Избранница забытых богов

Я кончила практически сразу. А потом с удивлением почувствовала, что тягучее ощущение раскручивающейся огненной спирали никуда не делось, наоборот, лишь усиливается.

Застыла, не будучи уверенная, что выдержу все это...

И снова позволила столкнуть себя в экстаз.

Малхаз вбился в последний раз и укусил меня за губу так, что я почувствовала вкус своей крови.

А потом закаменел весь, чуть подрагивая от сочетания силы и слабости, что мы оба в это мгновение испытывали.

Я зашипела от болезненных ощущений, когда он медленно вышел из меня.

Переместился все еще на руках со мной на каменную скамью, частично опущенную в воду, и свободно откинулся на ней.Вот только меня не посадил рядом... Пристроил чуть выше не до конца обмякшего члена, примостил спиной на свою грудь, и по хозяйски положил руку поперек моего живота.

Я откинулась на его плечо и закрыла глаза, наслаждаясь усталостью и жаром его кожи.

И почти уснула, когда почувствовала сначала осторожные, а потом и более требовательные поглаживания по животу и груди...

– М-мм, - промычала то ли несогласно, то ли требовательно.

От его смешка грудь чуть всколыхнулась, а потом горячая ладонь накрыла лобок, а два пальца начали мягко поглаживать складочки.

Я сместилась вбок, выгнулась сильнее, подставляясь под его пальцы, уперлась ступнями в скамью, раскрываясь еще больше. А сама протянула руку и взяла его член. И принялась водить по нему в его же ритме, прижимая ладонью к своему бедру для большей плотности.

Малхаз застонал.

Схватил за подбородок, не прерывая движения второй рукой, повернул мою голову к себе и впился в рот губами.

Тихие всхлипы вырывались из меня между поцелуями.

А его грубые мужские пальцы порхали нежнее бабочек, время от времени плотно притирая клитор и тут же возобновляя круговые поглаживания. Я приподняла бедра, в жажде стать еще ближе, получить еще больше удовольствия, сильнее сжала его твердость и ускорила свои движения вверх-вниз, задавая желанный ритм.

Мужчина тоже ускорился.

И вот уже мы оба оказались на грани.

Я выгнулась, чувствуя нарастающий пик, проводя с максимальной силой по всей его длине, наслаждаясь его открытыми эмоциями и выплеснувшейся энергией...

И обмякла. Понимая, что больше я не смогу сделать даже лишнего вдоха...

– Знаешь, вот именно в такие моменты и стоит завоевывать королевства...Сопротивляться я не смогу.

Мягкий смешок. И Малхаз переместил меня так, что я оказалась сидящей в уютном одеяле из его объятий, с головой на его груди.

Какое-то время мы провели без движения.

А потом мужчина заговорил...

– Я не собирался жениться. Воины Черной Бури не заводят семью так скоро- нам достаточно доступных девок в городах, гдемы останавливаемся... Да и не каждая жена согласится на то, что её мужчина будет отсутствовать дома большую часть цикла. Если только эленэ... Но и она не остановит, когда тебя подхватывает волна или приказ вышестоящего. Если только случайная встреча... Так и вышло. Я редко бывал на балах - а тут пошел. Городской голова устраивал в Рмени, а мы как раз там отдыхали после выполнения задания. Дочь его и оказалась моей... эленэ, - его голос пресекся, и он замолчал, будто не готов был выдавить ни слова.

– Если тебе от этого плохо... не говори дальше, - прошептала тихонько.

Я понимала, что это прозвучало почти как просьба... Моя трусливая просьба и нежелание погружаться в его прошлое еще глубже.

Но то была временная слабость - на самом деле я хотела знать правду. А он хотел её рассказать. И уж если два упрямца сошлись в одной точке - слово будет произнесено.

– Мне от этого плохо, - жестко и даже чуть раздраженно пояснил Малхаз.
– Но я хочу рассказать. Никогда этого не делал, веришь ли...

– Верю, - я вздохнула.

– В тот вечер... Я и правда повел себя, как описывают все эти пошлые книжицф. Как притянутый граблями к ней подошел и чуть не разорвал парнишку, что крутился рядом. И пропал окончательно, когда заглянул в ее голубые глаза...

Слушать стало неприятно... Нет я все понимала, но тоска и нежность, которую я чувствовала в его голосе, отдавалась во мне мелкозубчатым напильником.

Вжик-вжик по моему сердцу и гордости.

Я отстранилась, итут же была уложена обратно на грудь. Малхаз не то что не дал мне слушать свою историю в более... приличной обстановке, напротив, обхватил руками и даже ногой зажал мои ноги, придавил, притиснулпосильнее, будто хотел затолкнуть себе под кожу - и чтобы я там сидела и слушала.

