Из шестнадцати в тринадцать

– Это всё, что вас удивляет? – спросила Кагами. Ей, конечно, очень нравилась лягушка, разговаривающая голосом её брата, но они пришли просить помощи в спасении мира и удивляться стоило совсем не этому.

– Пока да. Я был уверен, что вы вскоре явитесь, а шалости клана Учиха для меня не новость.

– А Вы, Анко? Неужели Вас тоже не поражает ничего, кроме этой премиленькой лягушки?

– Меня и это не волнует, – хмыкнула девушка. – Я вообще ничему не удивляюсь с тринадцати лет.

Кагами вспомнила, что Анко и Орочимару вместе уже очень давно. Сначала она была его ученицей, потом у них всё закрутилось-завертелось… В общем, мутная история. Как и любая другая история, в которой замешан Орочимару.

– Эти наивные идиоты из клана Учиха думают, что никто тут не знает про их технику и копию нашего мира. Совсем без следов такое провернуть невозможно.

Орочимаро хищно облизнулся и жестом пригласил Кагами и лягушку-Наруто присесть. Анко засуетилась, организовывая чай и героически почившие кексы.

– И как же Вы об этом узнали? – спросила лягушка (читай Наруто) и ловко запрыгнула в кресло.

– Очень просто. Я достиг предела своей силы. – Лицо Орочимару исказилось так, что Кагами стало не по себе. Такого жесткого выражения она не видела ещё ни у кого. – В какой-то момент мой прогресс просто остановился, – продолжил Орочимару. – По всем расчётам выходило, что это не предел, что я могу больше, но что бы я не делал – сильнее не становился. Было ощущение, будто мне удалили какой-то важный орган или отрезали доступ к большей части чакры. После этого начать расследование и выяснить, что во всём виноваты Учиха, было делом техники.

– Ограничение силы? Я не чувствовал ничего подобного и не понимаю, как это связано с разделением на Дубль и Оригинал… – сказал Наруто.

– Ещё бы ты заметил! – рассмеялся Орочимару. – Тебе сколько лет? Тринадцать? Шестнадцать? С таким уровнем даже до искусственного предела развития, о котором мы говорим, ещё лет двадцать.

– Ничто не берётся из ниоткуда, – заметила Кагами.

– Именно. Твоя сестра, Наруто, куда сообразительнее тебя. Для создания Дубля, помимо жизни Учиха, потребовалось ещё и огромное количество энергии. Разделилась не только та чакра, что содержится в самом пространстве, но и та, что даётся каждому человеку при рождении. Душа, если угодно. Все мы здесь – половины, причём меньшие, потому и не можем стать настолько сильными, насколько это возможно.

Сиреневая лягушка важно кивнула. Наруто и сам понимал разницу между силой шиноби Дубля и Оригинала. Сравнение было ни в пользу последних, даже если учитывать то, что в этой реальности не было по-настоящему глобальных конфликтов.

– У нас есть достоверная информация, что тот другой мир рушится, – сказал Наруто, – словно природа восстаёт против людей.

– Плохо, – нахмурился Орочимару, – очень плохо. У нас была теория, что части энергии притягиваются друг другу, а жертва нужна именно для того, чтобы этого не допустить.

– У нас? – переспросила Кагами.

– Уж не думаете ли вы, что я единственный заметил этот учиховский кружок по интересам? Цунаде тоже знает, хоть и дошла до этого с другой стороны, нежели я: когда погиб её жених, она стала копать под клан Учиха. Джирайя что-то подозревает, но с его-то сообразительностью он подберётся к истине лет через пять. Также я связывался с парочкой людей из других деревень, которые столкнулись с той же проблемой, что и у меня.

– Почему же вы ничего не делаете? – возмутилась Кагами.

– А что мы можем? – парировал Орочимару. – Техника завязана на геноме Учиха, и этот клан – одна из самых могущественных сил в мире. Да и люди нам не поверили бы.

Девочка посмотрела на обуглившиеся кексы и кивнула. Она бы точно не поверила.

– А в Дубле Учиха всего один, – заметил Наруто.

– Бедный я… – проворчал себе под нос мужчина. – Один единственный подопытный…

– Так что? Вы всё знаете, и ничего не будете делать?

