Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
царствования Георга III. Поскольку с тех давних пор, как здание утратило свое религиозное назначение и стало слу¬ жить светским целям, это крыло было предназначено для хозяйки дома, полковник Говард, вступив во временное владение домом, сохранил такое распределение, пока в хо¬ де событий покои, отведенные его племяннице, не превра¬ тились в ее тюрьму. Но, так как суровость старого солдата столь же часто вытекала из его благородных качеств, как и недостатков, это ограничение свободы, угнетавшее моло¬ дую девушку, было единственным предметом ее жалоб. А чтобы наш читатель сам мог судить, в каких условиях жили затворницы, которых, пожалуй, нам пора ему пред¬ ставить, мы без лишних слов перенесем его в занимаемое ими помещение. Гостиная, по преданию, была прежде трапезной ма¬ ленького собрания прекрасных грешниц, искавших в этих стенах убежища от мирских соблазнов. По-видимому, чис¬ ло их не было велико, а пиршества их не были пышными, в противном случае они не могли бы здесь разместиться. Все же комната была немалых размеров, уютно обстав¬ лена, хотя и без особой роскоши: глубокие складки зана¬ весей из синего узорчатого шелка почти скрывали стены, где находились окна; кожа с затейливым золотым тисне¬ нием украшала две другие стены. Широкие диваны крас¬ ного дерева и кресла, обитые тем же шелком, из которого были сшиты занавеси, вместе с турецким ковром, барха¬ тистая поверхность которого играла всеми цветами радуги, оживляли мрачное великолепие огромного камина, тяже¬ лых карнизов и замысловатой резьбы массивных панелей на стенах. В камине ярко пылали дрова — это был каприз мисс Плауден, которая со свойственной ей живостью утверждала, что «уголь годится только для кузнецов и англичан». Кроме веселого пламени в камине, комнату освещали еще две восковые свечи в тяжелых серебряных шандалах. Одна из них стояла прямо на пестром ковре, и пламя ее колебалось от проворных движений расположив¬ шейся подле нее девушки. Поза этой девушки, ползавшей на коленях по ковру, хотя и очень грациозная, скорее при¬ личествовала бы ребенку, и человек, не осведомленный о цели ее занятий, нашел бы ее поведение в высшей сте¬ пени странным.
ния, словно выбирала в лавке торговца материю, идущую к ярким краскам ее смуглого лица. Темное атласное платье плотно облегало ее тонкий стан, подчеркивая изя¬ щество маленькой фигурки, черные глаза блеском и жи¬ востью могли посрамить кисть итальянского живописца. Несколько розовых лент, приколотых с кокетливой не¬ брежностью, казалось, были всего лишь отражением ее ру¬ мянца. На диване, несколько поодаль, полулежала другая девушка, одетая во все белое. Возможно, что временное заточение сделало ее несколько равнодушной к своей внешности, а быть может, просто.гребень не мог сдержать все богатство ее волос, соперничавших по цвету и блеску с вороновым крылом, ибо они вырвались на волю и, окутав плечи блестящей шелковистой волной, рассыпались по платью и узорчатой обивке дивана. Маленькая ручка, ко¬ торая, казалось, сама стыдилась своей прекрасной наготы, поддерживала голову, тонувшую в пышных прядях волос, подобно алебастру в окаймлении черного дерева. Из-под массы темных локонов, венчавших весь этот роскошный шлейф волос, который окутывал девушку с головы до пят, был виден покатый, ослепительно белый лоб, оттененный двумя изогнутыми стрелами бровей столь тонкого и без¬ упречного рисунка, будто их создало волшебное прикосно¬ вение искусства. Опущенные веки с длинными шелковыми ресницами скрывали глаза, устремленные в пол, слов¬ но владелица их предавалась грустному раздумью. Осталь¬ ные черты девушки трудно описать, ибо они не были ни правильными, ни совершенными и все же, отличаясь гар¬ моничностью, в целом составляли образец женской неж¬ ности и изящества. На ее щеках то чуть проступал, то вновь исчезал легкий румянец, меняясь вместе с волно¬ вавшими ее чувствами, и, даже когда она спокойно раз¬ мышляла, он, казалось, украдкой скользил по ее вискам, а потом снова оставлял лицо пугающе бледным. Роста она была несколько выше среднего, сложения весьма прият¬ ного, а ее маленькая нога, покоившаяся на шелковой подушке, была столь приятно округлой, что ей могла бы позавидовать любая представительница прекрасного пола. — О, теперь я так же искусна в этом деле, как сиг¬ нальщик самого лорда верховного адмирала Англии! — смеясь, воскликнула девушка, сидевшая на полу, и с дет- 492
