Истории из жизни

— Нам с тобой повезло.

— Мне кажется, шанс у них есть, — задумчиво ответил Юстиэль и повернулся к жрице, подцепив её подбородок согнутым указательным пальцем. В глазах целителя искрилось лукавство.

— Разумеется, не всем так везёт, как тебе со мной, — с наигранным самодовольством заявил он, наклонился и поцеловал девушку в губы.

Тем временем из дома послышался шум и асмодианская ругань. Судя по всему, в кладовке у Рыжего был полнейший беспорядок. И теперь в попытке достать коробку хлопушек, асмодианин был засыпан сверхценным барахлом, которое ленился выкинуть весь год. Дрейкин недоуменно воззрился на живую гору непонятных вещей. Он-то вовремя понял, чем грозит внезапное желание залезть в кладовку, и сполз с плеч убийцы.

— Я в порядке! В порядке… — простонала куча хлама, вздохнула и вздрогнула, выпуская на волю малость помятого северянина. Тот со стоном выпрямился, крепко держа довольно большую коробку без крышки. Так что можно было примерно увидеть весь «арсенал», припасённый на праздник.

Маору едва успела отпрыгнуть, когда с верхних полок посыпалась всякая ересь. Переглянувшись с дрейкином, она осторожно поинтересовалась, жив ли асмодианин. Но услышав ответ, тут же потеряла к нему интерес, шустро вырывая из рук коробку, дабы оценить объем.

— Ооо… то, что надо, — брюнетка развернулась и зашагала на улицу. Видимо, оставленный позади бедлам её не беспокоил.

— Да, — с убийственной серьезностью согласилась Тея, разрывая поцелуй, когда на пороге снова показалась Маору, — Некоторые живут гораздо спокойнее.

— И помирают от тоски, — довольно ухмыльнулся Юстиэль, — хотя что-то мне подсказывает, что вот это всё, — он обвёл рукой снежный пейзаж и очертания асмодианской крепости, — станет нашим главным приключением за год. Привет простой размеренной жизни!

Этот довольный вопль захмелевшего элийца сквозь распахнутую дверь долетел до кладовки и вернул к реальности Рыжего, погрязшего в своих «сокровищах» и воспоминаниях. Тот снял с головы потрёпанную шляпу с треугольными полями — трофей из Неприступного Бастиона, осмотрел её и хмыкнул. Вещица была бесполезной, но почему-то выкинуть её было жаль. Та же участь была и у десятка других предметов и трофеев, не слишком красивых, но памятных, потому хранящихся именно в кладовке. Пока Корунд выбирался из-под завала, Маору уже была где-то далеко.

— Эээй… — досадливо протянул он, переступая горку ценного хлама. — А как же убедиться, нет ли у меня серьёзных повреждений? Столько тяжести нападало сверху… может я не очень в порядке и нуждаюсь в… в… ободряющих объятиях, к примеру…

Бурча под нос, убийца кое-как затолкал содержимое кладовки внутрь и захлопнул дверь, припечатав её спиной. Теперь при попытке просто открыть её, на бедолагу осыпется целая куча всячины. Но на тот момент северянина это нисколько не волновало. Он отряхнул ладони и помчался за девушкой.

— Только не поджигайте без мен… — крикнул было следопыт, но наледь на крыльце сыграла злую шутку. Поскользнувшийся асмодианин неловко взмахнул руками и пролетел все ступеньки, нырнув носом в сугроб.

Маору неприлично заржала, глядя на эти кульбиты, а потом всё же сочувственно поинтересовалась.

— Ты так соскучился по больничной койке, что ищешь любой способ покалечиться? Не надо таких ухищрений, я тебе с радостью помогу за просто так сломать что-нибудь ненужное. Руку, ногу… шею.

Алетейя укоризненно глянула на подругу, но тоже не сдержалась от смешка.

— Можно просто пальчик.

— Кажется, я уже… — простонал Корунд, не поднимаясь из снега. — Как больно-то, уууу! Смилуйся, Триниэль.

Асмодианин проскрёб снег когтями и стиснул целый комок, после чего неуклюже перекатился на спину. В рыжих прядях белели хлопья снега, но северянину было не привыкать к холодам. Убийца жмурился, очень натурально изображая пострадавшего. Юстиэль незаметно ухватил Тею за руку и слегка сжал её ладонь, дабы предостеречь от попыток помочь страдальцу. Он-то хорошо знал асмодианина, потому и понял, и почувствовал, что тот в полном порядке и просто дурачится.

Девушка едва заметно кивнула, и быстро глянула на Маору. Хотя та, похоже, и сама не особо горела желанием помогать следопыту.

— Ах, какая жалость… Тогда, похоже, тебе придётся наблюдать салют из лежачего состояния, — закончив эту тираду, она выудила из коробки набор огоньков и раздала их элийцам. Временно вручив свой Тее, брюнетка деловито принялась доставать фейерверки и втыкать их в землю рядочком. При поджигании они должны были взлететь один за другим.

Корунд приоткрыл глаза и посмотрел на происходящее.

— Элийское коварство не знает границ, — продолжил свою песню убийца, пластом лёжа в сугробе. Снег попал за шиворот, потому ужасно хотелось вскочить на ноги и начать вытряхивать его. Но Рыжий решил потерпеть ещё немного. К тому же, грива позволяла вынести чуть больше.

— Замёрзну и умру, — слабеющим голосом прошептал Корунд и закрыл глаза.

— А мы заберём у покойника огниво, — флегматично пожал плечами Юстиэль, наблюдая скорее за втыканием ракет в снег, чем за страданиями асмодианина. — Как раз сейчас пригодится.

— Ага, — поддакнула Тея, — а ещё заодно и дом прихватизируем. И будем там греться.

— И бухать, — согласилась Маору, — Там большие запасы, я видела.

На кончиках пальцев брюнетки заискрилась молния, которую она поочередно поднесла к фитилькам. Те весело вспыхнули и поползли вверх, подбираясь к пороховому заряду.

Дрейкин доковылял до хозяина по сугробам, забрался на него, неуклюже суча лапками, и свернулся было в преданный клубок. Но тут Корунд подскочил жив-здоров, удерживая питомца одной рукой, чтобы тот не шмякнулся в снег.

— Вот значит как, да? А знаете что… — но гневная тирада убийцы была прервана первой полетевшей в небо ракетой. За ней последовали остальные. Конечно, домашний салют не шёл ни в какое сравнение с «официальным», который подсветил небо над крепостью, но всё равно добавил атмосферу праздника. И запах пороха, а ещё конфетти, разноцветными мошками посыпавшиеся на головы даэвам.

Маору с улыбкой вручила Корунду огонёк, уже зажженный и разлетающийся ворохом искр.

— Не дуйся, страдалец. Так что? — во взгляде девушки отражались искры, и казалось, словно её глаза сами сияют. Не хуже фейерверка.