История Нового Каллена — Недосягаемая

— Вы с Эсме заинтриговали меня насчет комнаты, а Лиззи уже выбилась из сил. Идем наверх, посмотрим и устроимся отдохнуть. — Таня положила ладонь мне на спину, и Элис с готовностью вскочила, устремляясь к лестнице.

— Я только приберу за собой, — я спустила ноги со стула и подхватила тарелку, отправляясь к раковине. Фарфоровое блюдо одиноко встало посреди неиспользованной, неестественно чистой раковины.

— Идем, — Элис ухватила меня за руку и потянула вслед за собой по лестнице и вдоль по коридору, кивая на первую дверь справа и мгновенно поворачивая по идущему в противоположную сторону холлу. — Это кабинет Карлайла. В конце коридора наша с Джаспером спальня, а тут его студия, — указывала она на двери, не убирая со своего лица эту задумчивую улыбку предвкушения. — А вот тут, так сказать, твое гнездышко, — она остановилась у первой двери и толкнула ее внутрь, — вот ванная. А напротив твоя спальня. — Элис потянулась внутрь темной комнаты через приоткрытую щель и, даже не затруднив себя поисками на ощупь, зажгла свет.

— Ничего себе! Вы собрались переманить мою малышку к себе? — хмыкнула Таня, к которой дар речи вернулся первым.

— Вам не стоило, — тихо произнесла я, обводя взглядом действительно замечательную комнату. Внутри было светло и просторно, кровать застелена простынями цвета топленого молока в тон обоям и лаконичной мебели. На широком окне висели тяжелые, нежно-розовые шторы, а напротив красовалось глубокое крылатое кресло с розами на очаровательной, хоть и немного старомодной, обивке.

Словно завороженная, я прошла к угловому столу, на котором высился широкоэкранный моноблок и раскрыла одну из пустых линованных тетрадей, аккуратными стопочками сложенные на одной из многочисленных полок. Доктор Каллен явно побеспокоился о моей будущей учебе — трюк с домашним обучением, которому так легко поддалась Таня, явно не пройдет, но о бытовых невзгодах думать мне не хотелось, и я продолжила обзор неожиданно прекрасного жилища. Окно занимало почти целую стену — такую красоту я раньше видела разве что в Tumblr. Я остановилась возле милейшего туалетного столика и щелкнула маленьким выключателем, от которого по контуру круглого зеркала загорелись маленькие светодиодные фонарики в форме цветочков. Я со счастливой улыбкой обернулась к Тане, которая с облегчением улыбнулась в ответ.

— Красота. Элис, ты постаралась на славу, — мягко произнесла она. Я так и оставила фонарики гореть. Свет был мягкий и розоватый, дарящий ощущение безопасности.

— Мне очень нравится комната, спасибо, — обратилась я к Элис с искренней улыбкой на губах и опустилась на мягкий диван, вновь оглядывая очаровательную комнату. Заглядевшись, я чуть не забыла ее поблагодарить. Иногда, в тяжелые дни, мне приходилось напоминать себе о самых тривиальных мелочах вроде обычной вежливости.

— Рано расселась! Ты еще не видела самого важного, — с воодушевлением воскликнула Элис и с ослепительной улыбкой указала мне на дверь, спрятанную за зеркалом в полный рост, где мое розовое и дурацки круглое лицо плавало рядом с безупречным острым профилем Тани.

— Я думала, ванная напротив… — пробормотала я. Не успела еще въехать, а уже начинаю путаться.

— А это и не ванная! — и добрая душа Элис, явно сгоравшая от нетерпения, распахнула передо мной дверь, за которой высились светлые полки и ниши, шкафчики и тумбы. Вот тебе и Нарния!

— Бог ты мой! — только на это меня и хватило. Голова закружилась от ровных рядов платьев, рубашек, стопок выглаженных штанов и бесконечных пар разнообразной обуви.

Дома у одной только Тани был свой гардероб, но это объяснялось лишь необходимостью часто появляться в обществе, красоваться в своих платьях от Версаче, чувствовать себя прекрасно при минусовой температуре на высоченных каблуках. Все мои свитера и кофты помещались и в обычном встроенном шкафу — я даже и подумать не могла о возможности иметь свой собственный гардероб здесь. Неужели мы так часто будем ездить в Сиэтл? Не по дому же мне бегать во всей этой красоте.

— Знала, что ты оценишь! — счастливо улыбнулась Элис и я обернулась к Тане, которая облокотилась о стену и явно считала мои восторги чрезмерными. — Без паники, Таня. Я не позволю ей ходить здесь в футболках, это только через мой труп, — раздалось злобное хихиканье пикси.

