Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

Элизабет, как и Луиза, занималась шитьем. Склонив голову набок, она делала вид, что приглаживает лежав¬ шую у нее на коленях ткань, но рука у нее дрожала, щеки горели, и слезы на глазах высохли: по всему было видно, что девушка преисполнена Живейшего интереса и любо¬ пытства. — Много ли мы знаем о вас, мистер Эдвардс? — сказа¬ ла она. — Много ли? — повторил за ней юноша, переводя взгляд с лица Элизабет на кроткое личико Луизы, выра¬ жавшее в этот момент такое же любопытство. — Мы столь¬ ко времени знакомы — неужели вы не успели меня узнать? Элизабет медленно подняла голову, и выражение сму¬ щения и любопытства на ее лице сменилось улыбкой: — Конечно, нам известно, что вас зовут Оливер Эд¬ вардс. Как вы, кажется, сами рассказывали моей подруге мисс Грант, вы уроженец здешних мест, и... ~ Элизабет! Мисс Темпл!.. — воскликнула Луиза, вспыхнув до корней волос и задрожав, как осиновый лист. — Вы неправильно меня поняли... Я... это всего лишь мои догадки. Но, даже если это правда и мистер Эдвардс действительно в родстве с туземцами, какое право мы име¬ ем упрекать его? Чем мы лучше — по крайней мере я, дочь скромного, бедного священника? Элизабет с сомнением покачала головой и даже рас¬ смеялась, но ничего не ответила. Заметив, однако, печаль на лице подруги, задумавшейся вдруг о трудной, полной лишений жизни своего отца, она сказала: — Смирение заводит вас слишком далеко, Луиза. Дочь духовного лица стоит превыше всех. Ни я, ни ми¬ стер Эдвардс не можем почесть себя равными вам. Впро¬ чем, я имею право говорить так только в отношении себя. Как знать, быть может, мистер Эдвардс высокая особа, скрывающая свое подлинное имя. — Вы правы, мисс Темпл. Тот, кто является верным слугой, царя царей, занимает самое почетное место на зем¬ ле, — ответила Луиза. — Но весь почет принадлежит ему одному, а я лишь дитя бедного, одинокого человека и не могу претендовать ни на что большее. Почему же мне, в таком случае, считать себя выше мистера Эдвардса? Только потому, что он, возможно, дальний, очень дальний родст¬ венник Джона Могиканина? Луиза невольно выдала подлинное свое отношение 711

к предполагаемому родству Эдвардса со старым воином-ин- дейцем, и Элизабет и Оливер Эдвардс обменялись весьма выразительными взглядами, но ни та, ни другой не позво¬ лили себе даже улыбнуться простоте девушки. — Да, должен признать, мое положение в этом доме несколько двусмысленно, — сказал Эдвардс, — но я, мож¬ но сказать, приобрел его ценой своей крови. — И притом крови потомка туземных властителей! —» весело воскликнула Элизабет. Как видно, она не слишком верила в индейское происхождение молодого человека. — Неужели моя внешность так красноречиво говорит о моем происхождении? Кожа у меня смуглая, это верно, но она ведь не очень красная, не краснее, чем у всех. — Нет, краснее, во всяком случае в данный момент. — Ах, мисс Темпл, вы недостаточно разглядели ми¬ стера Эдвардса, уверяю вас! — воскликнула Луиза.— У не¬ го глаза совсем, не такие черные, как у могиканина, они даже светлее ваших. И волосы не так уж темны. — В таком случае, быть может, и я имею основания претендовать на индейское происхождение. Я была бы искренне рада, окажись это действительно так. Должна признаться, меня печалит вид могиканина, когда он бро¬ дит одиноко и!уныло, словно загробный дух какого-нибудь древнего владыки здешнего края, и я чувствую, как мало у меня прав владеть этими землями. — Да? Вы в самом деле так думаете? — воскликнул юноша столь взволнованным тоном, что обе девушки были поражены. — Разумеется, — ответила Элизабет, как только опом¬ нилась от удивления. — Но что я могу тут сделать? И что может сделать мой отец? Если мы предложим старому ин¬ дейцу кров и средства к существованию, он от них отка¬ жется. Он привык к иной жизни и не в состоянии изме¬ нить свои привычки. И мы не в силах также, будь мы даже столь безумны, что пожелали бы этого, вновь превратить распаханные поля и благоустроенные поселения в глухие, непроходимые леса, отраду охотника, как_.того хотелось бы Кожаному Чулку. — Вы правы, мисс Темпл, ответил ей Эдвардс.—» Что вы можете тут изменить? Но есть все же нечто, что вы сможете сделать и, я уверен, сделаете, когда станете полновластной хозяйкой этих прекрасных долин: пользуй¬ тесь вашими благами, но не забывайте о сирых и неиму¬ 712

