Из внешнего мира

– А по-моему он - хитрая жопа.

Амелия укоризненно покачала головой. Вечно Зелгадис воспринимает всех, как врагов.

– Может быть, нам все же стоит пойти к местным властям? Я все-таки принцесса, мне следует налаживать дипломатические контакты...

– Мы уже это обсуждали. К властям обратимся в последнюю очередь, - отрубил Зелгадис.
– В лучшем случае они просто выгонят нас взашей, а в худшем - примут за шпионов и упекут в тюрьму. Точнее попытаются упечь, но мы сбежим, попутно что-нибудь взорвав. Хорошее начало дипломатических отношений.

– Ладно, ладно, ты прав!
– Амелия подняла руки, сдаваясь, и поспешила перевести разговор на другую тему.

– Хорошо, что мы наконец-то поедим нормальной еды. Мне так надоело сушеное верблюжье мясо.

– Позавчера мы ели жареную газель, - не преминул напомнить Зелгадис.

– Ну ты же понимаешь, вся эта походная еда... Хочется чего-то более изысканного.

Зелгадис хмыкнул.

– Сомневаюсь, что в этой забегаловке тебе подадут что-то изысканное.

Разговор прервало появление Намиза с большим подносом, полным еды. Амелия горящими глазами уставилась на блюда. Конечно, она не была так помешана на еде, как Лина и Гаури, но скверно приготовленная походная пища уже вызывала у нее рвотный рефлекс. На подносе стояла тарелка с жареным мясом, выложенным поверх тонкой лепешки. Рагу из овощей. Плетеная корзинка, полная фруктов, не все из которых Амелия узнала. Кувшин, четыре чашки. И кальян.

А вот ложек или вилок не наблюдалось. В походе мясо если руками. Но как съесть руками рагу? Оказалось, вместо ложек использовались кусочки лепешки. Амелия не сразу приноровилась к таким необычным столовым приборам, но голод - хороший учитель. Вскоре она уже за обе щеки уплетала рагу и мясо. Во всех блюдах оказалось необыкновенно много специй, от которых на глаза наворачивались слезы.

Зелгадиса местные деликатесы особо не интересовали, но вот напиток, который Намиз назвал "чаршаф", ему очень понравился. Что-то среднее между крепким чаем и ежевичным компотом. Бодрит и утоляет жажду.

Пришел Фархуд, и они вместе с Намизом раскурили кальян, от которого отказались их гости.

– Зря вы, зря, - покачал головой Фархуд.

Облачка дыма медленно парили по комнате, улетая в открытое окно, чтобы без следа раствориться в воздухе.

Амелия заворожено наблюдала за одним из них, когда голова вдруг закружилась, и на миг все вокруг стало таким же бело-серым, как дым. Слабо охнув, Амелия упала лицом прямо в тарелку с рагу.

В первое мгновение Зелгадис застыл, не понимая, что происходит. Затем рванулся к Амелии, схватил ее за плечи и посадил прямо. Ее голова безвольно болталась из стороны в сторону, взгляд помутился.

Зелгадис похолодел от страшной догадки, стремительно обернулся к Фархуду, собираясь угостить того парочкой ругательств и заклинаний. Но мир закачался, подернулся дымкой. Тело отяжелело, словно к ногам подвесили стотонные гири, а голова наоборот стала легкой-легкой. Зелгадис выпустил Амелию, она опять рухнула на стол, он сам едва не упал рядом с ней, но кое-как удержался в вертикальном положении.

Лицо Фархуда расплывалось, его гаденькая улыбочка двоилась и троилась, отражаясь в облаках дыма.

– Ты уж прости, господин Зелхадис, - вкрадчиво произнес он.
– В прошлом году из-за мора у нас куча скота перемерла. Мне нужны деньги. За вас двоих хорошо заплатят.

"Ах ты, жадная сука!", - хотел заорать Зелгадис, но губы не двигались.

Фархуд встал из-за стола, Намиз протянул ему веревку. И ведь заранее все припасли, гады!

Собрав все силы, Зелгадис надавил рукой на край стола и перевернул его на парочку любителей легкой наживы. Перевернул, надо сказать, весьма удачно. Пролившийся из кальяна кипяток ошпарил Намизу руки, тот завопил, тряся пострадавшими конечностями. Фархуду в физиономию угодила тарелка с рагу. Вот так! Сами жрите свое снотворное!

Пока они приходили в себя, Зелгадис схватил Амелию под мышку и выбрался в окно. Его шатало, мысли путались. Нужно было взлететь, но он почему-то никак не мог вспомнить нужное заклинание. Оно ведь такое простое. Специально упрощенное, чтобы можно было быстро произнести в любой ситуации.

– Держи его! Держи!
– вопил сзади Фархуд.

Плечи Зелгадиса опутал аркан, метко брошенный кем-то из алвала. Еще одна веревка обвила запястья, прижимая их к телу, и Зелгадис уронил Амелию. От удара о землю она немного пришла в себя. Плохо соображая, где находится, она принялась отползать назад, пока не уперлась пятой точкой в забор загона для верблюдов.

– Лови! Лови!
– раздавалось со всех сторон.

Бывшие во дворе люди с энтузиазмом включились в охоту за Зелгадисом. Он им что, взбесившийся верблюд?! Злость прояснила сознание, Зелгадис порвал веревки и отшвырнул порывом ветра особо ретивых охотников.

– Говорил же - синему насыпь больше!
– кричал где-то Фархуд.

– Я и так ему такую дозу насыпал, что слона бы свалила!
– возмущенно отвечал Намиз.

"Ну, сейчас я вам покажу слона. Кто бы эта тварь ни была", - теперь Зелгадис не собирался просто так улетать, не преподав Фархуду урок.

– Дил Брандо!

Перед Зелгадисом образовалась яма, куда с криками упало человека три. Остальные испуганно отступили.

Сидящая у забора Амелия трясла головой, пытаясь отогнать накатывающую приливными волнами сонливость. Слева к ней осторожно подбирался Фархуд с веревкой наготове. Амелия заметила его, когда он уже нависал над ней. Он протянул к ней руку, но тут появившаяся откуда-то сверху пушистая голова боднула его прямо в лоб. С визгом отшатнувшись, Фархуд прижал руку к голове и спросил тоном обиженного ребенка:

– Джамалабал, ты чего?

Вскинув глаза, Амелия увидела Пушка. Он стоял у забора, воинственно раздувая ноздри. Не дожидаясь нового нападения Фархуда, он плюнул в него, метко попав в щеку.

– Фас, Пушок!
– в восторге закричала Амелия.
– За Справедливость! Зло погибнет! Победа будет за нами!

Она все еще не могла определиться, сон все происходящее или явь, но вещать о торжестве Справедливости она могла в любом состоянии. Вдохновленный ее поддержкой, Пушок снова плюнул, на сей раз угодив Фархуду прямо в глаз.

Услышав крики Амелии, Зелгадис быстро огляделся и, заметив ее, переместился так, чтобы загораживать Амелию от возможных атак. Раздухарившийся Пушок плюнул в спину и ему. Но Зелгадис едва обратил на это внимание. Он создал большой файрболл и швырнул в толу, которая снова начала на него наступать.

И тут на пути заклинания встала сияющая золотая стена.

Такой мощный барьер Зелгадис видел только у Сильфиль и Резо. Ударившись об него, файрболл рассыпался мириадами искр, не причинив никому вреда.