История Авиации 2001 05

У немцев основным дальним бомбардировщиком в 1941 г. являлся Не111. Хотя модификации Н и Р далеко ушли от Не111В, доставленного когда-то из Испании, немецкий самолет уступал ДБ-ЗФ по скорости, потолку и дальности полета. Даже новый Ju88A обгонял ильюшинскую машину лишь на 20–30 км/ч, существенно проигрывая в радиусе действия. Основными преимуществами немецких бомбардировщиков являлись более сильное вооружение, обеспечивавшее круговой обстрел, хорошее бронирование, внимание к условиям работы экипажа. Экипаж не был разобщен, мог перемещаться по самолету, при необходимости подменяя друг друга или оказывая помощь. Кабины отапливались, вентилировались. Самолеты имели существенно более качественное радио- и навигационное оснащение. Лучше были продуманы вопросы эксплуатации, полевого ремонта, взаимозаменяемости. Вот здесь ДБ-ЗФ значительно проигрывал.

Части дальней авиации базировались довольно далеко от границы, поэтому не попали под первые удары Люфтваффе. Основная масса советских бомбардировщиков была без помех приведена в боевую готовность и появление крупных групп этих машин в небе уже днем первого дня войны оказалось весьма неожиданным для немцев. К сожалению, в первые дни и недели ДБ-3 часто летали днем и без прикрытая. Это не могло не вызвать тяжелейших потерь. Например, 3-й ДБАК за один день потерял 22 самолета — почти треть выпущенных в полет. Вечером того же дня состоялись первые ночные налеты. Наибольший урон экипажи «дальников» несли от немецких истребителей. Они быстро нашли уязвимое место ДБ-3, атакуя снизу-сзади. Даже на тех самолетах, где стоял нижний пулемет, обычно не было второго стрелка (все ранние ДБ-3 являлись трехместными), а потому даже вполне совершенные турели МВ-2 использовались как «пугачи».

После налетов 23 июня применение ДБ-3 по прямому назначению прекратилось. Моторизованные колонны немцев рвались на восток и дальние бомбардировщики стали использовать в роли тактических ударных машин, чтобы хоть ненадолго замедлить продвижение противника. Бомбометание в этом случае выполнялось с высоты 400–500 м с преимущественным использованием бомб малого калибра, после чего выполнялись заходы для пулеметного обстрела. Ниже 400 м спускаться было просто опасно — попадали под осколки «соток», сбрасывавшихся с внутренних держателей Дер-21. Прицел ОПБ-2 на такой высоте был практически бесполезен.

На малых высотах ДБ-3 оказались весьма уязвимы не только для малокалиберной зенитной артиллерии, но и для пулеметов. По дороге к цели и от нее бомбардировщики без сопровождения становились жертвами немецких истребителей. Бывали случаи, когда сбивали пять из шести, а то и восемь из девяти ДБ-3 сразу. Дивизии дальних бомбардировщиков в этот период фактически дополняли фронтовую авиацию, работая в лучшем случае по ближним тылам противника. Бомбили железнодорожные узлы и эшелоны на перегонах, колонны автомашин и танков на дорогах, штабы и аэродромы.

Для повышения боевой живучести машины решили прикрыть броней стрелка-радиста. Над этим работали параллельно ОКБ-39 и конструкторы завода № 18. В итоге, первые спроектировали оригинальную бронеспинку, а вторые — приспособили спинки пилотских кресел от СБ и ДБ-ЗФ. С октября их начали ставить на самолеты на заводах № 126 (вариант ОКБ-39) и № 18 (свои). Но, к сожалению, в связи с эвакуацией заводов и отсутствием запаса спинок эту работу довольно быстро свернули.

Эвакуация промышленности на восток тяжело ударила по производству самолетов. ДБ-ЗФ тогда строил единственный завод — № 126 в Комсомольске-на-Амуре. Туда перестали поступать моторы, винты, турели. Уже в июле 1941 г. прекратился выпуск двигателей М-87Б. Государственный Комитет обороны (ГКО) обязал НКАП начать переоснащение ранее выпущенных самолетов моторами М-88. С октября перестали поступать и последние — выпускавший эти двигатели завод № 29 эвакуировали. Поставки моторов прекратились до декабря. К началу зимы производство этих бомбардировщиков находилось в критическом состоянии. В декабре завод № 126 должен был сдать 58 бомбардировщиков, а моторов имел на шесть, бронеспинок не было вовсе.

В среднем промышленность поставляла фронту два ДБ-ЗФ в сутки, а теряли по восемь. За первые шесть месяцев войны в действующие полки дальнебомбардировочной авиации поступило всего 170 ДБ-ЗФ, потеряли же за это время — 1150! Подобная ситуация сохранялась и в начале 1942 г. На 23 февраля на аэродроме в Комсомольске простаивали 67 некомплектных ДБ-ЗФ, а в целом план 1 — го квартала недовыполнили на 60 самолетов.