ской радостью захлопала в ладоши. — Ах, как мне хочет¬ ся, Сесилия, поскорее показать свое умение! При этих словах кузины мисс Говард подняла голову, и на лице ее, когда она взглянула на Кэтрин, появилась легкая улыбка. Тот, кому довелось бы увидеть ее в этот миг, может быть, испытал бы удивление, но не имел бы причины жалеть о перемене, которая произошла в выра¬ жении ее лица. Вместо жгучих черных глаз, какие должна была бы иметь девушка, судя по цвету ее темных волос, он узрел бы большие кроткие голубые глаза, которые как бы плавали в столь чистой влаге, что она была почти невиди¬ мой. Эти глаза поражали своей нежностью и силой чувств больше, чем полные живости и веселья искрометные очи ее подруги. — Успех твоей безумной экскурсии на берег моря, моя дорогая, кажется, помутил твой разум, — заметила Сесилия. — Но я не знаю, как иначе излечить твой недуг, если не подать тебе попить соленой воды, как полагается в случаях безумия. — Ах, боюсь, твое средство окажется бесполезным! — воскликнула Кэтрин. — Оно не помогло почтенному Ри¬ чарду Барнстейблу, который, наверно, не раз принимал его во время сильных штормов, но по-п'режнему остается пер¬ вым кандидатом в сумасшедший дом. Подумай только, Сесилия, этот безумец во время нашего вчерашнего деся¬ тиминутного разговора на скалах осмелился предложить мне свою шхуну в качестве убежища! — Я думаю, что твоя смелость способна вдохновить ого на многое, но не мог же он все-таки серьезно сделать тебе такое предложение! — Справедливости ради следует сказать, что он упо¬ минал о священнике, который освятил бы это безумство, но я считаю, что в самой мысли его была безграничная дер¬ зость. Я никогда этого не забуду, и если прощу ему, то не раньше, чем лет-через двадцать. Но каково бедняге, долж¬ но быть, пришлось потом на его крошечном «Ариэле» сре¬ ди ужасных воли, которые с такой силой бились ночью о берег! Надеюсь, они излечили его от самоуверенности. На¬ верно, от захода солнца и до зари на нем не было сухой нитки. Будем считать это наказание за его дерзость, и будь уверена, я еще потолкую с ним об этом. Сейчас при¬ готовлю десяток сигналов, чтобы посмеяться над промок¬ шим поклонником. 493
Довольная своей выдумкой и радостная из-за тай- пой надежды, что ее смелое намерение в конце концов увенчается успехом, веселая девушка тряхнула черны¬ ми локонами и живо разбросала вокруг себя флажки, а затем принялась складывать их в новые сочетания, чтобы подшутить над бедственным положением возлюб¬ ленного. Но лицо ее двоюродной сестры при этих словах омрачилось, и, когда она заговорила, в ее голосе звучал упрек: — Кэтрин, Кэтрин! Как ты можешь забавляться, ко¬ гда кругом столько опасностей! Разве ты забыла, что нам рассказывала о нынешнем шторме Элис Данскомб? Ведь она говорила о двух кораблях, о фрегате и шхуне, кото¬ рые с безрассудной отвагой пытались пробиться через ме¬ ли в шести милях отсюда, и, если только богу не было угодно явить им милосердие, их гибель почти несомненна! Как можешь ты, зная, кто эти отважные моряки, шутить о буре, столь для них опасной? Эти увещевания образумили ветреную хохотушку. Она вдруг вспомнила о тяжелом 4 положении своих друзей и побледнела как смерть, крепко стиснув руки и устремив рассеянный взор на разбросанные вокруг нее в беспо¬ рядке яркие шелковые лоскутки. В эту критическую ми¬ нуту дверь комнаты медленно отворилась, и вошел пол¬ ковник Говард. Вид его являл забавную смесь сурового негодования и