Истинное чтение

Закон 52 указывает, что при определении того, имеет ли козлёнок восемь дней от роду (ниже этого возраста животных нельзя резать), нельзя полагаться на показания акума, продающего это животное. Д-р Юстус от себя прибавляет слова: "потому что акумы суть лжецы и обманщики". Краткая резолюция Эккера в переводе г. Шмакова гласит: "причина, приведённая Юстусом: "потому что акумы суть лжецы и обманщики", в этом собственно тексте не значится" - так что читателю внушается мысль, что в каком-то другом тексте это значится. На самом деле, нигде это не значится, и закон смотрит с весьма основательной подозрительностью не только на показания продавца - акума. Такую же подозрительность в аналогичных случаях Талмуд обнаруживает к показаниям евреев - невежд (ам-гаарец).

Закон 53 запрещает брать в кормилицы нохрит, каковое слово автор передаёт через "христианку". Закон этот едва ли когда соблюдался евреями в отношении христиан.

Закон 54 гласит, что "раввины запретили есть хлеб, испечённый акумом" (у Юстуса: христианином, впрочем, несколькими строками ниже и у г. Шмакова значится прямо в тексте "булочник - христианин"). Так как закон взят из Мишны, то выходит, что раввины Мишны I-II в. запретили есть хлеб, испечённый христианином!

Закон 55 гласит в переводе г. Шмакова:

"Еврею не дозволено торговать нечистыми предметами (напр., свиньями, вещами из храма и т. п., как увидим далее), но отобрать их у акума (т. е. не покупкой, а через взятие под видом уплаты вымышленного долга) разрешено, так как всегда хорошее дело урвать что-нибудь у акума". (Йоре Деа 117, Прим.).

В тексте Шулхан Аруха, как уже указал Эккер в своём разборе, на самом деле значится (сохраняем перевод г. Шмакова, всё-таки отражающий смысл подлинника): "Даже когда разрешено пользоваться (такою) вещью, (есть) которую запрещено законом, и (тогда) воспрещается торговать ею, раз это вещь, предназначенная для еды. [Прим.: а также дозволено принимать нечистые вещи от акумов за долг, ибо это всё равно, как будто спасаешь что-нибудь из их рук]".

Таким образом, запрещение торговать относится не к "нечистым предметам, напр., свиньям, вещам из христианского храма, и т. п.", а к вещам, употребление в пищу которых запрещено законом. Как известно, "нечистыми" называются - как в Библии, так и в Талмуде - животные, запрещённые в пищу, как собака, лошадь, верблюд, свинья и проч. В еврейском языке слово "вещь" (давар) может покрывать и одушевлённые предметы. Автор сопоставил свиней с вещами из храма для большей преступности "закона". Далее, слова: "отбирание", "вымышленный долг", и весь мотив закона: "так как всегда хорошее дело урвать что-нибудь у акума" - всё это выдумано. Учёный д-р Эккер ничего этого не замечает; он говорит лишь следующее: "прямое сопоставление свиней и вещей из храма дает делу характер чересчур резкий; во второй скобке нельзя одобрить (в подлиннике: is zu tadeln) выражение вымышленный долг; хотя оно и взято из комментария "Баэр Гетев", но, по нашему мнению, оно говорит только о долге сомнительном". Итак, слово "вымышленный" взято из комментария, но там, по чтению Эккера, стоит "сомнительный"!

Закон 56 повелевает, по словам д-ра Юстуса, мыть посуду, покупаемую у акумов. На этом основании он строит целое здание, с цитатами, восклицаниями и полемикой о нечистоплотности христиан по Талмуду. А между тем речь идёт о ритуальной нечистоте людей, не соблюдающих левитских законов - всё равно, евреи ли они или неевреи - и об очищении посуды посредством миквы.

Закон 57 - о нечистоте идоложертвенного вина - отнесён д-ром Юстусом к христианам.

Закон 58 выкроен из разных статей и разных примечаний, относящихся вдобавок к разным параграфам Шулхан Аруха; все они взяты из талмудического трактата Авода Зара и никакого отношения к христианам не имеют, а между тем д-р Юстус для большего тумана вводит и священников с облачением, и восковые свечи, и ковры, и прочие предметы христианского культа, которыми торговать Шулхан Арух якобы запрещает, как нечистыми.

Закон 59 запрещает еврею торговать предметами чужого культа.

Закон 60 запрещает пользоваться этими предметами.

Закон 61 запрещает пользоваться стеной чужого храма для построек.

Закон 62 запрещает "от принадлежащего храму акумов - иметь удовольствие либо выгоду".

Закон 63 запрещает участвовать в сборе на храм акумов.

Все эти "законы" (как и последующие до 81-го) взяты из талмудического трактата Авода Зара, где речь идёт об акумах, поклоняющихся Меркурию, Афродите, смотрящих в театрах гладиаторские бои, празднующих календы, сатурналии и проч. и проч. Если бы все законы Шулхан Аруха даже относились к христианам, то ничего оскорбительного они в себе не заключают. Если бы собрать постановления средневековой церкви о еврейских синагогах или даже современные нам законы о постройке синагог на известных расстояниях от церквей, то можно было бы составить более грозный обвинительный акт относительно акумовой терпимости к еврейскому культу.