Положение начало восстанавливаться лишь к весне 1942 г., когда удалось ликвидировать отставание в поставках комплектующих или наладить их выпуск на месте. Самолеты с Дальнего Востока перегоняли по воздуху. Эту работу, поручили ГВФ. Из гражданских летчиков сформировали 12-ю перегоночную авиагруппу. В нее входили девять эскадрилий по семь экипажей в каждой. За год она доставила к фронту 562 самолета, потеряв в авариях лишь десять машин.

Но мощностей одного завода № 126 было явно недостаточно для восполнения потерь. 9 марта 1942 г. к производству ДБ-ЗФ начал готовиться завод № 81, расположившийся в цехах эвакуированного завода № 39. Затем эту задачу передали другому подобному московскому заводу № 23. Завод № 81 должен был обеспечивать его консолями, элеронами, щитками и бензобаками. Но вскоре функции полностью разделили. 81-й стал только собирать ДБ-ЗФ из привозных узлов (с февраля и до конца года он собрал 77 машин), а 23-й начал со сборки в мае 1942 г., а потом и стал делать ДБ-ЗФ целиком.

Подобное задание дали и заводу № 166 в Омске, но тот начать его реализацию не успел — через неделю новый приказ предписал ему заняться освоением фронтовых бомбардировщиков Ту-2. Несколько позже, с августа 1942 г., ильюшинские бомбардировщики начали вытеснять Пе-2 и Пе-3 из цехов завода № 39, эвакуированного в Иркутск вместе с заводом № 125. Делали их там поначалу немного. Так, в октябре сдали всего четыре самолета (правда, в плане и вовсе стояли только два). Собственно, это были уже не ДБ-ЗФ, так как с 26 марта самолету присвоили новое обозначение — Ил- 4. Так мы и будем его впредь называть. Пополнение новой техникой позволило реорганизовать Дальнюю авиацию. 5 марта 1942 г. образовали Авиацию дальнего действия (АДД), выведенную из состава ВВС и подчиненную непосредственно Ставке. В нее первоначально вошли восемь дивизий, из них пять — на Ил-4. АДД поглотила не все машины этого типа, отдельные полки остались в составе ВВС. Например, Ил-4 имелись в частях 132-й БАД на Северо-Кавказском фронте (впоследствии в 5-й Воздушной армии). Ильюшинскими бомбардировщиками располагали и некоторые дальнеразведывательные полки и эскадрильи. На 1 мая 1942 г. АДД имела 319 Ил-4, что составляло более 90 % ее парка.

С июля начались налеты на цели в Восточной Пруссии, а затем и на Берлин, Будапешт, Бухарест, Плоешти. Поскольку достичь столь удаленных объектов с постоянных мест базирования полков АДД не удавалось, применили схему с использованием аэродромов подскока поближе к фронту или с применением подвесных баков.

Приказ о внедрении подвесных баков на Ил-4 появился еще в декабре 1941 г. Подготовили вариант с двумя сбрасываемыми баками по 325 л и двумя встроенными дополнительными маслобаками по 70 л. Бензобаки изготовлялись из прессованного картона с пропиткой. Дополнительный запас горючего увеличивал продолжительность полета примерно на полтора часа. Опытный самолет стал образцом для переоборудования машин в частях. Его начали в апреле 1942 г. К 22 мая бригады заводов № 81 и № 23 переоборудовали 40 самолетов, а месяцем позже таким образом оснастили несколько сотен бомбардировщиков. Затем все необходимое оборудование для подвески баков стало монтироваться прямо на заводах.

В дальних рейдах остро сказывались недостатки Ил-4. Полет длился до 12 часов. Все это время от пилота требовалось неусыпное внимание. Недостаточная продольная устойчивость, ухудшившаяся на модификации ДБ-ЗФ и продолжавшая ухудшаться после перехода к экипажу из четырех человек и установки дополнительного оборудования, не давала летчику ни минуты покоя. Автопилоты стояли только на единичных машинах (до конца 1942 г. на фронт отправили около 60 самолетов с АВП-12), причем в «болтанку» их предписывали отключать. Иногда на помощь пилоту подключался штурман, вставлявший в гнездо съемную ручку управления и дававший командиру немного отдохнуть.

Пламягаснтель ГАМ-9..

Можно привести мнение дважды Героя Советского Союза А.И.Молодчего: «По своей природе Ил-4 неустойчив, каждую секунду норовит завалиться в крен, уйти с курса, забрать или опустить нос. Нужно беспрерывно крутить штурвал, чтобы самолет летел в заданном режиме». А вот что писал летавший в ту пору на Ил-4 В.В.Решетников: «Управление нельзя было бросить ни на секунду: при самой идеальной нейтральной регулировке руля высоты машина с брошенным управлением без раздумий, совершенно произвольно лезла вверх или, если ей так вздумается, заваливалась с ускорением вниз. Она нахально «висела» на руках и в длительных многочасовых полетах выматывала пилотов изрядно. Грешна была этим, матушка».