Избранные романы. Компиляция. Книги 1-16

– Есть некоторые вещи, Прескотт, о которых лучше помолчать. Это одна из них. Я не буду тебя ни хвалить, ни поздравлять – тут это все не годится. Но ты мне продемонстрировал то, что я и не мечтал увидеть. Это было превосходно.

Прескотт ошеломленно посмотрел на друга.

– Как это у меня получилось? – спросил он.

– Откуда мне знать? – улыбнулся Синклер. – Это ты сотворил чудо, а не я.

Больше ничего сказано не было. Когда они закончили умываться, им принесли поднос с кофе.

– Тут полагается шампанское, Прескотт, – попытался развеселить коллегу Синклер. – Большая бутылка «Поль Роже» тысяча девятьсот двадцать восьмого года.

– Этим пусть займется Боули, – не улыбнувшись, ответил Прескотт.

Глава 67

Не успел он договорить, как наружная дверь открылась и вошел Боули. По нему было видно, что ожидание результатов операции далось ему нелегко, но тем не менее на лице его снова появился румянец, а выражение отчаяния исчезло. И все же, хотя глаза его сверкали ликованием, вел он себя робко, как ребенок. Медленно и неуверенно Боули приблизился к Прескотту.

– Роберт, – произнес он наконец явно дрожащим голосом, – что мне сказать тебе?

Наступило тяжелое и неловкое молчание.

– Когда был мой ход, – с усилием продолжал Мэтт, – я обошелся с тобой как с приблудным псом. Затем настала твоя очередь ходить. И ты обошелся со мной как бог. – Он сделал паузу. – Ты спас жизнь моей Роуз. Ты вернул ей зрение. Это для меня больше, чем моя собственная жизнь. Как мне отблагодарить тебя?

– Не нужно меня благодарить, – пробормотал Прескотт.

– Тогда позволь дать тебе это.

Прескотт отшатнулся от чека, который протянул ему Боули.

– Мне не нужны твои деньги, Мэтт, – посуровев, сказал он. – Не предлагай мне гонорар, пока я его не просил.

– Это не гонорар, – смиренно ответил Мэтт. – Это то, что я обещал тебе давным-давно – по крайней мере, первый взнос. Единственное, на что я надеюсь, так это услышать от тебя: «Лучше поздно, чем никогда».

Прескотт машинально взял протянутый листок и взглянул на него. Его лицо побледнело. Это был чек, выписанный в пользу фонда клиники Роуз Боули. Чек на пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.

– Ты не будешь возражать, если я назову ее в честь Роуз? Это все равно твоя клиника, – продолжал Мэтт. – Ты можешь построить ее здесь или в Лондоне, где тебе заблагорассудится. Я найду столько средств, сколько надо. Завтра я открою подписной лист, и тебя завалят деньгами.

Прескотт справился с эмоциями.

– Как великодушно с твоей стороны, – произнес он наконец. – Более того – как великолепно. Спасибо тебе от всего сердца.

– Спасибо не годится, Роберт, – сказал Боули со своим старым лукавым юморком. – Ты сам сказал это минуту назад. Я не хочу никакой благодарности, пока ты не вернешь нашу дружбу.

В ответ Прескотт сделал шаг вперед и протянул Мэтту руку. Когда они обменялись рукопожатием, дверь из операционной распахнулась и вошла Энн. Она думала, что в комнате пусто, но теперь, увидев Боули, подалась назад. Однако Мэтт жестом остановил ее.

– Не уходи, моя дорогая, – сказал он. – Вот еще кого я хочу увидеть. – Он замолчал, сморгнув влагу из-под косматых бровей. – Поскольку рукопожатие вошло в моду, не протянешь ли ты руку старому пройдохе, который просто болен на голову, сожалеет о том, что сделал, и стыдится самого себя?

Глава 68

Полчаса спустя Энн была готова к отъезду. Она стояла на крыльце больницы, ожидая такси, которое пошел вызвать для нее ее старый друг, привратник Маллиган. Она надеялась сесть на экспресс из Манчестера, отправлявшийся в четверть одиннадцатого вечера, чтобы прибыть в Лондон вскоре после двух часов ночи. После сильнейшего напряжения и глубокого эмоционального переживания последних часов она чувствовала себя странно опустошенной и одинокой. Открытие, что она любит Прескотта, причинило ей боль – и сладкую, и горькую. Рухнули все ее устоявшиеся убеждения, весь жизненный уклад. По крайней мере, в настоящий момент именно так это ей представлялось.

Ее обуревали самые разные противоречивые мысли, и лишь одна из них была постоянной, неизбывной и непоколебимой: она, Энн, любит его.

Она уже собиралась сесть в подкатившее к дверям такси, когда позади нее раздались торопливые шаги и она услышала, как ее окликнули. Это был Прескотт.

– Где вы были? – быстро спросил он. – Последние двадцать минут я повсюду искал вас.

– Я заходила к медсестрам перекинуться парой слов. И к главной.

– А теперь вы уезжаете, даже не дав мне шанса поблагодарить вас.

Она опустила глаза:

– Я была рада приехать, рада снова повидать старый «Хеппертон».

– Ну, это глупости. Я так много хочу обсудить с вами – вашу работу и мою. Я только что разговаривал с Боули. Он заинтересован кампанией, которую вы начали, хочет вам помочь. – Прескотт замолчал, взглянул на часы. – На каком поезде вы едете?

– На десять пятнадцать.

Он тут же принял решение:

– Поеду с вами. Я собирался на полночный поезд. Но и этот мне подойдет.

Не успела она возразить, как он попросил привратника принести его сумку и положить ее в такси. И в следующую минуту они уже мчались к Центральному вокзалу.

Сидя напротив Энн в поезде, Прескотт достал бумажник и вытащил чек Мэттью:

– Взгляните. Интересный клочок бумаги. По крайней мере, станет таковым, когда превратится в кирпичи и цемент для строительства клиники.

В ее глазах вспыхнул свет, на щеках появился румянец. Радость от осознания того, что он добился своего, была так велика, что на миг Энн забыла обо всем прочем.

– Наконец-то! – сказала она в сильном возбуждении.

– Наконец-то, – кивнул он.

Поезд, набирая скорость, мчался сквозь ночь, сквозь огромный полог тьмы, освещенный вспышками из литейных цехов, сиянием неоновых вывесок, уличными фонарями, бесчисленными окнами фабрик и, помимо этого мишурного блеска цивилизации, – неизменными звездами.

– А теперь, – решительно продолжил он, – хочу поговорить о вашей работе. У меня была довольно серьезная беседа с Боули. Он чувствует, что он ваш должник, и хочет что-то сделать для вас. О! Я знаю, что со временем многое из того, что называется угрызениями совести, может перестать его мучить. Но не все. Для этого он слишком привязан к Роуз. – Прескотт наклонился к Энн, и лицо его стало серьезным. – Завтра утром в своей офисной почте вы найдете щедрый целевой взнос в фонд профсоюза. Но на денежных вливаниях все не заканчивается. Наш достойный Мэтт баллотируется в парламент на следующих выборах, и в случае успеха он честно пообещал склонить мнение палаты в пользу медсестер. Конечно, на пути, которым вы сейчас пошли, вам может не понадобиться его помощь. Как и моя, хотя я искренне заверяю вас, что я к вашим услугам.