щих, будьте к ним щедры. А больше этого вы действитель¬ но сделать не в состоянии. — И это тоже будет немало! — воскликнула Луиза улыбаясь. — Но, несомненно, найдется некто, кто возьмет из рук Элизабет управление всеми этими благами. — Я не собираюсь отвергать замужество, как на словах поступают глупые девушки, которые сами только о том и мечтают с утра до вечера. Но, не давая обета безбрачия, я все равно монахиня, ибо как мне найти себе мужа в наших дремучих лесах? — Да, здесь вам нет пары, мисс Темпл, — ответил Эд¬ вардс с живостью. — Здесь нет никого, кто посмел бы на¬ деяться снискать вашу благосклонность и назвать вас своей женой. Я уверен, вы будете ждать, пока не появит¬ ся тот, кто будет вам ровня. А если он так никогда и не появится, вы предпочтете прожить жизнь без спутника, вот так, как вы живете сейчас, — всеми уважаемой, почи¬ таемой и любимой. Очевидно решив, что он высказал все, что от него тре¬ бовала учтивость, молодой человек встал, взял шляпу и поспешно вышел. Луизе, возможно, показалось, что он сказал даже больше, чем того требовала простая любез¬ ность, ибо она вздохнула — вздох был так тих, что она са¬ ма едва его расслышала, — и вновь склонилась над шить¬ ем. Возможно также, что мисс Темпл не прочь была услы¬ шать еще что-нибудь, — во всяком случае, взгляд ее с минуту был прикован к двери, в которую вышел молодой человек, но затем она быстро взглянула на подругу. Затя¬ нувшееся молчание показало, какую остроту может при¬ дать разговору двух молоденьких девушек, не достигших еще и восемнадцати лет, присутствие двадцатитрехлетне¬ го молодого человека. Первым, кто попался навстречу мистеру Эдвардсу, ко¬ гда он вышел или, вернее, выбежал из дома судьи, был низенький и коренастый стряпчий с большой связкой бу¬ маг под мышкой. На носу у нею красовались зеленые оч¬ ки, словно владелец их стремился усилить ими свою зор¬ кость, когда приходилось раскрывать обманы и плутов¬ ство. Мистер Вандерскол был человек достаточно хорошо об разованный, но тугодум. Что бы он ни говорил, что бы нп делал, он всегда был настороже, потому что в свое время пострадал от своих более шустрых и ловких собратьев, 713

которые начитали свою карьеру в судах Восточных штатов и которые всосали хитрость с молоком матери. Осторож¬ ность этого джентльмена сказывалась во всех его поступ¬ ках, проявляясь в необычайной методичности, пунктуаль¬ ности, а также и в некоторой робости. Речь стряпчего так изобиловала вводными предложениями, что слушатели еще долго потом доискивались ее смысла. — Доброе утро, мистер Вандерскол, — приветствовал его Эдвардс. — Сегодняшний день судья Темпл, как вид¬ но, целиком посвятил делам. — Доброе утро, мистер Эдвардс, — если вас действи¬ тельно зовут именно так, у нас ведь нет тому никаких до¬ казательств, ничего, кроме вашего собственного утвер¬ ждения, и, если не ошибаюсь, именно под этим именем вы и вошли в дом судьи Темпла, — доброе утро, сэр. Да, судья Темпл сегодняшний день посвятил делам, хотя об этом, собственно, можно было бы и не упоминать, вы и сами успели о том догадаться как человек наблюдательный, —* впрочем, внешность обманчива. Да, судья Темпл посвя¬ тил сегодняшний день делам, это верно. — Вы несете с собой важные бумаги? Не надо ли что переписать? Я к вашим услугам. — Да, я несу с собой важные бумаги, как вы успели это заметить — ведь глаза у вас молодые, — и бумаги эти надо переписать. — В таком случае, я сейчас же пройду вместе с вами в контору и возьму наиболее срочные из бумаг. К вечеру будет сделано все, что необходимо. — Сэр, я всегда рад видеть вас у себя в конторе, как по делу, так и не по делу, — хотя вовсе не обязательно принимать у себя на дому каждого: наш дом — наша кре¬ пость. Если желаете, готов видеть вас у себя или в любом другом месте, почту это долгом вежливости, но данные бумаги строго конфиденциальны, и без личного распоря¬ жения на то самого судьи Темпла — согласно строжайше¬ му его предписанию — их не разрешается видеть ни¬ кому, кроме тех лиц, для которых это является прямой обязанностью, я хочу сказать — долгом службы. — Как я понимаю, сэр, я ничем не могу быть вам по¬ лезен, и мне остается лишь еще раз пожелать вам добро¬ го утра. Но прошу вас передать мистеру Темплу, что я сейчас решительно ничем не занят и целиком в его распо¬ ряжении: поэтому я охотно приму поручение отправиться 714

