Зачем ты спрашиваешь, будто не знаешь - как?!» Захотелось рассказать ей всё, но вместо этого я почувствовала злость и обиду на неё, вдруг впервые сказала матерное слово:

– Х*ёво, мамочка! – и посмотрела на неё с упреком.

Она вытаращила накрашенные глаза, на лице было изумление:

– Таня! Как ты можешь так выражаться?! Это, что тебя твой охранник научил?

– Нет, мама! Это меня жизнь половая с моим папочкой научила! Ты же уехала, оставила меня с ним один на один! А уж он меня так любил, так любил! – я поморщилась от брезгливости, взглянула ей в глаза.

В её виноватых глазах я прочитала сочувствие, сопереживание. Она попыталась объяснить свой скорый отъезд после разговора с моим отцом:

– Таня, я должна была уехать! Зелинский шантажировал меня! Он пригрозил, что сорвет все мои зарубежные контракты, заставит платить им неустойку. А это десятки тысяч долларов. Я даже если бы на панель там за границей вышла, за десять лет не набрала бы нужной суммы! Он ведь занимался моими договорами и финансами. Я была без денег, он выдавал мне определенную сумму на неделю. Я должна была экономить буквально на всём! Я уехала в Германию, там мне повезло: встретился человек, который меня понял и поверил мне. Я вышла за него замуж. Он был хороший, добрый. Мы очень хорошо с ним жили. Вот уже три года я - вдова. Хельмут оставил мне своё дело. Я довольно успешно занялась бизнесом. Теперь я могу помочь тебе.

– Спасибо, не надо! Я уже выросла, мама! Вчера была у моего дорогого папочки, сказала ему всё, что о нём думаю. Он никак не хотел верить, что именно он - мой отец. Тогда я решилась на тест ДНК, всё подтвердилось. Мой муж помог мне в этом деле. Я ведь уже давно с отцом не общалась, с тех пор, как замуж за Алексея вышла. Между прочим, под него меня мой папочка подложил.

– И какие у вас с мужем отношения?

– Мне достаточно того, что он запретил отцу быть у нас в доме. Он добрый, меня не обижал никогда. Я не могу не уважать его. У него своя личная жизнь. У меня - своя. Мама, давай не будем больше эту тему поднимать! Мне до сих пор очень больно, я не хочу!

– Хорошо-хорошо! Не будем бередить старые раны.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Скоро будет обед, ты, наверное, проголодалась?

– Да, дорога была долгой!

– Пойдем, я покажу тебе дом! Так время быстрее пройдет!

– Пойдем! – она поднялась с кресла.

Мы вышли из комнаты. Я провела ей полноценную экскурсию по дому.

К нам вышел Алексей, улыбающийся, довольный:

– Ольга Александровна, как Вам наш дом?

– Очень мило! – похвалила она.

Он приблизился ко мне, шепнул:

– Станислав уехал, на обед не остался. Сказал, что будет вечером. Знаешь, он совсем не плох!

– Спасибо! – я улыбнулась ему.

Мы пообедали, мама с Алексеем нашли общий язык, вспоминали свою молодость. Оказывается, они были знакомы. Я, под предлогом недомогания, ушла в свою комнату. Нет, у меня не болело ничего. Кроме души. Вчерашний разговор с отцом, сегодняшняя встреча с матерью всколыхнули в моей душе неприятный осадок воспоминаний о прошлом. Я, с большим трудом, успокоилась. Прилегла на кровать, забылась беспокойным сном.

Проснулась, на улице было темно. Поздний вечер. Вставать не хотелось. Услышала чьи-то торопливые шаги по коридору. Дверь в комнату тихонько открылась. На пороге был Карпов. Он улыбнулся:

– Вот и я! Скучала без меня?

Улыбнулась ему в ответ:

– Очень скучала!
– я, сидя на кровати, протянула к нему руки.

Он снял пиджак, повесил на спинку кресла, подошел к кровати, присел рядом со мной. Я обняла его за шею, вдохнула его запах. Такой родной и желанный. Как приятно быть в его объятиях!

– Славочка! Хороший мой!

– Тань! Я спросить хотел, почему ты меня Славой называешь? Меня все Стасом зовут.

– Тебе не нравится?

– Просто необычно как-то.

– Стасом звали пацана, который меня в школе обижал. За косички дергал, портфель отбирал. Не хочу так тебя называть! Вот Слава - совсем другое дело!

Карпов усмехнулся:

– Этот Стас за тобой так ухаживать пытался! Внимание твоё на себя обратить хотел. Я так же делал.

– Ничего себе! Так ты хулиганом в детстве был?

– Да нет! Хулиганом не был. Учился неплохо даже, - он положил голову мне на плечо.

– Ты мне запрещаешь называть тебя Славой?

– Нет, я, наоборот, разрешаю. Но, так называть меня будешь только ты!

– Спасибо!
– я провела рукой по его волосам, ладошке стало щекотно, непроизвольно фыркнула:

– Ёжик!

– То кабан, то ёжик! Вот возьму и нарочно налысо побреюсь! Буду как Глухарёв, - заворчал Карпов.

– Не надо налысо! Тебе не пойдет! А Глухарёв - это кто?

– Да есть следак один у нас в ОВД! Глухарёв Сергей Викторович. Хахаль Зиминой.

– Ой, он - друг Иры?

– Ага! Друг, если можно так сказать, - он замолчал, расслабленно обнимая меня.

– Устал? Есть хочешь? – заботливо спрашиваю.

– Нет, я уже поел. Теперь сладенького хочется!

Он спустил бретельку с моего плеча, прижался к нему губами, целуя, постепенно перешёл на грудь. Я не смогла сдержать стон, в истоме опустилась на подушку, увлекая Карпова за собой.

Его и моя одежда оказались на полу, а он на мне. Наши губы слились в поцелуе, мы забыли про всё. Кровать сотрясалась от жаркой страсти, скрипела. Слава, схватив меня, моментально переместился на ковер у камина. Там мы продолжили нашу огненную страсть на белоснежной, пушистой медвежьей шкуре. И, в этот момент кто-то зашел в комнату…

========== Часть 18 ==========

РОV Стаса

– Вот принесла нелёгкая! Ну, кто там ещё? – ворчу про себя недовольно, чужое присутствие меня раздражает. Продолжаю своё дело. Слышу сначала растерянный, а потом рассерженный голос её матери.

– Таня… Танечка, что это значит? Ты спишь со своим охранником?! Это верх безрассудства и беспринципности! Спать с прислугой! Прекратите это распутство! – её глаза так и сверкали праведным гневом.

Она подошла поближе, хотела стащить меня со своей дочери. Но, одежды на мне не было - за воротник не ухватить, а трогать меня она постеснялась. Я обернулся, посмотрел ей в глаза. Нагло так посмотрел, со своей фирменной ухмылочкой, выдал: