Иван Московский. Том 5. Злой лев

— Как правоверные могли отказаться от Чингизидов? — наконец выдавил султан, после затянувшейся паузы. Почему он это спросил и сам не знал. Просто молчать стало как-то неловко.

— Они приняли Христа. А потому нужды в Чингизидах более не имеют.

— Христа?

— Да.

— Все?

— Все. Мой король дарит доброе воинское снаряжение только тем, кто принимает Христа.

— Но…

— Христос сумел убедить своих последователей добрым словом и делом. И мой король, по возможности, старается делать также.

— А если кто-то не внемлет доброму слову?

— Он бьет их палкой и повторяет добрые слова. — с абсолютно серьезным лицом произнес Даниил Холмский. За время общения с Иоанном он уже нахватался его шуточек.

Снова помолчали.

Глядя друг другу в глаза.

— Мы не желаем войны, — первым в этот раз нарушил тишину Холмский. — Иначе бы напали, не вступая в переговоры. Мы удивлены тем, что войско Турана так далеко забралось на север, в то время как рядом с его границами на юге сейчас огромные возможности.

— Возможности для чего? — спросил максимально нейтральным тоном султан.

— Для восстановления владений державы Тимура. Ведь Ак-Коюнлу сейчас дерутся с османами. И вот-вот столкнуться с мамлюками в дележе восточных пределов Великой Порты. Сил же драться и на западе, и на востоке у них не будет. И перед Тураном открывается шанс вернуть свои старые владения, что простирались до Тигра и Евфрата. Но ты тут. Это так странно.

Султан промолчал.

— Тебя, наверное, кто-то ввел в заблуждение, что мой король увел все войско на запад. Это, как ты видишь, не так. И по крепостям еще много воинов у него. Он ведь не мальчик, чтобы рисковать всем сразу.

Султан нервно улыбнулся.

Кивнул.

Буркнул через плечо:

— Мы уходим.

И отвернув коня, направился к своим людям. Его крайне раздражал этот человек, но драться с этим степным войском сейчас он не был готов. Требовалось для начала собрать свою армию в кулак. А то — расслабился. И его воины оказались растянуты на дни пути. Но…

В первую очередь он хотел пообщаться со своими советниками.

Теми самыми, которые рекомендовали идти сюда. Говоря, что ханы перейдут на его сторону без боя. Ибо утомлены властью Иоанна. Что-то на это было не похоже. Скорее наоборот…

— Он не уйдет, — произнес хан Синего ханства.

— Надо нападать сейчас. — согласился с ним глава Белого ханства.

— Разве так мы покажем свою силу? — удивился Даниил.

— Мы знаем, как воюет Туран. Если сойтись открыто — много людей положим.

— Наш король прислал вам легкие батареи.

— Странные штуки.

— Странные. Но они сумеют изменить ход открытого боя и наших многих не положим.

— Ты уверен?

— В этом уверен наш король. А ему я доверяю. Он ведь знал, что султан Турана выступил. И понимал, что в открытой битве вы можете быть даже разгромлены. Поэтому предпринял меры.

— Ну… разгромлены это нет… — нахмурились ханы.

— Армия Турана крепка. И она в былые годы много степных воинств уничтожила. Поэтому он предполагал даже такой исход. Вот и постарался все предусмотреть.

— Эти легкие батареи не выглядят угрожающе.

— Если они не отработают как надо, то предлагаю отойти и постараться ловить султана на переправах и маневрах. Но если отработают, то мы сможем разбить его в поле. Лицом к лицу. И проявить силу. Вынудив его нас уважать. Это ли не успех?

— Мы бы не стали так рисковать… — покачал головой хан Черного ханства. — Но в твоих словах есть смысл. И мы помним о твоей удали и удаче.

— Да. Да. — закивали остальные.

— Будем верить в то, что если наш король прислал тебя и эти странные легкие батареи, то нам вновь будет сопутствовать удача…

* * *

Тем временем войско Фридриха Габсбурга догнала небольшой отряд из нескольких подвод.

— Кто такие? — крикнул часовой.

— Везем сына Императора.

Небольшая заминка.

Офицер, вызванный на пост, глянул на тело и тут же снял головной убор. А потом склонил голову. Он знал лично Максимилиана. И узнал его. Даже в мертвом виде, который, как известно никого не красит. После чего распорядился выставить людей для сопровождения, и отправил эти пару подвод к шатрам Фридриха…

— Где он? — выкрикнул Император, когда подвода с сопровождением подъехала к его шатру.

И не дожидаясь ответа бросился к ней.

Откинул тряпицу и… пошатнулся, с трудом устояв на ногах.

— Боже… — тихо прошептал Фридрих. — Боже… нет… — он то думал, что его сына взяли в плен, а не убили.

Все вокруг молчали. Просто начали снимать головные уборы.

— Когда? — спросил непонятно у кого.

— В день битвы под Смоленском, — произнес офицер, командующий этой мини-экспедицией. Мой король как узнал о случившемся, приказал тело обмыть и обкладывая льдом, а когда это невозможно — бурдюками с ключевой водой, везти к тебе.

Молча кивнув, принимая ответ Фридрих приказал тело пронести в его шатер и положить на стол. Туда же отнести доспехи, которые были во второй подводе рядом с запасом ледяной воды.

— Почему он передал доспехи?

— Чтобы ты знал, что твой сын погиб как герой. Посмотри на его доспехи. Он был в первых рядах в той атаке и оставался там до самого конца. Видишь сколько отметин. Это вот картечь. Это пуля. Это тоже картечь. И доспех их выдержал. Да, твой сын был ранен, но он выжил бы, если бы рыцари не побежали и ему не пришлось бы их пытаться останавливать. Видишь? — офицер показал Императору тыльную сторону доспеха. — Вот тогда он и погиб.

Император молча кивнул.

Посмотрел на доспехи. Попросил перевернуть сына. Осмотрел раны, полученные со спины. И мрачно спросил:

— Много пленных?

— Рыцарей?

— Да.

— Много. Там всего двадцать семь погибло. Добрые доспехи творят чудеса.

— Ясно. Передай, что я не буду их выкупать.

— Но… — попытаться возмутиться присутствующий тут курфюрст. Один из курфюрстов. Остальные, что присутствовали тут даже сообразить ничего не успели.

— Их трусость стоила жизни моему сыну! Этого мало? — рявкнул, перебивая Император.