хоть на край света, если только... если только это не будет слишком далеко от Темплтона. —* Я передам ваше поручение, сэр, я повторю ему все слово в слово. Счастливо оставаться, сэр. Впрочем, одну минуту, мистер Эдвардс, — во всяком случае, все вас на¬ зывают именно так, — одну минуту. Вы рассматриваете ваше предложение как часть ваших секретарских обязан¬ ностей, оговоренных в вашем контракте с судьей Темп¬ лом — с предварительной выплатой аванса, — или это предложение услуг должно быть оплачено согласно ново¬ му договору между сторонами и уже по исполнении пору¬ чения? — Как будет угодно мистеру Темплу. Я вижу только, что он озабочен, и стремлюсь помочь ему. — Побуждения ваши похвальны, сэр, насколько мож¬ но судить по первому впечатлению, которое часто бывает обманчиво, и делает вам честь. Я не премину сообщить мистеру Темплу об изъявленной вами готовности, юный джентльмен, — полагаю, вы имеете право так именовать¬ ся, — и извещу вас о результатах переговоров не позднее пяти часов пополудни сего дня, если богу будет угодно и если вы предоставите мне к сему возможность. Причиной особой подозрительности стряпчего на этот раз явилась неопределенность личности и положения Эд¬ вардса, но юноша привык к настороженному д недоверчи¬ вому к себе отношению, и разговор этот не вызвал в нем досады. Он тотчас сообразил, что стряпчий упорно желает сохранить порученное ему судьей дело в тайне от всех, в том числе и от личного секретаря судьи. Эдвардс слишком хорошо знал, как трудно понять точный смысл сказанного мистером Вандерсколом, даже когда этот джентльмен стремится к ясности своих высказываний, а теперь, видя, что стряпчий намеренно избегает расспросов, юноша во¬ все оставил мысль разгадать тайну. Они расстались у во¬ рот, и стряпчий, напустив на себя необыкновенно важный и озабоченный вид, направился в контору, крепко прижи¬ мая к боку толстую связку бумаг. Наши читатели, надо полагать, давно заметили, что юноша питал к судье какую-то необычайно сильную и глу¬ бокую неприязнь. Но сейчас, уже побуждаемый совсем иными чувствами, он испытывал острый интерес к состоя¬ нию духа своего патрона и жаждал разузнать причину его непонятной тревоги. 715

Эдвардс стоял, глядя вслед стряпчему, пока тот не скрылся за дверью конторы вместе со своими таинствен¬ ными бумагами, потом медленно направился обратно к дому и там постарался заглушить любопытство, углубив¬ шись в свои повседневные секретарские обязанности. Когда судья вновь появился в кругу семьи, к его все¬ гдашней жизнерадостности примешивалась какая-то пе¬ чаль, не покидавшая его и в последующие дни. Но насту¬ пившая благодатная летняя пора заставила Мармадыока Темпла очнуться от временной апатии, и к нему вернулась его обычная бодрость духа. Жаркая погода и частые дожди содействовали неве¬ роятно бурному росту растений, который так долго задер¬ живала поздняя в том году весна. Теперь леса сверкали всеми оттенками зелени, которой может похвалиться аме¬ риканская флора. Пни на вырубках скрылись в густой пшенице — она колыхалась от каждого дуновения ветер¬ ка, сверкая и переливаясь, как бархат. Все то время, пока судья был погружен в мрач¬ ные думы, шериф весьма тактично старался ему не доку¬ чать и даже не заговаривал о «деле», хотя оно все больше занимало его воображение и, судя по частым совещаниям шерифа с человеком, который под именем Джотема уже был представлен читателю в кабачке «Храбрый драгун», становилось действительно важным. Как-то вечером в на¬ чале июля шериф решился наконец вновь намекнуть судье о «важном деле», и Мармадьюк согласился на следующее же утро осуществить обещанную Ричарду поездку. Глава XXVI О говори, отец любимый! Твой слова — как вешний ветерок. М и л м е н Утро следующего дня выдалось ясное и теплое. Едва Мармадьюк и Ричард успели сесть на коней, чтобы отпра¬ виться наконец в поездку, которую шерифу так не терпе¬ лось осуществить, как из дому вышли Элизабет и Луиза, обе одетые для пешей прогулки. На мисс Грант был изящный капор из зеленого шелка; 716

