Истинная пара: третьим будешь?
Шрифт:
Тётка встала, протянула руки мне и маме:
— Ну, давайте, девушки. Я говорить буду, Юлиана мне шепнула по секрету слова, хоть и не верила в то, что пригодится. А вы повторяйте.
Я подала руки тёте с мамой, и вмиг по телу пробежала дрожь. Словно наша сила сразу объединилась, словно мы стали единым целым, и связь между нами достигла апогея. Я уловила мамин страх, тёткину тревогу, а они, видно, мою надежду на хороший исход. Поделив все эти эмоции на троих, мы внезапно успокоились все. Тётя Фотя набрала полную грудь воздуха и начала:
— Силой трёх
— Силой трёх ведьм приказываю явиться пред наши глаза Аксинье… что смуту посеяла и пришла незаконно в наше время! — повторили мы с мамой синхронно, хотя и запнулись немного.
— Силой трёх ведьм… — завела тётя снова, и мы уже увереннее зачастили слова заклинания. Но ничего не происходило. Точнее, я чувствовала натянутую нить, уходящую куда-то вдаль, вероятно, на Чёртово городище, где сейчас была Аксинья, однако нить сопротивлялась и не желала тянуться. Видно, тётя Фотя тоже ощутила это, потому что вздохнула с досадой:
— Эх, нам бы порошка руты с вербеной… Так пока соберёшь, пока насушишь…
Да, порошок был бы кстати. Вот только Аксинья его с собой в мешочке носила, нигде не оставляла, если не сыпала при колдовстве…
Ох ты ж Великий Шабаш!
— Сейчас, погодите! — я разорвала круг из рук и бросилась вон из комнаты. Кубарем скатилась по лестнице и побежала на шум пылесоса. Сыпала, ещё как сыпала! Прямо обсыпалась с ног до головы! Хоть щепотка да осталась на мебели и на ковре. При условии, конечно, что в спальне не убирались…
— Нина!
Я схватила старшую горничную, которая энергично елозила щёткой пылесоса по большому ковру в гостиной, за локоть, и бедная женщина аж завизжала от неожиданности. Я надеялась, что от неожиданности, а не от чего-то другого…
— Нина, вы убирали мою спальню в эти несколько дней?
— Н-н-нет, — едва выговорила та, перекрикивая шум пылесоса, который забыла выключить.
— А у вас есть маленький крошкосборник?
— Эт чего такое?
— Ну пылесосик, чтобы крошки со стола убирать!
— Есть вроде как… На кухне. А вам зачем?
«Не твоего ума дела!» — вякнула тёмная сторона, но я не стала слушать её и просто бросилась со всех ног на кухню.
Крошкосборник работал на славу, хотя тётя с мамой смотрели на меня непонимающими взглядами. Я быстро обработала ковёр в том месте, где стояла Аксинья, когда ко мне постучалась Магдалена. Потом что-то толкнуло словно изнутри — покрывало на кровати тоже надо пропылесосить. И точно, немного порошка, но на две щепотки хватит. Выключив аппарат, я высыпала на ладонь горстку порошка, перемешанного с пылью. Пересыпала, сдувая серые крупинки, и торжественно протянула тётке:
— Вот! Рута и вербена!
— Хитра, Юльча! — хором восхитились мама с тётей, взяли по щепотке порошка и снова протянули мне руки.
— Силой трёх ведьм приказываю явиться пред наши глаза Аксинье, что смуту посеяла и пришла незаконно в наше время!
В перламутровом блеске порошка неясно мелькнул силуэт женщины, скрылся, снова проступил,
и мы с утроенной силой повторяли и повторяли слова заклинания, пока перед нами не предстала Аксинья собственной персоной — злая, растрёпанная и в моём синем платье. В моём платье!— Вы! Ты, мелкая тупенькая ведьмочка! Мои потомки, стыд и срам! — протянула она низким страшным голосом, растянув губы в улыбке больше похожей на оскал. Серые пятна на её лице плясали, меняя форму и оттенки. Мне стало не по себе, но руки матери и тётки сильнее сжали мои ладони, призывая не разрывать круг.
— Мы, твои потомки, призываем тебя покинуть наше время, — спокойно ответила ей тётя Фотинья.
— Нет уж! — Аксинья откинула голову и расхохоталась. — Кишка тонка! Вам со мной не справиться даже втроём!
— Иди откуда пришла, унеси что принесла, оставь что не твоё, с миром ступай, забудь не вспоминай, — всё таким же спокойным голосом продолжила тётка. А мы подхватили, не забывая повторять «силой трёх ведьм».
— Вы разучились жить! Вы прогнулись под людишек! Под оборотней! Вы тряпки, а не ведьмы, и мне стыдно за вас!
— Уходи и забудь обо всём, что видела здесь! Слушай и исполняй! Силой трёх ведьм приказываем тебе!
Мы слабели. Права Аксинья — разучились. Сила утекала куда-то так стремительно, что слабость охватывала тело. Но мы держались — втроём против одной древней ведьмы, из последних сил. Пока тётя не воскликнула:
— Фамильяры! У неё тоже фамильяр…
«Вишенка! Помогай!» — взмолилась я мысленно и… Нет, не могу сказать, что белк откликнулся в ту же секунду, но стало легче. А потом… Взрыв силы! Настоящий взрыв. Люцифер, Зараза и Вишня объединили усилия, приняв свой инициальный вид, причём рыжая кошка шипела, выгибая спину, на плече у тётки. Вцепилась бы когтями в лицо Аксиньи, если бы смела оторваться от хозяйки. И краем мозга, свободным от повторения заклинания, я поняла — из-за сынка, из-за Рыжика, которого себе присвоила прабабка!
А та отчего побледнела, хватаясь обеими руками за голову, завопила:
— Нет! Вы не имеете права! Я всё это делала для вас, для потомков! Для нашей расы!
— Уходи и забудь обо всём, что видела здесь! Слушай и исполняй! Силой трёх ведьм приказываем тебе! — повторяли мы в один голос, посылая всю силу прямо в Аксинью. И её неудержимо тянуло к зеркалу, толкало, крючило…
Хлопок, яркий запах озона, и прабабка исчезла. Вот так сразу, в один момент, мгновенно. А у меня ноги подломились, и я осела к кровати, больно ударившись спиной о деревянную планку.
— Юленька, ты что? — встревожилась мама, присев ко мне. Вишенка высунулся из-за шеи, чувствительно царапая плечо, и вякнул:
— Помогите! Помогите мне стать обычной белкой! Я больше не выдержу всего этого!
Тётка неожиданно захохотала, хлопая себя по ляжкам:
— Ну, учудил! Ну, фамильярище!
Зараза спрыгнула с её головы на покрывало, потом на пол и бросилась к рыжему котёнку, распластанному на ковре, схватила его в зубы и потащила на кровать, приговаривая сквозь клыки: