Испытание Виктории

— Прямо через дверь ванная, — указала она. — Диван достаточно большой для Бретта. Это вода, безопасная вода, — девушка показала, как открыть бутылку. — Бери столько, сколько хочешь. Я буду проверять вас каждые два часа. Запущу больше сканирований, чтобы увидеть, как ваши тела усваивают питательные вещества, чтобы я могла просчитать следующие инъекции.

— Виктория, — увидев слезы в глазах матери, девушка села рядом, и, обнимая самого родного человека, которого не чаяла встретить живым, позволила себе разрыдаться.

— Я все знаю, мама, но теперь ты в безопасности, вы все в безопасности. У нас будет много времени поговорить, понять, что произошло, узнать друг друга. А сейчас все, что вам нужно сделать, это отдохнуть и стать здоровыми. Договорились? — почувствовав согласие, Тори обняла женщину и прижалась виском к ее виску. — А теперь ложись, ты устала. Папа, вот управление светом, — она показала, как это работает. — Я включу свет в ванной, — Тори подошла к отцу, обняла его за талию и положила голову на его костлявую грудь. — Я люблю тебя, папочка, — она посмотрела в измученные глаза отца. — Отдохни, пожалуйста, — когда он, наконец, кивнул, Виктория улыбнулась, закрыла дверь и попала прямо в объятия Лукаса.

* * *

Виктория открыла зареванные глаза, и, наконец, пришла в себя — она лежала на груди любимого. Осталось ответить на вопрос: как она оказалась в их постели. Посмотрев на своего спутника жизни, девушка увидела сочувствие и беспокойство.

— Тебе нужно отдохнуть, детка, — Лукас ласкал ее щеку и, прижав ее голову к груди, стал гладить по волосам. Попытавшись расслабиться, она просунула руку под его рубашку и стала гладить твердые кубики на животе. Она так нуждалась в его тепле!

— Их состояние намного хуже, чем я думала, Лукас. Ты видел маму? — ее слезы снова полились.

— Видел. Они с твоим отцом заботились, чтобы обеспечить Бретта.

— Я знаю, но он все равно не доедал.

— Да, но они сделали так много. Это любовь, Виктория. Они буквально голодали, чтобы спасти своего сына. Они не похожи на Реймонта.

— Нет, совсем не похожи.

— Теперь у них есть ты. Ты знаешь, как им помочь. Это займет какое-то время.

— У нас оно есть.

— Виктория…

— Хм?..

— То, что ты сказала на поверхности…

Подняв голову, она посмотрела на любимого.

— О тебе? Как ты об этом узнал? На тебе же был шлем.

— Твой микрофон был еще активен, и я слышал тебя. Ты бы сделала это? — он должен был услышать правду.

— Оставила их? — Виктория увидела в его глазах ужас от этой мысли. — Это преследовало бы меня всю оставшуюся жизнь, но мы все делаем свой выбор. Моим всегда будешь ты, — потянувшись, она поцеловала его. — Ты — моя жизнь, ты на первом месте.

Не в силах говорить, Лукас притянул возлюбленную к себе. Она бы бросила свою семью ради него, семью, ради которой путешествовала по вселенной. Знал ли он когда-нибудь, что такое настоящая любовь? Что его будут так беззаветно любить?

— Спи, — наконец, смог он выдавить. — Я люблю тебя, Виктория Линн.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала девушка, засыпая.

* * *

Сев в постели, Виктория огляделась.

— Что такое? — с беспокойством спросил Лукас, когда она перелезла через него.

— Что-то не так, — Тори быстро двинулась к люку и прошла в каюту родных. Бретт и отец спали, а матери нигде не было. Увидев, что дверь ванной закрыта, она подошла к ней.

— Мама? — толкнув дверь, девушка увидела ее лежащей на полу. — Мама! — Тори сразу оказалась рядом. — Мама, поговори со мной.

— Тори? — остекленевший взгляд встретился с ее глазами, когда кашель сотряс хрупкое тело. В ладони матери девушка обнаружила много черных шариков.

— Давай, мама, сядь, так тебе будет легче.

— Я разбужу твоего отца, — прохрипела она.

— Пойдем в жилую зону, пойдем, я помогу тебе подняться.

— Виктория, позволь мне понести твою маму, — Лукас пришел за ней, чтобы помочь.

— Твоя нога…

— Я в порядке, твоя мама ничего не весит. Мадам Чемберлен, — Лукас присел перед ней на корточки, не обращая внимания на ноющую ногу. — Ничего, если я возьму вас? — когда она кивнула, мужчина подхватил ее на руки. — Открой люк, Виктория, — войдя в гостиную, Лукас осторожно уложил женщину на диван.

Виктория быстро просканировала ее и приготовила шприц.

— Это поможет, мама.

— Тори. Я так устала.

— Я знаю, мама. Ты очень долго боролась, но теперь я здесь. Твои легкие повреждены пылью, и она блокирует возможность получать достаточное количество кислорода. Лекарства, которые я дала тебе, пытаются исправить повреждения, но для этого организм должен избавиться от посторонних веществ — это ты и выкашливаешь. И это хорошо.

— Не знаю, смогу ли я это пережить, — даже Лукас слышал поражение и усталость в ее голосе, она почти сдалась.

— Нет, мама, ты не должна сдаваться. Не сейчас! — Виктория села рядом с ней и притянула ее к себе. — Я здесь, мама, и ты сражаешься не одна. Почувствуй меня! — она взяла ее руку и прижала к своему сердцу. — Помнишь, в Кайсери, после того, как меня похитили, я не могла спать? Как только я засыпала, то начинала кричать, — почувствовав отклик женщины, она продолжила. — Доктор сказал тебе, что я никогда не поправлюсь, что ты должна бросить меня, куда-то меня отправить, забыть обо мне. Помнишь, что ты ему сказала?

— Что разорву его на части, — слабый ответ и легкая тень улыбки, — высказала ему, что он ничего не смыслит и не знает мою дочь.

— И ты вернула меня домой. Ты принесла меня домой и обняла. Ты сказала, что я не одна, что ты никогда не бросишь меня, что я должна спать, а ты будешь обнимать меня, если мне приснится кошмар, ты будешь моей силой.

— Ты была такой маленькой.

— Это продолжалось несколько месяцев. Я не подпускала к себе ни папу, ни дедушку. Ты разговаривала со мной, пела мне. Ты говорила мне, что все будет хорошо, потому что мы были все вместе, что все, что нужно сделать, это доверять тебе. Помнишь?