ее скромные глазки глядели из-под него с присущими им мягкостью и кротостью’. Мисс Темпл шагала по владениям отца уверенной и независимой походкой хозяйки; с руки ее свисала на ленте широкополая шляпа, которой предстояло скрыть густую массу блестящих темных локонов, обрам¬ лявших гладкий белый лоб. — Вот как, вы решили погулять? — спросил судья и с отцовской гордостью улыбнулся дочери, любуясь ее красо¬ той и девичьей грацией. — Помни, дружок, теперь насту¬ пила пора июльской жары, не заходите далеко и к полу¬ дню постарайтесь вернуться домой. А почему ты без зон¬ тика, дочка? Твой белый лобик потемнеет под солнцем и южным ветром, если ты не будешь старательно его обере¬ гать. — По крайней мере, тогда я больше уподоблюсь моим родственникам, — возразила дочь, тоже улыбнувшись. — У кузена Ричарда такой цвет лица, какому позавидует любая девушка. Сейчас сходство между нами весьма не¬ велико, и никто не признает нас за близких родственни¬ ков. — Пора, однако, ехать, Дьюк, — прервал ее Ричард. — Время не ждет. Если послушаешься меня и примешь мои деловые советы, ровно через год ты сможешь заказать своей дочке такой зонтик, чтобы верх его был из кашеми¬ ровой шали, а остов — из чистого серебра. Самому-то мне ничего не надо, ты это знаешь, Дьюк. Да и кроме того, все, что я имею, в один печальный день перейдет к Бесс, так что совершенно безразлично, кому достанутся богатства, тебе или мне... Но впереди у нас долгий день езды. Поедем же, а коли не хочешь ехать, так прямо и скажи и слезай с коня. — Терпение, терпение, Ричард, — сказал судья и, при¬ держав коня, снова обратился к дочери: — Если вы соби¬ раетесь идти в горы, то умоляю тебя, дочка, не заходите слишком глубоко в лес. Хотя обычно здесь ничего не слу¬ чается, некоторая опасность все-таки есть. — Но не в летнее же время! — возразила Элизабет. — Да, должна признаться, мы с Луизой действительно со¬ брались побродить в горах. — Летом, дочка, опасность, конечно, не так велика, как зимой, но все же не забирайтесь в лесную чащу. Я знаю, Бесс, ты девушка смелая, но надеюсь, ты унасле¬ довала от своей матери ее осторожность. 717

Судья неохотно отвел взгляд от дочери и вместе с ше¬ рифом медленно выехал на улицу. Вскоре они скрылись за домами поселка. Во время краткого разговора между отцом и дочерью Эдвардс стоял неподалеку и внимательно к нему прислу¬ шивался. В руках молодой человек держал удочку, пре¬ красная погода и его выманила из дому на свежий воздух. Девушки подходили к воротам, когда Эдвардс нагнал их и уже готов был окликнуть, как вдруг Луиза остановилась и быстро сказала: Элизабет, кажется, мистер Эдвардс хочет сказать нам что-то... Элизабет обернулась и посмотрела на юношу вежливо, но несколько холодно, и это сразу сдержало его порыв. — Ваш отец недоволен тем, что вы отправляетесь в горы одни, без провожатых, мисс Темпл, — начал Эд¬ вардс. — Если мне будет позволено предложить себя в ро¬ ли телохранителя, то я... Я не знала, мистер Эдвардс, что отец уполномочил вас выражать мне свое родительское неудовольствие, — высокомерно прервала его молодая особа. — Упаси боже! Вы меня неверно поняли, мисс Темпл. Мне следовало сказать иначе: «Ваш отец беспокоится за вас». Я состою у него на службе, а тем самым и у вас, мисс Темпл, и потому повторяю: с вашего разрешения, я охот¬ но сменю удочку на дробовик и буду сопровождать вас в горы. — Благодарю вас, мистер Эдвардс. Но, когда не пред¬ видится опасности, нет нужды и в охране. Пока нам еще дозволено бродить в горах без телохранителей. А если уж телохранитель и в самом деле необходим, так вот он: сю¬ да, сюда, ко мне, Воин! Ко мне, мой храбрый, верный Воин! Огромный мастиф, лениво зевая и потягиваясь, вылез из конуры. Хозяйка позвала его вторично: — Идем, идем, славный мой Воин! Когда-то ты непло¬ хо служил своему господину. Посмотрим, как-то ты бу¬ дешь выполнять свой долг по отношению к его дочери. Пес завилял хвостом, как будто поняв смысл обращен¬ ных к нему слов, с важным видом подошел к Элизабет, уселся на земле у ее ног и поглядел в лицо своей юной хозяйке умным, почти человеческим взглядом. 718

Элизабет шагнула вперед, но тут же опять останови¬ лась и сказала примирительным тоном: — А вы, мистер Эдвардс, могли бы оказать нам услугу, только иную и более для вас приятную: принесите нам к обеду связку ваших излюбленных окуней. И, даже не сочтя нужным взглянуть, как принял Эд¬ уарде эту колкость, мисс Темпл решительно пошла впе¬ ред, ни разу больше не обернувшись. Зато мисс Луиза не раз еще поглядывала назад, пока они не дошли до ворот. — Боюсь, Элизабет, что мистер Эдвардс обиделся на нас, — сказала она. — Он все еще стоит, не двигаясь с ме¬ ста и опершись о свою удочку. Быть может, он принял ва¬ ши слова за проявление гордости. — В таком случае, он не ошибся! — воскликнула мисс Темпл, выходя из состояния задумчивости. — Да, мы не можем принимать услуг молодого человека, занимающего такое сомнительное положение в обществе. Как! Пригла¬ сить его с собой на уединенную прогулку? Да, это гор¬ дость, Луиза, но у женщины должны быть гордость и чув¬ ство собственного достоинства. Прошло несколько минут, прежде чем Оливер очнулся от оцепенения. Пробормотав что-то, он вскинул удочку на плечо, вышел за ворота и с величественным видом зашагал по улице. Дойдя до озера, где стояли у причала лодки судьи Темпла, молодой человек вскочил в легкий ялик, схватил весла и, яростно ударяя ими по воде, понесся че¬ рез озеро к противоположному берегу, туда, где стояла хижина Кожаного Чулка. Только пройдя с четверть мили, Эдвардс успокоился, мысли его понемногу утратили горечь, а к тому времени, когда перед глазами у него появилась заросшая кустарником полоска перед жилищем Нат- ти, пыл юноши и вовсе охладился, хотя тело его от быст¬ рых движений сильно разгорячилось. Вполне возможно, что тот самый довод, которым руководствовалась в своем поведении мисс Темпл, пришел в голову и ему, человеку образованному и воспитанному. И если так, то весьма ве¬ роятно, что Элизабет не только не упала, а, напротив, лишь возвысилась в его глазах. Эдвардс поднял весла над головой, и лодка, подлетев к самому берегу, закачалась на волнах, которые она же всколыхнула. Молодой человек, бросив предварительно осторожный и пытливый взгляд вокруг, приложил к гу¬ бам небольшой свисток и извлек из него долгий, пронзи« 719