Закон 64. "Доброе дело, чтобы храмы акумов, а равно и всё, к ним принадлежащее или для них сделанное, каждый еврей елико возможно старался уничтожать и сжигать, а самый пепел развеивать по всем ветрам или же кидать его в воду. Далее, каждому еврею ставится в обязанность всякий храм акумов искоренять и давать ему позорные наименования". (Йоре Деа 146, 14, и 16).

Должно сказать, что в подлиннике Юстуса нет вовсе храма акумов, а значится буквально: "христианская церковь".

На самом деле, речь идёт об уничтожении найденного каким-нибудь евреем и, следовательно, ему принадлежащаего идола. Для характеристики познаний д-ра Эккера в еврейском языке и добросовестности г. Шмакова приведём их переводы. В тексте сказано:

"Каждый, кто найдёт идола, обязан истребить и уничтожить его; а как его истребить?
– его толкут и развеивают по ветру или бросают в море". Эккер переводит: "обязанность для каждого, кто находит идолов, сжечь их и уничтожить. А как? Пусть он сожжёт и разотрёт их, и развеет (пепел) по ветру или кинет в море".

Г. Шмаков вместо "кто найдёт идолов" ("der G;tzen findet") переводит "кто увидит идолов", а под "идолами" он всюду разумеет христианские храмы.

Законы 65-81 взяты из талмудического трактата Авода Зара и имеют целью отделить евреев от идолопоклонников и их нечестивого культа. Лишь малая часть их может по аналогии иметь применение к христианскому культу, да и в этой части законы Шулхан Аруха по суровости значительно уступают христианским канонам "св. Апостолов". Некоторые из них, как 73, 81, составляют повторение уже разобранных "законов", помещённые, очевидно, для круглого числа 100. И в этих законах автор многое опускает и ещё больше от себя прибавляет.

Закон 82, дозволяющий рост с акума, если это необходимо для жизни, есть повторение уже разобранного "закона" 17.

Закон 83 запрещает евреям уподобляться акумам своей внешностью (взят из трактата Авода Зара).

Закон 84 выхвачен из середины примечания Исерлеса, регулирующего поведение еврейской женщины при выходе из миквы: так как предполагается, что первое зрительное впечатление (или по некоторым, прикосновение) влияет на характер ребёнка, то женщине рекомендуется избегать встречи с собаками, верблюдами, конями (впрочем, о конях авторитеты спорят) и другими запрещёнными в пищу животными, а также с акумами. На основании этого сопоставления акумов с животными, да ещё запрещёнными ("нечистыми" по терминологии Шулхан Аруха), д-р Юстус и построил свой "закон".

Закон 85, по которому Шулхан Арух будто бы дозволяет лжеприсягу, составляет от начала до конца сплошную фальсификацию. Юстус, оставляя теперь Шулхан Арух, берётся за комментарий "Беэр га-Гола", в котором будто бы значится, что "в том случае, когда еврею грозит телесное наказание, ему дозволяется присягнуть ложно". Д-р Эккер приводит подлинные слова этого комментария ("когда угрожает смертная казнь, тогда это называют присягой по необходимости", т. е. не наказуемой) и даже указывает, что кое-кому перевод Юстуса может показаться "большой неточностью", но тут же приводит из талмудического трактата Кетубот изречение, на самом деле свидетельствующее о благородстве и чувствительности талмудистов, что "бить хуже, чем убивать". Такой сетью фальсификаций эти господа стараются заверить "христианский народ" в преступности законов Шулхан Аруха! Нужно ли прибавить, что в тексте речь идёт вовсе не о присяге в современном смысле этого слова, а об отменённом у всех цивилизованных народов институте очистительной присяги, налагаемой на обвиняемого. Исерлес не считает преступлением ложную присягу обвиняемого лишь в том случае, если ему угрожает смертная казнь, "ибо это, говорит он, присяга вынужденная".

Закон 86, будто бы "запрещено" подавать милостыню или ссужать еврею-отступнику, также сплошь носит печать фальсификации; в тексте сказано: "еврей не обязан" этого делать. Примечание Исерлеса к этому закону гласить: "бедных из неевреев содержать наравне с бедными из евреев ради путей мира". Д-р Юстус, желая ослабить значение этого гуманного закона (в законодательстве других исповеданий трудно было бы найти подобный закон в отношении евреев), переводит это место так: "впрочем, подавать милостыню акуму разрешается, дабы не возникало ненависти против евреев". Таким образом, выходит, что Шулхан Арух говорит не о содержании бедных, а только о подаче милостыни, и не об обязательности содержания акумов наравне с евреями, а лишь о разрешении подавать милостыню акумам; также великий принцип "ради путей мира", в переводе на современный язык, как мы уже сказали, означающий: "по разуму, а не по букве закона", передан неверно (у Юстуса: "дабы не возникало ненависти к евреям" - у Эккера в переводе г. Шмакова: "ради мира и тишины".)