И Элис повела Таню назад в комнату, красочно расписывая новую коллекцию одежды какой-то известной марки и оставляя меня один на один с бесконечными шкафчиками и ящичками, которые я принялась несдержанно раскрывать и рассматривать. Вокруг благоухали бархатистые пионы в прозрачных вазах. Из первого же попавшегося ящика на меня посыпалось нескромное белье, и я, залившись краской, запихала его обратно неаккуратными стопками. Одно слово — вампиры…

Когда стало ясно, что в Денали я задержусь на неопределенный срок, первым делом Таня снабдила меня огромным количеством одежды, выяснила какие книги и фильмы мне нравятся, и, судя по всему, наведалась в мой старый дом, прежде чем бедолагу выставили на продажу. И это было на тот момент, когда я совершенно не подозревала об их сущности.

С задумчивым видом я заглядывала под кремовые чехлы, обнаруживая там вечерние наряды, которые я не могла представить на себе, наслаждаясь множеством роскошной непрактичной обуви, которая идеально подходила мне по размеру, но в которой я навряд ли бы дошла до ванной по соседству. К слову о ванне — я наткнулась на мягкий банный халат и в ту же секунду поняла, насколько устала. Решено было отправляться на поиски пижамы в чемодане, затем в тот невероятный прозрачный душ, и начинать попытки заснуть.

Тани и Элис в комнате не оказалось, и я принялась отдирать аэропортовские стикеры с чемоданов, отправляя их прямиком в мусорную корзину. Мои любимые книги, деревянная коробка с более чем сотней цветных карандашей, скетчбук, зарядка для лэптопа и телефона… Нет, здесь я уж точно не найду пижаму. Явно запихнула ее на самое дно.

На всякий случай я приподняла коробку с какими-то мелкими вещами и, вместо ряда хлопковых футболок на дне, обнаружила коричневый альбом для фотографий в кожаной обложке. Я осторожно извлекла его из-под кучи остальных вещей и провела кончиками пальцев по потрепанным уголкам, до боли стискивая челюсти и все равно переворачивая первую страницу.

Кейт, сестра Тани, закончившая психологический факультет Брауна из чистой скуки, рекомендовала мне избегать вещей, связанных с травматическими воспоминаниями. Разумеется, я ее не слушала. Плевать на приступы, плевать на слезы, плевать на апатию и дурные сны. Это последнее, что оставалось у меня от семьи. Ни могил, ни костей. Лишь только чудом уцелевшие фотографии.

Сердце моментально защемило, когда я увидела наши с братом счастливые лица, с нескрываемой радостью смотрящие в объектив — посмотрите на нас, какие лапушки — как мы тогда могли знать. Я больше не могу!

Рыдания вырвались из меня бесконтрольно и отрывисто, и я обессиленно упала на кожаный диван. Надеюсь, Марвел слишком занята с Элис, чтобы прислушиваться, что происходит у меня в комнате.

Сейчас мне настолько сложно представить себя без сверхъестественной поддержки, что я стараюсь как можно реже задумываться о той жизни, которая была у меня до пробуждения в чужой уютной гостиной в стиле шале. Но я прослыла бы обманщицей, если бы сказала, что воспоминания и чувства хоть на день покидают меня. Спутанные, смазанные сцены падения яркими вспышками будили меня по ночам, ткались в мирно опускающемся на землю снеге, застывали в глазах голубоглазых детишек, которые никогда не вырастут.

Я не могла забыть те долгие снежные дни, которые я с трудом высиживала в школьных аудиториях, не в силах дождаться того заветного дня, когда мы возьмем свои чемоданы, сядем в такси и отправимся в аэропорт на беспечные каникулы.

Я знала, что происходит. Это почти что вошло в привычку — удивительно, к чему только не может привыкнуть человек. Близилось острое, не поддающееся контролю воспоминание, которое Кейт называла флешбеком и советовала пережидать в статичной позе подальше от острых углов и пожароопасных предметов. Я закусила угол декоративной подушки и позволила угрожающей картинке из прошлого разлиться в памяти, на несколько минут стирая из сознания и Марвел, и переезд, и тот факт, что я сумела спастись.

Наступало время Рождественских праздников и впервые за долгие годы мы собирались не на близлежащие горнолыжные склоны, а в настоящую туристскую поездку: в Торонто. Друзей и знакомых у моего отца было не счесть, да еще и какие-то дальние родственники приглашали вживую посмотреть на падение шара на Таймс Сквер в новогоднюю ночь. Так что за одни весьма продолжительные каникулы меня ждали два огромных мегаполиса, уникальные и безумно интересные — мое предвкушение можно было есть ложкой. Понятно, почему мне так не терпелось оказаться на борту самолета, заставить алюминиевые крылья взмыть в небеса, рассекать пушистые облака и нести нас навстречу большому путешествию. Я любила самолеты. Самый свободный и головокружительный способ странствовать. Любила ощущение, когда сердце как будто на миг прилипает к позвоночнику, когда шасси отрываются от земли, и ты за секунду оказываешься в воздухе, и несешься, вперед, вперед, перегоняя звезды за окном — ночные полеты мне нравились в особенности. Но все изменилось за полчаса.