Избранная проза

Сокола в небе

Оглядел - и так радостно стало!

Мыс Ираго.

Увидев, что в Ацута обновляют святилище:

Чистотою сверкает

Зеркало после шлифовки.

Снежинок цветы.

Некоторое время мы провели, отдыхая, в краю Хоса96, где пользовались гостеприимством то одного, то другого местного жителя.

А ведь кто-то сейчас

По склонам бредет Хаконэ...

Утренний снег.

На поэтическом собрании в доме одного человека:

Складки расправив,

Степенно шагает взглянуть на снег

Бумажное платье.

Скорее вперед,

Будем глядеть на снег, пока

держат нас ноги.

На поэтическом собрании, устроенном одним человеком:

Ароматом влекомые,

Долго искали, и вот у сарая

Слива в цвету...

В те дни нас иногда навещали любители поэзии из Мино, Оогаки и Гифу, и вместе нанизывали мы строфы то полные циклы «касэн»97, то половинные в один лист. На десятый день месяца Бегающих наставников98 мы покинули Нагоя и направились в мои родные края99.

Случайный ночлег.

Вспомнил вдруг - сегодня дома

«Очищают от сажи»100

В селении Хинага, куда, как было сказано: «Из Кувана, изголодавшись, пришел101, нанял лошадь и дальше поехал верхом, когда же поднимался на холм Опираясь На Посох - Цуэцукидзака, то, поправляя седло, упал на землю:

Шел бы пешком,

У горы «Опираясь на посох»

Не упал бы с коня.

Я был так огорчен, что, сочиняя эти строки, совершенно позабыл о сезонном слове102.

Родная деревня.

Над своей пуповиной плачу103.

Сумерки года.

В последний день года, сожалея о расставании, до глубокой ночи пил сакэ, и в первый день года никак не мог пробудиться:

УЖ завтра-то

Не буду таким растяпой.

Весна в сиянии цветов.

Начало весны:

Новой весне

Минуло девять дней.

О поля, о горы!

Сухая трава.

Но уже поднимается марево -

На вершок или два.

В провинции Ига, в местечке Ава-но сё, есть древняя могила преподобного Сюндзё. В былые дни стоял здесь монастырь, который назывался, кажется, Гоходзансиндайбуцу-дзи, но лишь имя на века сберегло память о нем, от главного храма осталось одно подстенье, кельи тоже исчезли, уступив место полям да огородам, священные изображения, возвышавшиеся когда-то над землей на один дзе и шесть сяку104, погребены под зеленым мхом, и лишь головы доступны почтительным взглядам паломников, одна только фигура преподобного Сюндзё пребывает в полной сохранности, являя собой неоспоримое свидетельство величия тех давних дней, и, глядя на нее, я чувствовал, как на глаза мои навертываются слезы. Каменные лотосы и львы грудами лежали в зарослях полыни и хмеля, казалось, взгляд улавливает и засохшие стволы деревьев сара105.

На две сажени с лишним -

Высоко поднимается марево

Над камнями.

О том, да о сем

Упоминаешь невольно, глядя

На цветущие вишни,

В местечке Ямада провинции Исэ:

«Какие цветы

Цветут?» - названья не знаю,

Но аромат...

Обнажаться

Рано еще, просевает насквозь

Ветер второй луны106

У храма Бодайдзан:

О печалях былых

Обители этой, поведайте мне,

Сборщики бататов.

Рюсёся107

Прежде спрошу,

Как в здешних местах называют

Этот зеленый тростник? 108

Встречаю Сэцудо из дома Инспектора Адзиро109:

На сливе

Новая ветка привита.

Чудно цветет.

Собрание в травяной хижине:

Рядом - поле бататов,

А ворота увиты хмелем

В нежной листве.

В саду у святилища нет ни одной сливы. Подумав, что должно быть тому какое-то объяснение, справился у управляющего, но он сказал мне, что никаких особых причин нет, просто слив здесь не было изначально, за исключением одной, которая растет позади жилища юных жриц.

Юные жрицы,

На ваше деревце сливы

Гляжу с умиленьем.

Пределы богов.

И вдруг - нежданно-негаданно

Успение Будды.110

Была уже вторая половина месяца Яёи111, когда мое беспокойное и изменчивое, словно цветы, сердце повлекло меня к новым вехам, а мысли устремились к цветам Ёсино. Человек, готовый разделить со мной радости и печали страннической жизни, - я сговорился с ним еще в Ирагосаки112, - встретил меня в Исэ, а поскольку он собирался стать для меня чем-то вроде мальчика на побегушках, подпорой в пути, то и имя себе выбрал соответственное - Ман-гикумару113. Звучало оно и в самом деле по-отрочески, в чем была особая прелесть. И вот, перед тем как выйти за ворота, написал я в шутку на шляпе своей: «Два путника, вместе вершащие путь и не задерживающиеся в движении своем между небесами и землей».