История одного безумия
Шрифт:
— И, разумеется, на этот город и проклятое одиночество… скажите, кто вы?.. — Бенедикт умоляюще сложил ладони у груди…
— Это не важно… скажите, что будет с городом?..
— Бог не оставит город и горожан без защиты… — пробормотал Бенедикт…
Подняв взор, он увидел среди облаков лестницы эфиопов… они спускались, шли, поднимая клубы пыли… собрались в толпу вокруг него, теснили его, хотели быть ближе к нему…
«Они видели во мне бога и хотели прикоснуться к моей одежде…
Помню, от одежды остались одни лохмотья…
Когда ко мне подошла Рая,
Разрыдалась и Рая… разрыдалось и небо… и ветер стенал, терзал листву на деревьях…
— Что было дальше?.. было лето… потом в город вошла осень, женственная, хрупкая… что?..
— Продолжайте…
— Опять провал в памяти… не помню, как я очутился в руинах женского монастыря, разрушенного безумством грязи и войной с собаками…
Бенедикт умолк… глянул на толпу эфиопов, превратившихся в толпу монахинь… ноги их заплетались, плясали, подводили колени, гнущиеся невольно…
Горожане узнали в толпе монахинь примадонну… стали аплодировать ей, но внимание толпы ее только злило и пугало…
Бенедикт пришел примадонне на помощь… он утешал ее словами плача… увы, ей от слез делалось только больнее…
Примадонна превратилась в старуху… она вызывала сострадание даже у собак… собаки подняли вой…
Бенедикт обнял примадонну… они заснули на ступеняхтеатра, послушные велениям сна и старческой сонливости…
Бенедикт проснулся…
«Спит несчастная, одинокая в мантии примадонны, как в доспехах… улыбается во сне, сквозь слезы… сон послал ей видение, призрака, бога…
Я дремлю рядом с ней, изменницей, знавшей только притворные страсти…
Не было ее на острове и в пещере, ставшей мне домом с кровлей, загаженной птицами… не я от нее ушел… она бросила меня хромого на обе ноги, возомнившего себя богом…
Кто похитил ее?.. соперник?.. или она по собственной воле ушла?..
Попался я в ее сети… влюбился в ее голос, в ее тело, в походку…
Ночью с ложа невесты бежала она, не разбудила меня, девой ушла в спешке…
Кажется, она пришла в себя… смотрит… не узнает меня… или притворяется, что не узнает?..»
Бенедикт погрузился в воспоминания…
«Театр сгорел… а примадонна покончила с собой на сцене… не смогла выйти из роли…
Ее еще можно было спасти, отвлечь, потрясти чем-то неожиданным, сломить в тот момент, когда она еще не опомнилась… однако не словами, словами можно было только укрепить ее решимость… и безумие…
Эта пьеса была поставлена на сцене один только раз… да и в этот раз ее не доиграли до конца… и автор умер…
— Попрошу позволения с вами не согласиться…
— Что?..
— Я видел автора живым, правда, вид у него был как у покойника, как будто он только что поднялся из гроба, чтобы воспрепятствовать изменению финала пьесы и отомстить убийце примадонны…
— Вы думаете, это было убийство?..
— А что же еще?..
— И он решил воскреснуть, отвалил камень и вышел наружу, чтобы стать преступником?.. это нечто
новое… лучше вам отказаться от этих иллюзий…— Это не иллюзии…
— Вы все еще верите в привидений…
— И не я одна, многие верят… и автор имел право воспользоваться этой верой…
— Если вам являются пришельцы с того света, то не следует навязывать их нам…
— Разумеется, нет… поэт не историк, он воспроизводит события, увиденные им нашими глазами…
— Ну да… хочет растрогать и нас, и себя, но не знает, как это сделать…
— А что, привидения должны внушать не только ужас, но вызывать сострадание?..
— И это совершенно естественно… привидения нужны не только поэтам, они нужны и историкам, чтобы раскрыть преступление и покарать преступника даже за гробом…
— А что делает ваше привидение?.. шпионит, пишет доносы… нет, лучше не прибегать к этим необычным средствам, а подчиняться общему порядку вещей…
— Мне кажется автор просто жалкий писака и злой человек… он хотел убить примадонну… и убил ее… без сомнения…
— Я так не думаю… примадонна сама виновата во всем… и в том, что привела действие пьесы к трагической развязке, которая, как мне кажется, излишне запутана… а финал мог бы быть иным, если бы не подвергся изменению неким анонимом… и с самыми лучшими намерениями…
— Ну да, которыми выстлана дорога в ад… лучше бы он сделал финал пьесы немым… всякое слово, вставленное в текст пьесы посторонней рукой, посягало на жизнь примадонны…
— А что, примадонна умерла?..
— Она умерла и не очень хорошо… она повесилась…
— Вот как… однако, верится с трудом… слишком она была тщеславна, слишком влюблена в титулы и прочие знаки отличия…
— Говорят, она покончила с собой из-за размолвки с мэром…
— С каким мэром, с тем что исчез?..
— Говорят, он был на пароме, который налетел на рифы, перевернулся и затонул… все погибли…
— Это судьба… он ее заслужил…
— Я согласна с вами… он не хотел отдать примадонне театр… из-за его упорства все закончилось катастрофой… паром затонул, театр сгорел, потом было нашествие грязи, война с собаками, а теперь мы стоим у руин театра и ждем конца света…
* * *
«Они не узнали меня… и, слава богу… под копотью и дымом скрыт мой подлинный облик…»
Бенедикт сел на ступени лестницы, потом лег…
Он лежал рядом со своей четвертой женой и размышлял… а всего у него было шесть или семь жен… и все они остались девами…
«Вот они… окружили меня, одалиски, менады, весталки… все собрались…
Рая разразилась речью, полной попреков… и убила бы словами, по лицу ее вижу…»
Бенедикт заговорил, дыша тяжело и хрипло:
— Вы все были моими музами… и что?.. вы должны мне мстить за это?..
Жены заулыбались, смыли с Бенедикта чад и копоть…
Ослабел от ласк, Бенедикт уснул, лежал как мертвый на поле сражения…
И оплакать его было некому…
Беспамятство не спасло Бенедикта от пламени страсти…