Избранные произведения в одном томе

Джейк пожал плечами.

— Двадцать, по-моему. Она на третьем курсе университета.

— У вас все серьезно?

— Нет. Она уезжает утром в субботу. Мы просто приятно проводим время.

— Вы же соблюдаете осторожность? — спросила Кейт. Она ненавидела задавать подобные вопросы, но ей нужно было убедиться.

— Мам, господи! Я же ем! — Джейк залился румянцем.

— Просто скажи, да или нет, чтобы мы могли сменить тему.

— Да, я соблюдаю осторожность… В конце концов, это я наполняю автомат с презервативами в мужском туалете, так что недостатка в них нет.

Кейт засмеялась.

— Ладно, ладно, я все-таки твоя мать. Подробности можешь оставить при себе.

— Ты мне и мать, и отец, так что тебе приходится выслушивать о моей жизни все, — заметил Джейк.

У Кейт зазвонил телефон. Номер она не узнала, но все-таки решила ответить.

— Привет, Кейт. Это Марни. Подруга Джо.

Кейт медленно проглотила чили.

— Привет, — осторожно ответила она. Повисла долгая пауза.

— Послушай. Прости, если я поставила тебя в неловкое положение с этим автографом… Просто я на инвалидном пособии, и недавно правительство решило его сократить. Папаша моих детей не особенно-то нам помогает. Сложно растить двух ребятишек, когда у тебя нет ни гроша, а работать ты не можешь. Если бы я могла работать на полную ставку, я бы тут же куда-то устроилась.

Кейт почувствовала гнетущее ощущение в животе. Джейк прошептал: «Кто это?», и Кейт покачала головой.

— Марни, мне очень жаль. Правда, очень, но мое мнение не изменилось. Я не хочу подписывать эту книгу. Я не хочу принимать участие в этой отвратительной эксплуатации, — сказала Кейт. Марни замолчала. Кейт ожидала, что сейчас она взорвется потоком ругани, но этого не случилось.

— Хорошо. Ну что ж. Попытаться стоило.

В трубке раздался щелчок, и звонок оборвался. Кейт тупо уставилась на телефон, чувствуя, как ее начинает подташнивать.

— В чем дело? — спросил Джейк. Кейт рассказала ему о Марни и о копии книги «Он мне не сын», которую уже подписали Питер и Энид.

— Мам, я думаю, тебе стоит ее подписать.

— Но это эксплуатация… — Кейт даже не смогла договорить фразу до конца — слишком она была ошарашена. Меньше всего она ожидала, что Джейк скажет такое.

— Мам, это все давно в прошлом. Питер сделал то, что сделал. Как и Энид. Книга уже написана, и ее уже выпустили. И все это дерьмо, которое случилось с тобой и со всеми этими бедными женщинами… Ты можешь сделать из этого что-то хорошее. Ты можешь помочь этой Марни, просто написав свое имя. Ты говоришь, ей за это заплатят две штуки?

— Да.

— И у нее маленькие дети?

— Да, — сказала Кейт.

— Просто подпиши ее, мам. Две тысячи фунтов наверняка очень ей помогут, — сказал он и, дожевав до конца свой ужин, встал. — Спасибо за чили. Он просто восхитительный. — Джейк наклонился и поцеловал ее в макушку. — Ой, прости. У тебя теперь фарш в волосах, — извинился Джейк, вытирая рот.

Кейт нащупала кусочек мясного в фарша, выпутала его из волос и выкинула в песок.

— Что за чудесный способ выразить благодарность, — рассмеялась она.

— Упс. Прости, мам. — Теперь телефон зазвонил у Джейка. — Ага. Да, я тебя вижу, сейчас спущусь, — проговорил он в телефон и отключился. — Я встречаюсь с ребятами на пляже. Еще раз спасибо за ужин.

Прежде чем Кейт успела что-то сказать, Джейк уже исчез, спустившись по песчаному склону между дюнами. Внизу, у берега, уже собралась компания молодых парней и девушек — включая Бекку. Парни разводили костер, а две девушки сидели на краю гигантского куска дерева, вытащенного из воды.

Кейт смотрела, как Джейк бегом спускается со скалы и бежит по песку. Добравшись до берега, он немного замедлился.

— И как ты вырос в такого замечательного ребенка, Джейк? — пробормотала она себе под нос. Когда Джейк приблизился к компании, собравшейся на пляже, Бекка вскочила с места и заключила его в объятия, крепко поцеловав. — Но если ты скажешь мне, что скоро я стану бабушкой, я тебя придушу.

Она окончательно вытряхнула из волос фарш, собрала тарелки и ушла на кухню.

А затем она позвонила Марни.

Глава 43

Следующим утром Кейт проснулась рано, в полседьмого, и несмотря на это, воздух уже прогрелся. Когда она спустилась на пляж, то увидела остатки костра. Мусора, к счастью, ребята за собой не оставили — только тлеющие угли, окруженные грубым кругом, выложенным из камней. Кейт помнила, что в двадцать минут третьего услышала, как Джейк возвращается домой, так что будить она его не стала — пусть отсыпается.

Вода была просто чудесная, и день ото дня она становилась все теплее. После того как Кейт съела завтрак, приняла душ и оделась, она написала Тристану сообщение, предупредив, что сегодня немного задержится. Затем она поехала в Мур-Сайд.

Парковка была пуста. Сожженные остовы машин все еще были на месте, словно инсталляции выставки современного искусства. У входа в здание Кейт встретила Марни — та неспешно двигалась вперед, тяжело опираясь на костыль.

— Я отвозила детей в школу и только вернулась, — объяснила она, избегая встречаться с Кейт глазами. По лестнице она поднималась медленно и с явным усилием, и когда они добрались до входной двери квартиры, Марни уже совсем выбилась из сил.

— Может, чашку чая? — спросила она, когда они оказались внутри.

— Да, пожалуйста, — ответила Кейт и пожалела об этом в ту же секунду, как слова сорвались у нее с языка. Она просто хотела подписать книгу и уйти.

Дверь в гостиную была закрыта, но в коридор все равно пробивался уже знакомый запах сигарет, смешанный с освежителем воздуха. Когда они добрались до кухни, книга уже ждала Кейт на столе. Рядом с ней лежала синяя шариковая ручка.

Кейт села за стол, оставив Марни возиться с чайником, и пододвинула книгу поближе. Это было издание, выпущенное в твердом переплете, и суперобложка уже успела немного пожелтеть на краях от старости. Картинку на обложке перекрывало название, написанное крупным жирным шрифтом.

ОН МНЕ НЕ СЫН

ЭНИД КОНВЭЙ

Сама картинка была разделена на две части: на правой стороне была изображена шестнадцатилетняя Энид Конвэй, держащая на руках малютку Питера. Картинка была немного размыта, чтобы передать ощущение ностальгии, которое должно было возникнуть у читателя. Широко открытые глаза маленького Питера смотрели прямо в камеру, а Энид смотрела на него сверху вниз взглядом, полным обожания. Она была изображена молодой женщиной с суровыми чертами лица и копной длинных черных волос. На ней было струящееся платье в пол, а позади виднелась вывеска: «Дом незамужних матерей Олдерна». В окне, расположенном за плечом Энид, можно было разглядеть размытое очертание монашки, одетой в свой этот черно-белый костюм, который Кейт всегда казался похожим на пингвиний. Она строго смотрела на Энид и Питера сквозь стекло.

На другой половине обложки была напечатана фотография Питера Конвэя, сделанная полицией в тот день, когда он давал показания на предварительном процессе. Руки его были скованы наручниками, и он мерзко ухмылялся фотографу, смотря в камеру совершенно дикими глазами с расширенными зрачками. Это было еще до того, как он начал принимать целый коктейль из таблеток, призванных справиться с его шизофренией и диссоциативным расстройством личности.

— Тяжело, наверное, смотреть на обложку? — спросила Марни. Кейт даже не знала, что разглядывала ее так долго: Марни уже успела сделать две чашки чая и как раз ставила одну на стол рядом с ней.