тельный звук, отдавшийся эхом в горах по .ту сторону хи¬ жины. Собаки Натти, выскочив из своей будки, сделанной из коры, подняли жалобный вой и принялись прыгать как безумные на крепко державших их ремнях оленьей кожи. — Тише, Гектор, успокойся, — проговорил Эдвардс, издав вторичный свист, еще более резкий, чем первый. Но ответа и на этот раз не последовало. Собаки же, узнав голос Оливера и убедившись, что пришел не чужой, вернулись в конуру. Эдвардс подогнал лодку к берегу, спрыгнул на землю и, взойдя на пригорок, приблизился к двери хижины, быст¬ ро открыл запоры и вошел, притворив за собой дверь. Вокруг царила полная, тишина, как будто в этом уеди¬ ненном месте еще никогда не ступала нога человека; лишь из поселка за озером доносились не смолкая приглушен¬ ные удары молотков. Прошло с четверть часа, и юноша вновь появился на пороге. Он запер дверь и ласково окликнул собак. Те тот¬ час вышли на звук хорошо знакомого им голоса. Подруга Гектора бросилась к Эдвардсу, визжа и лая, словно умо¬ ляла, чтобы ее сняли с привязи, но старый Гектор вдруг потянул носом, принюхиваясь к воздуху, и завыл протяж¬ но и громко, так, что его можно было слышать за милю. — Что ты там почуял, лесной бродяга?—проговорил Эдвардс. — Если то зверь, то зверь смелый, раз так близко подошел к жилью, а если человек, то дерзкий. Эдвардс перепрыгнул через ствол сосны, когда-то сва¬ лившейся возле хижины, спустился с пригорка, защищав¬ шего хижину от ветров с южной стороны, и увидел, как угловатая фигура Хайрема Дулитла мелькнула и тут же исчезла в кустах с невероятным для этого джентльмена проворством. «Что нужно здесь этому человеку? — пробормотал про себя Оливер. — Вероятно, это просто любопытство, кото¬ рым так одержимы здешние жители. Но я буду начеку, если собакам вдруг понравится его богомерзкая физионо¬ мия и они дадут ему пройти». Юноша вернулся к двери и запер ее еще тщательнее, продев через скобу цепочку и закрепив ее замком. «Этот крючкотвор ка*? никто другой обязан знать, что закон запрещает врываться в чужой дом!» И, вернувшись к озеру, Эдвардс спустил лодку на воду* взялся за весла и поплыл обратно. 720

На озере было известно несколько мест* где особенно хорошо ловились окуни. Одно из них находилось как раз напротив хижины охотника, а другое, где окуней было еще больше, — в полутора милях от первого, под навесом скалы и на том же краю озера. Оливер Эдвардс повел свой ялик к первому месту и с минуту сидел, подняв весла: он колебался, не зная, остаться ли здесь и не спускать глаз с двери хижины или же ехать дальше, туда, где улов обе¬ щал быть богаче. Но тут он заметил на воде светлую пи¬ рогу и в ней двоих людей, в которых он немедленно узнал могиканина и Кожаного Чулка. Это решило вопрос. Через несколько минут юноша присоединился к своим друзьям, занятым рыбной ловлей, и тотчас привязал свой ялик к ггйроге индейца. Оба старика приветливо кивнули юноше, но не прерва¬ ли своего занятия и не переменили позы. Оливер так же молча насадил наживку на свой крючок и забросил удочку. — Ты заходил в наш вигвам, сынок? — спросил Натти. — Да, там все спокойно, только вот сквайр Дулитл ры¬ щет неподалеку. Но ничего, дверь я запер крепко, и к тому же он слишком большой трус и не решится близко подой¬ ти к собакам. — Об этом человеке мало можно сказать хорошего, — промолвил Натти; он вытянул окуня и вновь насадил на¬ живку на крючок. — Ему до страсти хочется сунуть нос в мой дом. Всякий раз, как встретимся, он чуть ли не пря¬ мо просит меня об этом. Но я отвожу разговор в сторону, й мистер Дулитл с чем был, с тем и остается. Видно, слиш¬ ком много развелось законов, коли поручают толковать их таким вот людишкам, вроде Хайрема. — Боюсь, что он не столько глупец, сколько плут, — заметил Эдвардс. — Он вертит этим простаком шерифом, как ему вздумается. Дерзкое любопытство наглеца может принести нам неприятности. — Коли он будет уж очень часто слоняться возле моей хижины, я просто-напросто пристрелю его, — спокойно за¬ явил Кожаный Чулок. — Нет, Натти, закон есть закон, его нарушать нельзя. Иначе ты попадешь в беду, и это будет тяжким горем для всех нас. — Правда, сынок? — воскликнул охотник и взглянул на юношу дружелюбно и с явным интересом. — В тебе, 40 Фенимор Купер. Том II 721