Из другого теста. Книга 2

— Повысосут? — опешила Акери.

— Давай, напугай её хорошенько, — поздравила драматическую предсказательницу Наруга. — Она оттуда вообще перестанет вылезать. Да, оранжерейная ты наша?

— Ты о чём? — окончательно растерялась Акери.

— О моих коренных зубах! — вдруг рассердилась Наруга. — Ты у нас, конечно, с приветом, но не идиотка же.

— Ты о Ригбере, — сообразила иногда донельзя тугодумная Ари. — А что с ним?

Три умные, прожжённые бабы переглянулись и расписались в бессилии. Ругаться бесполезно. Увещевать этот природный феномен — как попытаться создать против неё коалицию с её же кедром. Разве что сунуть паразитку прямиком в этот стол — тоже ведь дерево. А какая масса преимуществ! И на глазах, и Нутбер перестанет их доставать за нерадивость в деле присмотра за неуловимой, как ртуть, Ари.

Тут во входную дверь чем-то садануло. Встречать гостей никто не пошёл: весь Таноль знал, что в этот дом можно и днём, и ночью, и по приглашению, и когда заблагорассудится — не заперто. В кухню влетел загорелый белоголовый подросток с вытаращенными глазами. Мигом отыскав глазами желтоглазую фею, он вывалил жуткую новость о чёрной лихорадке. Дескать, та завелась нынче в доме Кривых, что на верхней улице. Не в том, где пять лет назад тётка Кристина учинила пожар. А в том, где прошлым летом дед Михайла с сынами нажрались и порубили в капусту все лавки.

Казнь зеленушки пришлось отложить. Славянки разом скуксились, будто пришибленные одной дубиной в оба лба. Наруга тоже как-то обмякла. Загадочная болезнь под названием чёрная лихорадка, какой хочешь, настрой похерит: что лирический, что героический. Даже Акери провожать не пошли. Едва она ушла, достали бутылку и принялись топить в водке непотопляемое.

Акери семенила по улице на западный край, и размышляла о людях с их непонятной логикой. Уж больно она у них многолика. Вот её подруги довольны, что перестали быть людьми, и при этом мечтают о женском счастье. Спрашивала их: как одно вписывается в другое? Кто-то посмеялся. Кто-то сердился, что к ним пристают со всякими пустяковыми вопросами. Акери не слишком хорошо знала людей прежде. До переезда во дворец мужа, она безвылазно жила на острове крохотного могущественного народа Ари. Ей, конечно, объясняли, кто такие люди, и чем Ари от них отличаются. Но те поучения казались какими-то сказками. Зачастую неправдоподобными, ибо парадоксальность людей не ведала границ разумного. Во дворце ей не слишком везло с изучением тех, кто там жил: жену царевича почти никуда не выпускали. Занимали каждый её день всякой чепухой.

Только здесь Акери, наконец-то, столкнулась с людьми лицом к лицу. Но не слишком удивилась: при всей своей парадоксальности они были вполне гармоничны. Вечно мучаются вопросом о том, чего они, собственно, хотят, но всегда точно знают, как этого добиться. С ними рядом опасно и безумно интересно. Во всяком случае, гораздо интересней, чем на собственном острове, где каждый занят исключительно собой. А здесь маленькой Ари интересовался каждый, пусть она и не сказала ему за три месяца и двух слов. Вот она вылечила маленького мальчика, что сломал ноги. И за один поступок получила кучу благодарностей, словно спасла целую страну. Люди были и плохими, и хорошими. И всего в них так много, что Акери впервые за свои полсотни лет жизни задалась вопросом: а, какая же она сама?

— Слава тебе, Господи! — словно в ответ на её вопрос, принеслось откуда-то сверху.

Акери задрала голову и увидала женщину, заполошно скачущую по лестнице с верхней улицы. Она остановилась, давая понять, что нет нужды так торопиться — можно и оступиться, и скатиться вниз, и что-то себе сломать. Женщина поняла её правильно и тотчас сбавила ход, хотя и поторапливалась.

— Госпожа Акери, — старалась она унять дыхание и взволнованно таращилась на богиню лекарей, лесного духа и вообще не пойми чего в одном лице: — Это у нас. Это тут. Сынишка заболел, а знахарка говорит, что помрёт. А как же он помрёт, коли вы тут?

Акери кивнула и потопала за ней вверх по лестнице — почти на каждой ступеньке женщина оборачивалась. Словно ожидала чудесного растворения богини в деревянных перилах — ведь болтают же о ней и деревьях. И чуть-чуть боялась обмана, чего уж Акери и вовсе не могла понять: она же согласилась помочь.

Каменный дом этой семьи ничем не отличался от прочих. У всех живущих здесь братьев были жены и дети — огромная семья. Зеленоволосую Ари встретили с поклонами и едва уловимым страхом — уж эти люди точно знали, что у оборотней не всё в порядке в головой. Она была целиком и полностью согласна с ними. Хотя укладывать спать в одну постель и здоровых детей, и больных тоже не представлялось разумным. Четырёхлетний малыш, подхватил чёрную лихорадку и метался в горячке, а рядом с ним сидели ещё трое детей постарше.

Акери взялась за дело — она много слышала об этом недуге, но встретилась с ним впервые. И почти сразу уловила что-то ненормальное. Что-то такое очень знакомое, даже родное — замерла, силясь не упустить ощущение, которое уже захлёстывало целительной силой Ари. Она запечатала силу и перевела дыхание, борясь с сомнениями: этого просто не могло быть. Откуда? Как в тело этого ребенка попала магия озера Мрака? Люди туда никогда не ходили. Тут все знают, что это гибельно. Откуда в ребёнке крупинки магии оборотней?

— Неужто не поможешь, госпожа? — всхлипнула над ухом женщина.

И Акери опомнилась. Глянула на задыхающегося малыша и потянула ниточку силы, опутывая ею горящее смертельным жаром тельце. Одолела лихорадку, едва очистила его кровь от магии. Укрепила изнемогшее в борьбе за жизнь тело. А затем глянула на счастливо утирающую слёзы мать и спросила:

— Кто в этом доме уходит работать из долины?

— Так, мужик-то мой охотник, — ответила женщина.

И тотчас насторожилась, почуяв, что даром богиня о таком не спросит. Оттого и зачастила, подробно расписав, в каких краях муж недавно охотился. Каким путём туда ходил, и как их там берры охраняли от всякой нечисти — грех и жаловаться. Вопрос о котловине с мёртвым озером так напугал бедную женщину, что она тут же покликала мужа. Тот поразился вопросам Ари до глубины души: это кто ж в здравом-то уме попрётся в то распроклятое место? Ну, уж нет! Ему, слава Богу, есть для чего жить: жена да пара сыночков — от такого богатства собственной волей подыхать не торопятся. У него вон и семья добрая, и супруга красавица. Дом полная чаша — прибыток-то в Таноле знатный. Чего не спроси, всё торговцы привезут, как надо. Оборотни с доходов от продажи камушков берут лишь самую малую долю: себе да зверям своим на прокорм. Им бы лишь скотины прикупить в достатке, а иных богатств не требуется.

Акери вежливо слушала болтливого мужчину, кивала. А сама так и так прикидывала: как, через кого попала в этот дом магия оборотней? С этими мыслями плелась она по верхней улочке к лестнице. С ними же спустилась на центральную улицу поселка. Доплелась до северной окраины, где воткнулась в тёплую компашку нескольких подростков и… Дубль-Ри добродушно покачивал башкой, с благодарностью принимая подношения своих явно давних приятелей. Рига не видно, стало быть, медведь гулял сам по себе. Прохожие посмеивались и судачили о невероятной жадности Ригберова дружка. Один из пацанов уже оседлал медведя и, важничая, с детской непосредственностью изображал из себя могучего берра. Акери содрогнулась от догадки! И пронеслась мимо опешивших ребят со скоростью Ари, которой недосуг расхаживать по-человечьи.

Это берры только воображали, будто узнали о силе Ари всю подноготную — как бы ни так! Взгляд влетевшего в дом вожака зеленоволосого демона с планеты Кунитаоши пробрал их до печёнок — даже видавшего виды Нутбера. Лишь Ригбер просто удивился: он-то видал, как эти зелёные пряди живут собственной жизнью, поднимаясь в воздух и трепеща щупальцами. Хотя кипящие красноватым золотом глаза лицезреть не приходилось. Короче, встревожились все: что ж такого могло случиться, если тихую милую девушку так подкидывает от злости, что та вот-вот кого-нибудь загрызёт.

Вожак молча выслушал обвинение. Бешеных воплей у Ари при всём желании не выходило — порода не та. Но спокойный ледяной тон иногда пробирает не хуже. Помимо Нутбера за столом сидели Риг Дитмар и Анабер — он-то первым и решился открыть рот в оправдание берров:

— Ну, не знали мы об этом. Будем знать. Чего ж на нас бросаться? Заразу таскаем? Скверно. Но, чего ты хочешь? Дублей из посёлка убрать? Не выйдет.

— Почему? — процедила сквозь стиснутые зубы Ари, не в силах с собой совладать.