История тела сквозь века

Гимнасий формировал не только мужскую мускулатуру, но и мужской голос: юноши состязались во владении словом, приобретая навык, необходимый для участия в органах городской демократии. Во времена Перикла учебные дебаты помогали проводить обычные граждане, которые специально отправлялись для этого в гимнасии. Для начала мальчику показывали, какнаправлять голос и внятно произносить слова. Затем его учили даже в пылу спора использовать слова с той же сдержанностью и осмотрительностью, которые он усвоил во время занятий борьбой. Школы времен Перикла отказались от зубрежки более ранней эпохи: дух соперничества пришел на смену механическому заучиванию. Тем не менее мальчиков заставляли запоминать пространные отрывки из «Илиады» и «Одиссеи», которые следовало цитировать в этих дебатах.

Дискобол. Мраморная реконструкция древнегреческой статуи

Именно в гимнасии мальчик усваивал, что его тело является частью коллективного целого под названием «полис», что тело принадлежит городу. Сильное тело, разумеется, делало его хорошим воином; тренированный голос позволял позднее этому телу принять участие в управлении городом. Афинские гимнасии преподносили и еще один урок: мальчики там осваивали сексуальные аспекты обнаженности. В отличие от современных моралистов, афиняне воспринимали сексуальность как важный элемент гражданского опыта. Дело было не только в соблюдении сексуальных запретов вроде отношения к мастурбации как к уделу рабов, с которыми никто не захочет заниматься любовью, и не только в установлении особых законов, среди которых был запрет рабам посещать гимнасии, «любить или преследовать свободных мальчиков». В гимнасии юноша учился владеть своим телом так, чтобы с честью желать и быть желанным.

Афиняне напрямую уподобляли тело зданию – хотя они и не строили домов в форме головы или пальцев, но использовали свое физиологическое понимание тела для создания городских пространств.

Обратим внимание на такое строение, как стоя, которое является отражением такого понимания. Стоя представляла собойдлинный навес, она соединяла в себе тепло и холод, зоны открытости и защищенности. Стои на северной стороне площади были особенно удобны зимой, когда их задняя стена защищала находящихся внутри от холодных ветров, а через открытую к югу колоннаду пригревало солнце. Сзади стоя была обнесена стеной, а спереди открывалась в пространство агоры колоннадой. Хотя стои и были отдельно стоящими зданиями, во времена Перикла они воспринимались не как самостоятельные сооружения, а как обрамление этого открытого пространства. Вдоль задней стены мужчины собирались небольшими группами для бесед, деловых переговоров и дружеских пирушек.

Именно тело определило и весь характер такого грандиозного сооружения, как Парфенон. Его планировка была связана с необходимостью разместить внутри храма гигантскую женскую фигуру – статую богини Афины. Скульптор Фидий изваял ее в образе богини войны, Афины Парфенос, которая и дала имя всему зданию, а не древней Афины Полиас, покровительницы материнского чрева и родной почвы, чье священное изваяние, стоявшее в другой части Акрополя, было деревянным и совсем небольшим. Теперь, когда Афины были морской империей, а не городком, пытающимся прокормиться со скудных окрестных земель, они чествовали свою богиню-покровительницу под стать своемувозросшему могуществу, возводя Парфенон, чьи пропорции нарушали все прежние нормы.

Внутри храм был разделен на два помещения: в задней его части находилась сокровищница, а в передней – зал со статуей Афины. Голова Афины Парфенос находилась примерно в 13 метрах от пола, и впечатление от высоты статуи еще усиливалось отражением в бассейне, устроенном у ее основания. Даже постамент, на котором стояла богиня, был выше человеческого роста. Ее тело было из бронзы, но украшено в хрисоэлефантинной технике: десятиметровая туника была золотой, а бронзовую плоть лица и рук покрывал, как кожа, слой слоновой кости. Бассейн не только служил Афине зеркалом, уводящим ее отражение далеко под землю, но и поддерживал в храме влажность, необходимую для сохранности слоновой кости. Затраты на эту исполинскую новую статую Перикл оправдывал тем, что в случае необходимости золотое платье Афины можно снять и переплавить, чтобы оплатить военные расходы Афин, – это была святыня, готовая к поруганию ради сведения городского бюджета. Так тело божественной покровительницы города определяло размеры его самого заметного сооружения.

Стои Аттала в Афинах

Гимнасий, стоя и Парфенон были яркими примерами того, как образы тела влияли на городские пространства. Но не только тело как податливый материал, из которого можно было ваять подлинный предмет искусства, но и голос, который воспринимался через общую концепцию тепла и жара, то есть телесно, должен был найти в городской архитектуре место для своего выражения.

