Исповедь плохой подруги

Но вразумить ее я не пыталась. Я быстро обогнула машину и села за руль. Во мне появился новый страх. Если вдруг владелец машины, в которую я врезалась, успеет прибежать к нам, пока я тут панику развожу, то, глядишь, попросит компенсацию. До конца моей учебы всего три стипендии, а этого вряд ли хватит на покрытие расходов. Так что надо смотаться, пока он не пришел.

Я выехала на удивление быстро и аккуратно и, слегка превышая скорость, понеслась по трехполосной дороге.

— Ну ты и мчишь! — с улыбкой сказала Адель.

Казалось, ей вообще до балды наше мини ДТП. Я ничего не ответила. Вцепилась в руль и старалась смотреть только на дорогу. Когда я затормозила на красном свете, то все же посмотрела на Адель.

— Во сколько обойдется ремонт?

— Да перестань… — сказала Адель.

Она открыла окно до конца и высунулась едва ли не на половину. Я тут же дернула ее за юбку, чтобы она залезла обратно.

— Ты сейчас выпадешь! — сказала я, стартуя, потому что загорелся зеленый.

Адель вернулась в машину.

— М-да, — сказала она. — Ну ты и овца.

Я снова оторвалась от дороги, чтобы посмотреть на Адель, и она увидела, какой раскаивающийся у меня вид. Но она не злилась, а наоборот — улыбалась.

— Сбросишь мне свою карточку, — сказала я. — Я переведу деньги.

— Да забей, Ксюш… Я скажу, что это сделала я, и родители починят. Че париться?

Я покусала губу, а потом сказала:

— Правда?

— Да конечно! Не переживай, ладно?

— Ладно, — кивнула я, душа слезы.

Глава 3 В которой я пытаюсь социализироваться

К пятнице я напрочь позабыла о своем обещании. А вспомнила только когда Адель, сверкая всеми гранями изумрудов в своих сережках, подошла ко мне после пар.

Я выходила из корпуса, радуясь, что очередная учебная неделя окончена. И хотя каждый прожитый день приближал меня к сдаче диплома, я все же была рада, что конец учебы так близок.

— Ты сразу пойдешь или домой надо забежать? — спросила Адель, вертя на пальце ключи с сердечком.

Она так виртуозно это делала, что я загляделась, и смысл сказанного дошел до меня не сразу.

— Куда пойду?

Через секунду я вспомнила, что добровольно подписалась на то, чтобы провести вечер пятницы вне дома. Но Адель уже замерла и посмотрела на меня, как на умственно отсталую. Нужно срочно сдавать назад.

— Я хотела сказать… — начала я.

— Ты не заболела и чувствуешь себя хорошо. Не нужно помогать маме. Бабушка жива здорова. Кошка не рожает в холодильнике котят. Все. Отмазок нет. Ты идешь!

Я открыла рот, но почти сразу же его закрыла. Я реально хотела использовать первую или вторую отговорку, но, кажется, теперь не получится.

— Я хотела сказать, — продолжала я, как ни в чем не бывало. — Что сперва зайду домой… вещи оставить.

Я даже показала на сумку, которая сегодня очень кстати была большой и тяжелой. Адель медленно кивнула и уже в следующую секунду снова расплылась в улыбке.

— Океюшки! До встречи тогда!

Она пошла к машине, а я поплелась на остановку. До дома Адель из моего дома было ехать не меньше часа, так что я все больше расстраивалась, что согласилась на эту авантюру. Но сдаться уже было нельзя. Я, все-таки, хороший человек и, если даю слово, обязуюсь его сдержать.

Я нарочито медленно ехала домой, переодевалась, обедала и делала прочие домашние дела. Адель постоянно писала мне сообщения, а когда минуло больше двух часов, сообщения стали приходить чуть ли не каждые десять минут. Причем их тон был все менее дружелюбным. Конечно, я понимала, что это Адель так шутит. Но все равно внутри поселилась небольшая тревога, что я заставляю ее ждать и все такое. Так что, написав, что уже выезжаю, я отложила телефон и с отсутствием энтузиазма отправилась к Адель.

Ехать было не «не меньше часа», а «гораздо больше часа». Одно дело добираться сюда на машине, а другое — «пешком». Водитель высадил меня на конечной остановке возле пешеходного моста, проходящего над городской рекой, которая в этой части показалась мне сверх широкой. Я обняла себя руками и пошла по мосту.

По пути и навстречу мне шло много людей. Неудивительно. Погода была замечательной, теплой, чувствовалось приближения мая, а за ним и лета. Алый закат заполнил всю западную часть неба. Солнце было таким красным и находилось так низко над рекой, что я не понимала, почему вода не вскипает.

Хотя прогулка была приятной, я порядком устала, когда наконец-то дошла до дома Адель. Снаружи ничего не предвещало беды. Музыку я услышала только когда подошла вплотную к двери.

Я постучалась и стала ждать, пока мне откроют. Простояв чуть больше минуты, в голову залезла предательская мысль о том, что меня здесь не ждут и Адель позвала меня только затем, чтобы не пустить и посмеяться над тем, с каким грустным лицом я уйду. Но на самом деле мой стук просто не услышали из-за музыки. Я постучалась еще раза три, а потом решила дернуть ручку. Не заперто. Что ж, этого можно было ожидать, раз Адель сейчас за главную в доме.

Оказавшись внутри, я первым делом сняла ботинки, а затем стала осматриваться. Хотя я была здесь уже целый один раз, осмотреть успела только прихожую и комнату Адель. А сейчас в моем распоряжении был целый дом.

Закатное солнце сюда почти не попадало. Густые кроны деревьев, которые росли во дворе, закрывали его теплые лучи и потому на первом этаже царила полутьма, разбавленная настенными светильниками.

Несколько парней и девушек находились в гостиной, кто сидя на диване, кто прямо на полу. Единственная знакомая мне макушка принадлежала Владу, брату Адель. Не желая ввязываться в разговоры и стараясь как можно дольше оставаться незамеченной, я проскочила мимо них в кухню. После прогулки хотелось пить.

Порыскав в холодильнике, я не нашла там ничего привлекательнее апельсинового сока, который совершенно не любила. Но не воду же мне из-под крана пить?

Захлопнув дверцу холодильника, я увидела Вику. На ней были бежевый гольф и сарафан коричневого, в тон волосам, цвета. Сами волосы Вика завила, так что теперь они были не ниже плеч, как обычно, а едва прикрывали уши.

Вика появилась будто бы из ниоткуда и тут же заговорила:

— Привет, Ксюша! Ты все-таки пришла! Я думала такие мероприятия тебе не нравятся…