привычного рыцарского уважения к пре¬ красному полу. — Прошу простить меня, сударыни, за мое вторже¬ ние, — начал он. — Однако, я полагаю, присутствие ста¬ рика в комнатах его воспитанниц не может быть совсем непозволительным. Поклонившись, полковник уселся на диван, на дру¬ гом конце которого раньше сидела его племянница, ибо при его появлении мисс Говард встала и оставалась на ногах до тех пор, пока ее дядя не уселся поудобнее. Бро¬ сив самодовольный взгляд на убранство покоев, старик прежним тоном продолжал: — В этой комнате вполне можно принимать гостей, и я не вижу оснований для того постоянного затворниче¬ ства, на которое вы сами себя обрекли. Сесилия с робким удивлением взглянула на дядю и ответила: Мы, конечно, весьма обязаны вам за вашу доброту, 494
дорогой сэр, но разве наше затворничество вполне доб¬ ровольно? — Что вы хотите сказать? Разве не вы хозяйки этого дома? Выбрав эту резиденцию, где долго жили в почете ваши и, разрешите мне добавить, мои предки, я руковод¬ ствовался не столько фамильной гордостью, которую я, естественно, не могу не испытывать, сколько желанием окружить вас комфортом и счастьем. И моим старым гла¬ зам кажется, что у нас нет причин стыдиться принять в этих стенах наших друзей. Стены монастыря Святой Ру¬ фи, мисс Говард, не совсем голы, да и тем, кто живет в них, тоже не стыдно показаться на людях. — В таком случае, отворите двери, и ваша племянница постарается поддержать гостеприимство хозяина этого дома. — Вот так, честно и благородно, и должна говорить дочь Гарри Говарда! — воскликнул старый солдат, неза¬ метно для себя подвигаясь ближе к племяннице. — Если бы мой брат вместо морской службы избрал сухопутную, Сесилия, он был бы одним из самых храбрых и доблест¬ ных генералов в армии его величества. Бедный Гарри! Он мог бы дожить до сего дня и в эту минуту вел бы по¬ бедоносные войска своего короля против возмутившихся колонистов. Но ои умер, Сесилия, и оставил тебя для продолжения нашего рода и для владения тем малым, что осталось нам в эти смутные времена. — Мне кажется, дорогой сэр, — сказала Сесилия, взяв его руку и прикоснувшись к ней губами, — у нас нет причин жаловаться на судьбу, сохранившую нам доста¬ точное состояние, как бы горько мы ни сожалели, что нас, способных воспользоваться им, осталось так мало. — Нет, нет, — тихо и с волнением промолвила Кэт¬ рин, — Элис Данскомб, несомненно, ошиблась. Провиде¬ ние никогда не осудит отважных людей на столь жесто¬ кую участь! — Элис Данскомб здесь и может искупить свою ошиб¬ ку, если ( она действительно ошиблась, — произнес спо¬ койный, приглушенный голос с едва заметным провинци¬ альным акцентом, голос, низкие ноты которого были ли¬ шены серебристости, придававшей женственную прелесть голосу мисс Говард и мелодичное звучание живым пере¬ ливам голоса ее кузины. Неожиданность этого появления заставила всех за¬ 495
молчать. Кэтрин Плауден, которая еще оставалась на ковре в прежней позе, поднялась с колен, и, пока она в минут¬ ном замешательстве оглядывалась, щеки ее вновь по¬ крылись ярким румянцем. Женщина, произнесшая приве¬ денные нами слова, твердыми шагами вышла на середину комнаты и, ответив с изысканной вежливостью на низкий поклон полковника Говарда, молча опустилась на другой диван. По ее появлению, по оказанному ей приему и по ее туалету можно было понять, что присутствие ее не было событием необычным и что в этом доме она свой человек. Элис была одета с подчеркнутой простотой, но свидетель¬ ствовавший о хорошем вкусе покрой ее платья возмещал отсутствие украшений. На вид ей было немногим более тридцати лет, однако, судя по одежде, можно было дога¬ даться, что она хотела казаться старше. Ее прекрасные светлые волосы были обвиты темной повязкой, какую носят молоденькие девушки на далеком севере, и только несколько вырвавшихся из-под нее локонов показывали, что их владелица стремится скрыть их природную пыш¬ ность. Ее лицо уже утратило свежесть первой молодости, ко сохранило прежнюю красоту и ясность черт. К этому описанию можно добавить прекрасные синие глаза, не¬ сколько крупные зубы ослепительной белизны и правиль¬ ные черты лица. Темно-серое шелковое платье удивитель¬ но ловко сидело на ее изящной фигуре. После того как вошедшая села, полковник Говард еще немного помолчал, затем обратился к Кэтрин. Он старался говорить непринужденно, но именно из-за этого его речь звучала еще более чопорно и натянуто: — Не успели вы, мисс Плауден, призвать мисс Элис, как она
