История жизни герцогини Амальти

В графской купальне она не только мылась, но и прогревалась. Со временем, Элья перебралась в комнату, закрытую полками, там хоть не уходило тепло от обогревателей в никуда, притащенных с няниной комнаты. Глаза со временем совсем привыкли к темноте и воровать на кухне становилось всё легче и спокойнее. Нашла она и сумела пройти подземным ходом, догадалась как открывается дверь, до загадок, разгадываемых Индианой Джонсом им было далеко. Если бы Мари доверилась ей, они бы ушли. Сейчас же препятствием к выходу стала стража. Пришлось вернуться и дожидаться гостей в замок, как задумано было по плану.

«Я замковая крыса».

С грустью, к концу четвертой недели, вынуждена была констатировать девушка. Иногда ей казалось, что она так живет годами. Вечный холод, дрожь, темнота, страх. Если бы она не была землянкой, не читала книги, где описывались подобные ситуации, то сломалась бы. А так, дрожала, но заставляла следовать себя составленному распорядку. Зарядки, поддержание себя в чистоте, осваивание магического дара, подслушивание, добыча еды и борьба со страхом сойти с ума.

Гости начали прибывать. Скоро праздник нового года, который последние года Элья готовила с размахом. Приезжающие вельможи надеялись насладиться умениями молодой графини и первыми увидеть наследника графа, посмотреть какие сложатся у него отношения с молодой мачехой. А Элья, наделавшая по всему замку слуховых дырочек, удачных и не очень, ждала момента, когда гостей и их слуг будет так много, что она легко затеряется среди них.

«Так-с, вроде бы неплохо.»

По подслушанным разговорам на кухне завтрашний день обещал быть суматошным. Приезжали соседи с своими семьями, королевский поверенный, у всех слуги, охрана. Это при том, что замок и так заполнен гостями.

«Граф, наверное, в ярости.»

Захихикала девушка, подправляя новые сделанные брови.

«Жуть.»

На тонкую материю Элья нанесла клей и терпеливо наклеивала отстриженные кончики волос. После вырезала тонкой полоской и подклеила под свои брови. Получились толстые мохнатые гусеницы, придающие девушки наивный, немного грустный вид.

Подложив под щеки подкладки, поджав губу, она потеряла всякую схожесть с собой. А если ещё сделать прическу вот так, то можно смело выходить.

В зеркало смотрело бледное наивное юное растерянное существо из деревни. Две косы уложенные над ушками в бублики, придавали схожесть с барашком. Толстые прямые брови полностью меняли лицо, да к тому же подкладки под щеки, сводили на нет нежный овал.

«Губу я не буду сильно поджимать, это чересчур. Изобразим неправильный кроличий прикус и достаточно.»

Оставались глаза. Яркая примета. Но выйдя на свет, хочешь не хочешь, а придётся щуриться, как слепой курице. Так что оставалась надежда сойти за подслеповатую девчонку.

На следующий день, не слишком рано, почти перед обедом, Элья одетая простенько, с сумкой за спиной спокойно вышла из замка.

– Эй, ты куда? – окрикнул мужской голос.

«Чтоб ты провалился».

Молодой стражник решил проявить бдительность. Девушка с достоинством развернулась, чтобы не привлекать внимания громким разговором, подошла к парню и уперев руки, в растолстевшие от навёрнутых на неё поясов, бока с презрением спросила.

– А тебе какое дело?
– из-за подложек вышло картаво, но понятно.

Стражник рассмеялся. Ему виделась молоденькая девчушка, впервые попавшая в замок, но пытающаяся держаться с достоинством. А ещё, у неё забавно подтарчивали пара передних зубов.

– Мне до всего есть дело. Я на посту, – важно ответил он.

– Ну так и я на посту, – не смущаясь парировала девица.

– Это на каком же ты посту? – всё больше веселясь поинтересовался стражник.

– А на таком, что иду по поручению. А потом домой поеду, а ты меня задерживаешь.

– Это какое же у тебя поручение?

Девчонка сделала забавную моську, мол поручение чрезвычайной важности, сообщать всем не велено. Парень совсем развеселился.

– Никак хозяйка послала, что-нибудь продать? – проявил догадливость служивый.

– Ты что?! – зашипела, якобы оскорбленная девчонка и заоглядывалась по сторонам.

– Да, ладно тебе, господа частенько так делают. Загостятся, а на обратный путь денег не хватает, вот и посылают вас продавать тряпки. Только обычно постарше девицы такими делами занимаются.

– Постарше некому, все заняты, – важно ответила пигалица. – А мне несложно, по пути зайти.

– Чего по пути, обратно не вернёшься что ль?

– Уезжаю я. Выполню поручение и тю-тю, – с достоинством, явно подражая старшим отвечала служанка.

– Жаль, мне ты глянулась, – не успокаивался парень, может от скуки, может от того, что никто его важным не считал и в разговоры с ним не вступал.

Девчонка на его «глянулась» только весело фыркнула и заторопилась по делам. Сердце её колотилось нещадно. По спине тёк пот, а руки в варежках тряслись. Но удалось покинуть замковую территорию, потом пройдя по заполненной улице вместе со всеми вышла за ворота. От волнения чуть ноги не отказали. Всё казалось, что на неё все смотрят, обсуждают и готовы стражу звать.

– Милая, куда путь держишь? – полюбопытствовал едущий чуть быстрее пешего старичок, восседавший на телеге.

– Домой дедушка.

– И где ж твой дом?

«Твоё какое дело!» рассердилась Элья, но ответила приветливо.

– Далече, – потом словно спохватилась и не дожидаясь новых вопросов, сама стала задавать. – А вы дедушка, далеко ли едете?

– До самого Таури.

– Далеко. По делам приезжали?