Изъ Москвы с любовью. Том 2

— Ещё, Саш, — посерьёзнела она. — У этих… Кралей, — не сдержалась и припечатала таки Великая княгиня Сусловых, пусть и почти ласково, — над их же клубом игровой клуб. На который частенько поступают жалобы. Знаешь, деньги, конечно, не пахнут, но когда посетителя обдирают догола, как липку… Это некрасиво. Бояре — военная аристократия, особенно Сусловы; первая их боярышня титул на поле боя получила. А они делают из фамилии посмешище, а себя выставляют… Даже не знаю, как это можно назвать, ибо даже купцы ведут себя скромнее и осмотрительнее. В общем, если ты возьмёшь их под покровительство, это будет твоя проблема, и я тебе заранее о ней говорю, чтобы понимал, куда лезешь — с царевича и спрос царский.

— А про бордель на третьем ничего не скажешь?

— А там как раз всё красиво и стильно, — отмахнулась она. — Никаких рабов, работ сверх контракта, травм и увечий. Сама там была — сучки умеют в этот бизнес. Но…

— Понял. Невместно боярскому роду этим заниматься напрямую.

— Саш, они не напрямую. Но всё слишком явно. И это тоже будет твоей проблемой.

— Понял, тёть Лид. Ну так что, я еду за своими девочками?

— А на когда они тебе нужны? — напряглась родственница.

— Ну… Примерно час назад.

Пауза, и вердикт:

— Засранец! И чего раньше не позвонил? Боялся, что укушу?

— Тёть Лид, не поверишь! В тюрьме сидел, — выдал я самую красивую версию, на которую буду и дальше для всех опираться. — Подробности потом, некогда, да ты и сама раскопаешь. Ну так что, позвонишь в корпус, предупредишь? Потому, что у меня машина под парами, я прямо сейчас могу ехать.

— Хорошо. Это ж кадеты, чего им собираться-то? Только накраситься разве что, но это уже их сложности.

Пауза, и вердикт:

— Хорошо, племяш, можешь ехать, я все распоряжения сейчас отдам.

— Спасибо, тёть Лид. С меня магарыч!

— Иди уже, магарыч!.. — весело пробурчала она. — То, что ты позвонил — ценнее всех магарычей.

— Я ж сказал, это к делу не относится. То — семья. А это — моё хобби.

— Пусть так. Хорошо, уже сказала, выезжай. Потороплю этих клуш первогодковых. Как говоришь их зовут?

* * *

— Нет, молодой человек, это никак не возможно. Гена на тренировке, должен подойти в течение часа.

— Но вы передадите, что я звонил?

Девчонка на том конце замялась. На звук ей лет двадцать — двадцать пять. Тоже пигалица, но в нашем мире такие уже ого-го!

— Я передам, что звонил молодой человек, представившийся царевичем Александром, и приглашал его на день рождения к боярышне Сусловой в «Перекрёсток» на Цветном. Но большего не обещаю.

— Вы не верите, что я царевич? — Мне было смешно, но с другой стороны, а как иначе? Я б поверил, если б мне вот так позвонили?

— Я тоже была там, под стеной, — призналась девушка. — Только поэтому слушаю вас, вероятность, что это так, существует.

Что ж, уже достижение.

— Но вы придёте?

— Я поговорю с Геной и с мамами, но если приедем — то ближе к полуночи. И поверьте, лучше бы вам на самом деле оказаться царевичем, приглашающим нас на мероприятие. Потому, что иначе наша служба безопасности найдёт вас, достанет из-под земли и накажет — если это шутка, то плохая шутка.

Какие эти бояре все грозные! Боюсь-боюсь! И все как одна грозят чемпионатом Европы и своей службой безопасности.

— Базару ноль, красавица! Целую нежно и жду вас ближе к полуночи! Пока-пока!

Положил трубку, пока не успела отреагировать и ответить. Царевич я или где? А царевич в моём понимании обязан быть наглым.

— Маш, у меня всё. У тебя как дела? — повернулся я к сестрёнке.

— Тому позвала. И… — Царевна нахмурилась. — Ещё двум подругам предложила, но они отморозились — дела, видите ли. И знаешь, Саш, больше никого звать не стала.

— Чего так?

— Ты собираешь свою команду, своё окружение. А они считают себя моим окружением. Зачем им это? А заставлять я не хочу — некрасиво будет выглядеть.

— Но ты говорила, что мы всегда вместе, и типа это наши общие друзья?

— Так-то оно так. — Она нахмурилась ещё сильнее. — Но поскольку я твоя сестра, и главнее, они воспринимают себя частью моей свиты. А ты решил собирать свою. Тома, вон, перейдёт к тебе, и по факту останется и со мной, и с тобой, но такое сейчас только с нею сработает. А для остальных это принципиальный вопрос, в чьей они свите, и они точно не захотят что-то менять. Тебе нужны новые люди, новые имена, и, благодаря амнезии, хоть и нельзя так говорить, у тебя может получиться. Я подумала, что пусть у тебя сейчас будет меньше людей, но это будут те, кто реально всё бросил по звонку и примчался, кому это как минимум нужно. Кто готов ради тебя чем-то жертвовать, а не подчиняться моим просьбам. Лучше меньше, но лучше. Так ведь?

Что ж, логика есть.

— Наверное, ты права. Ведь главный козырь — мы с тобой, наша фамилия. Если остальных будет немного — вообще без разницы; Вавилон делать из этого вечера точно не наш вариант.

— Вот и я так подумала. — Она заулыбалась.

— Тогда свяжись пожалуйста, пусть наши дружинницы закажут машины к выходу на Никольскую, и пока те подают, погнали наверх — заберём девчонок. И, Маш, нельзя идти с пустыми руками. Над нами весь ГУМ… Красные ряды. Что можно подарить боярышне на совершеннолетие?

— Ты у меня спрашиваешь? — Вот паршивка, наверняка мысли есть. Но раз моя идея — мне и отдуваться.

— Ладно, побежали к княжнам. Девчонки, пока-пока! Ещё увидимся! — Это я стражницам.

— Пока-пока!

— Всего хорошего, ваши высочества!

— Удачи вам!

— Даст бог — увидимся! — дружно заулыбались нам и замахали все сотрудницы отдела — их не много, это ж дополнительный отдельный пункт, и они присутствовали тут почти все, кроме постовой. И мы снова рванули, только в обратную сторону.

Что может подарить на день рождения представитель царской семьи, что можно придумать за пятнадцать минут? Вот и я так и не придумал. Но я кто? Правильно, музыкант.

— Лёх, мы у тебя не первый раз затовариваемся, — уговаривал я продавца. — И даст бог не последний. Нет сейчас с собой, но обязательно занесу.

— Вашвысочество, ты ж понимаешь… Я ж человек подневольный. Простой продавец.

— Да не такой и простой, — кисло скривился я и махнул рукой.

— Ну, да, племянник хозяйки, — согласился он и посмотрел в стойку кассы — опа, я угадал. Пальцем в небо, но угадал же! — Двоюродный. Но всего лишь продавец. Я ж ничего не решаю! А она стоит как пароход, провёл он рукой по грифу выбранной мною малышки. Да, гитару я выбрал одну из самых дорогих, что тут висели. Акустика, но строит, и звучание классное — с малиновым отливом.