– Почему же, очень даже буду. – Кончиком пальца Орочимару подтолкнул обуглившийся трупик кекса, от чего страдалец ударился о противоположный край тарелки. – Я всегда мечтал немножечко напасть на Коноху…

====== План. Часть 1 ======

Зрители напряженно следили за происходящем на арене. Экзамен на чуунина, значительно задержанный из-за «некоторых сложностей» в семье Хокаге (так официально был назван звездец, учинённый Кушиной в квартале Учиха), был в самом разгаре. Минато и Сарутоби вместе с другими Каге сидели в судейской ложе и не менее внимательно, чем остальные зрители, следили за боем.

Саске с Гаарой старательно месили песок, показывая невиданные чудеса акробатики и творческой мысли. Фугаку, почему-то так же сидевший в судейской ложе, источал неистовую гордость за своего сына. Гаара был заявлен как один из сильнейших претендентов на звание чунина, но Саске ничем не уступал ему. И вот, когда младший Учиха начал уверенно приближаться к победе над соперником, случились несколько вещей, которые никак не должны были случиться.

Во-первых, с неба внезапно посыпались перья, а в следующее мгновение кто-то не менее внезапно применил гензюцу и вырубил большую часть присутствующих на трибунах.

Во-вторых, многие из тех, кто не пал жертвой иллюзии, сбросили маскировку, открыв миру форму деревни песка.

В-третьих, вокруг судейской ложи появился барьер. Теперь ни всполошившиеся Каге, ни Анбу, поспешившие им на помощь, не могли преодолеть четыре полупрозрачные стены без риска сгореть заживо.

И наконец, в-четвёртых, на арену, сопровождаемая клубами дыма, рухнула огромная трёхголовая змея.

Казекаге – единственный из Каге, не проявивший удивления происходящим – резко подорвался с места, и уже в следующее мгновение к горлу Фугаку был приставлен кунай.

– Это официальное объявление войны? – сухо поинтересовался Учиха.

– Это официальное объявление о том, что вашему клану пора знать своё место.

– Неблагодарный… – Фугаку сжал губы так плотно, что расслышать его мог только Казекаге. – Ты не знаешь, что творишь.

– Я слишком стар для этого… – пробормотал Хирузен и плюхнулся обратно на своё место. – Я вообще на пенсии! Мне бы домой, помидоры выращивать, а не это вот всё…

– Не волнуйтесь, Третий, это моя проблема, – сказал Минато и исчез, оставив вместо себя кунай с печатью.

– Логика – это у них семейное, – заметил Хьюга, также находившийся в судейской ложе.

Никому из присутствующих было совершенно не понятно, что происходит, потому действовать никто не спешил.

– Так, признавайтесь, кто из вас Орочимару? – грозно сказал Третий. – Шутка слишком затянулась.

– С чего вы взяли, что в этом замешан Ваш ученик? – просил один из Каге.

– Это элементарно! – воскликнул Хирузен. – Посмотрите на эту огромную змею. Много вы знаете людей с таким призывом? Более того, перья… Змеи, крушащие Коноху, на чуунинском экзамене… Орочимару придумал этот план ещё будучи ребёнком. Я каждый год жду, что он что-то такое выкинет.

– Я точно не Орочимару, – сказал Хьюга и активировал Бьякуган.

– Алиби принимается, можешь сесть рядом со мной. Так… Под подозрением ещё шесть человек… Самое время опробовать мой дедуктивный метод!

Тем временем вокруг барьера собирались члены клана Учиха и упорно пытались разрушить стену и вызволить своего главу. А кое-кому не следовало так сильно увлекаться детективами на старости лет.

Трёхглавая змея самозабвенно крушила трибуны. Шиноби песка, прорвавшиеся через ворота, сражались с шиноби листа, а Анбу пытались вызволить Каге из барьера и спасали жителей. А Хокаге, чьей священной обязанностью было защищать свою деревню, удалялся всё дальше и дальше от эпицентра битвы. Более того, он являлся одним из организаторов нападения на Коноху. Без такого высокопоставленного лица, как Хокаге, и вовсе невозможно было спланировать подобное всего за неделю.