И я расслабилась.

Ему и правда надо было выговориться - а я была в состоянии разделить с ним боль. Вскрыть снова зарубцевавшуюся рану и дать выплеснуться гнилой черноте.

– Знаешь, то что мы избранные... не сделало нас терпимей.Мирин была очень юной и хрупкой. Наивной и... избалованной. И тут я... Бывший крестьянин, солдат. Не сказать, что опытный в обращении с такими девочками. Хотьнаши Линии пели созвучно... меня многоераздражало. Её ранимость, капризность, постоянные упреки. Конечно, мы поженились сразу - кто ж перечит проявлению - и я увез её в Имерет, в свой особняк, в котором и не жил никогда. Какое-то время её отвлекало домоводство, возможность обустроить все по своему вкусу... А потом она заскучала. Ей захотелось общества...Нет, ей захотелось спутника на балы и приемы, которых в Имерете бесконечное множество. А мне хотелось... да к Буре мне эти приемы были! Она все больше требовала- я все чаще сбегал. И при этом нас тянуло друг к другу с неимоверной силой, но вместе нам было... сложно, а вдали друг от друга - физически плохо. Хотя яи не знал тогда, что такое плохона самом деле...
– Малхаз начал говорить все быстрее, глотая слова, будто надеялся проскочить этот момент на всех парах, - Когда мы узнали, что Мирин беременна, обоим это показалось даром свыше. Вот только спокойней не стало. Напротив. И её бесконечные истерики... В общем, я опять не выдержал и напросился на задание. Уехал. А ей вдруг взбрело в голову, что я не просто так уезжаю, что уезжаю к девкам, и что она должна со мной срочно поговорить и все выяснить... И вместо того, чтобы дождаться меня...
– хотя когда я хотел разговаривать? Ни разу -зачем-то подкупила портал-механиков, потом еще и в наемном экипаже тряслась - и прибыла такина границу.

Он замолчал, собираясь с мыслями.

Горечь, чувство вины, боль потери продолжали толкаться в меня настойчивыми пиявками, вворачиваясь в кожу и отравляя мою кровь.

Наша голая кожа соприкасалась, и я чувствовала, как в меня перетекают его страхи и опустошенность... Но вместо того, чтобы отгородиться, принимала их полностью. А взамен... отдавала чистоту и спокойствие.Я не знала, зачем Проявленные Линии устроили для меня подобное испытание... И вообще, нашу встречу.Но знала, что не смогла бы оставить его снова наедине с черными тенями, окружившими душу и мысли.

Жриц учили многому - в том числе утешению и дарованию надежды. А Малхаз, снявший броню с собственного сердца, оказался податлив моим возможностям.

Удивительно, насколько он сделался откровенным.

Удивительно, насколько он вдруг стал доступен для понимания. Я чувствовала людей и их потаенные страхи - или помыслы, не всегда чистые. Но далеко не с каждым мне удавалось ощутить единение...Разве что члены моей семьи и те, кого я знала с детства и кто был близок мне, разве что их душевные инструменты были настроены на мои движения. Когда по колебаниям воздуха от дыхания, по дрожи на кончиках пальцев, по запаху, что разливается в воздухе от их мыслей, ты понимаешь, что происходит с ними... и будет происходить.

И тут вроде бы то же самое - но со знакомым - незнакомым мужчиной...Почему?Только ли дело было в сексе? Обмене энергиями? Или в том, что я впитала его кровь?

Малхаз тем временем продолжил:

– Я сам её убил, - выдавил он плотный ком, что мешал дышать ему полной грудью.
– Постоянным желанием следовать своей сути, а не Линиям. И Око наказало меня... С этим я был бы согласен. Но зачем оно наказало её? И нашего ребенка? На границу тогда напали... Мирин же появилась неожиданно, начала меня в чем-то обвинять - как раз, когда нас призвали. Я грубо отстранил её, а она... оседлала какую-то лошадь, понеслась прочь, сумасшедшая... Прямиком в Бурю... В жернова смертельного механизма, идущего на нас, плюясь магией. Затянуло и её, и меня. Вот только она погибла - а у меня всего лишь оторвало и перемололо протянутую к ней руку... и душу. Потом было разбирательство, были крики её родителей, что я убийца... И была пустота. Годы пустоты. Из меня ведь выкачали не только смысл, но и магию. Надолго. И яне собирался жить. Вкакой-то мере, меня заставили,хотя единственное, что я заслуживал - это смерть. Я искал смерти, молил о ней, но Буря меня раздери, Око посчитало меня недостойным ответа...