Пространства речи в архитектуре Афин

Вспомним, что в гимнасии, который переводится как «обнаженное тело», учили подрастающее поколение внимательно относиться к своей мускулатуре, «затачивая» ее под совершенную статую, воплощенную в идеальных формах Парфенона, а с другой стороны, мальчиков заставляли заучивать пространные цитаты из Гомера, вести спор, овладевать правилами риторики. Стои стали местом рождения целого направления в философии и т. д. Иными словами, тело и слово в Афинах воспринимались как нечто единое. Слово обладало, если хотите, телесной оболочкой. И для этого телесного слова в афинской архитектуре было отведено особое пространство, и к такому пространству можно отнести агору и греческий театр.

Так, на открытом пространстве агоры, афиняне принимали и самое важное политическое решение: предавали сограждан остракизму, то есть изгоняли их из города. Раз в год народное собрание обсуждало, не стал ли кто-нибудь из граждан так влиятелен, что может попытаться восстановить тиранию. Произносились речи, по итогам которых составлялся список кандидатов на высылку. Следующие два месяца отводились на размышления. Перспектива остракизма в это время создавала практически безграничные возможности для подкупа, сплетен, клеветы, переговоров за накрытым столом – грязной пены политических приливов, снова и снова омывавших агору. Затем горожане собирались снова: любой человек, получивший более 6000 голосов, отправлялся в изгнание на десять лет.

Как выглядела толпа в шесть тысяч человек на афинской агоре?

По современным меркам такое скопление людей на площади в четыре гектара оценивается как толпа средней или высокой плотности – посвободнее, чем на стадионе, поплотнее, чем в среднем торговом центре. Как мы знаем, афиняне обнаружили, что собравшаяся на агоре толпа в шесть тысяч человек не может действовать оперативно, и постарались преодолеть это затруднение с помощью особых зданий. Примером такого здания был фолос, в котором заседал исполнительный орган города – пятьдесят периодически сменявшихся советников. Этот орган заседал день и ночь круглый год: в любой момент в фолосе присутствовали семнадцать из пятидесяти его членов, с тем чтобы Афины никогда не оставались без руководства, готового отреагировать на чрезвычайную ситуацию. Нам также известно, что многообразие агоры не соответствовало представлениям более поздних античных наблюдателей о благопристойности и степенности, которая пристала политическому процессу. Аристотель, к примеру, настаивал в «Политике»: «Торговая площадь должна быть отделена от (агоры) и расположена отдельно». Ему казалось, что соседство политики и экономики унижает политику, особенно ту ее область, что связана с отправлением правосудия. Другие поздние комментаторы тоже настаивали, что «величие закона» должно утверждаться в особых пространствах.

В 510 году до н. э., на исходе эпохи тирании, почти все слова, адресованные одним афинянином другому, могли быть сказаны на агоре. К 400 году, когда демократия окрепла, а все соблазны тирании были преодолены, пространства речи оказались разбросаны по разным концам города.

Театральное пространство

Театральные представления сначала проводились на агоре.

Прежде город возводил на орхестре посреди агоры деревянные трибуны, где представлялись новые драматические произведения. Около 450 года эти трибуны обрушились во время одного из праздников, и в южном склоне Акрополя был вырублен новый постоянный театр – каменная получаша с поднимающимися рядами сидений, у подножия которых выступали танцоры и актеры. Примерно тогда же большая часть музыкальных представлений была перенесена с агоры в особый крытый зал для состязаний в исполнительском мастерстве. Нельзя сказать, что агора пришла в упадок – там по-прежнему возводились все новые стои и храмы. Народное собрание продолжало собираться там, чтобы предать кого-либо из граждан остракизму; в судах было не протолкнуться. Однако теперь агора уже не была главным в городе пространством голоса, в частности, при всем своем многообразии, она теперь не полностью вмещала в себя голос власти.

Античный театр в Эпидавре на Пелопоннесе

Ранние греческие театры были просто холмами, на которых достаточно было соорудить несколько уступов, чтобы получились места, откуда люди могли наблюдать за танцорами, поэтами или атлетами. При таком устройстве то, что происходит перед зрителем, гораздо важнее для него, чем происходящее по сторонам или сзади. Изначально на уступах ставили деревянные скамьи; со временем театры превратились в системы узких лент каменных сидений, разделенных широкими проходами. Это давало человеку возможность не тревожить окружающих своим приходом и уходом, отвлекая их внимание от происходящего перед ними. Само слово «театр» происходит от греческого theatron, буквально означающего «место для смотрения». Родственное существительное theoros переводится не только как «зритель», но и как «посол» – театр действительно в некоторой степени представляет собой посольство, доносящее историю из иных времен или стран до ушей и глаз зрителей.