уже явилась с намерением и — смею сказать, мисс Элис, — готовностью защитить себя от таких обви¬ нений, какие могут возвести на нее лишь самые жестокие се враги. — Я не собираюсь возводить никаких обвинений на мисс Данскомб, — обидчиво возразила Кэтрин, — и не же¬ лаю, чтобы меня ссорили с моими друзьями, даже если это делает сам полковник Говард. — Полковник Говард постарается впредь остерегаться таких промахов, — кланяясь, ответил старик и, церемонно повернувшись к остальным, продолжал: — Как раз когда вы вошли, мисс Элис, я говорил с'Племянницей о том, что ей незачем запираться в четырех стенах ‘подобно самым 496набожным монахиням, какие жили в этом монастыре. Я говорю ей, что ни ее годы, ни мое состояние, ни ее соб¬ ственное — ибо Гарри Говард кое-что оставил своей до¬ чери — не требуют того, чтобы мы жили так, будто двери всего мира затворены перед нами и будто сюда можно проникнуть только через эти старинные окна... Мисс Плау¬ ден, я считаю своей обязанностью узнать, для чего ле¬ жат здесь в таком изобилии эти странные шелковые лос¬ кутки? — Я выбираю себе наряд к балу, который вы собирае¬ тесь дать, сэр! — быстро ответила Кэтрин с дерзкой улыб¬ кой, исчезнувшей лишь под укоризненным взглядом ку¬ зины. — Вы человек со вкусом, полковник Говард, и раз¬ бираетесь в дамских туалетах. Скажите, пойдет ли этот ярко-желтый цвет к моему смуглому лицу? Белый с черным также прекрасно гармонируют друг с другом... Розовый, кажется, чудесно отвечает черным глазам? Это будет такой ток, какой пристало бы носить императрице! Не переставая болтать, молодая девушка проворны¬ ми пальцами в беспорядке сплела флажки, а потом наки¬ нула их себе на голову подобно украшению, для которого, по ее словам, они были предназначены. Старик был слиш¬ ком учтив, чтобы противоречить женщине в выборе туале¬ та, а потому вернулся к прежнему разговору, ибо его подо¬ зрения, возникшие было при виде этих флажков, были полностью рассеяны находчивостью и ловкостью Кэтрин. Но если полковника Говарда нетрудно было обмануть в отношении женских туалетов, то совсем по-другому обсто¬ яло дело с Элис Данскомб. Эта дама так упорно и неодоб¬ рительно разглядывала фантастический ток, что Кэтрин поспешила подсесть к ней и, потихоньку задавая ей шут¬ ливые вопросы, постаралась отвлечь ее внимание от флаж¬ ков. — Я говорил, мисс Элис, — продолжал полковник, — что, хотя времена и причинили ущерб моему состоянию, все же мы не настолько обеднели, чтобы не могли прини¬ мать наших друзей, как приличествует потомкам древних владельцев монастыря Святой Руфи. Сесилия, дочь моего/ брата Гарри, такая девица, какую любой дядя был бы горд вывести в свет, и она докажет вашим английским дамам, что наша порода не стала хуже по другую сторону Атлантики. — Стоит вам сказать только слово, милый дядя, — про- 17 Фенимор Купер. Том IV 497
молвила мисс Говард, — и ваше желание тотчас будет ис¬ полнено. — Скажите, чем мы можем угодить вам, сэр, — под¬ хватила Кэтрин, — и, если это в какой-либо степени раз¬ гонит скуку в этом старом доме, я обещаю вам полное содействие в вашем намерении. — Вы говорите правильно, — воскликнул полков¬ ник, — как и подобает умным и скромным девушкам! В таком случае, давайте начнем с того, что пошлем за Диллоном и капитаном и попросим их выпить с нами чашку кофе. Мне кажется, что час уже настал. Сесилия в замешательстве опустила глаза и ничего не ответила. Но мисс Плауден тотчас возразила: — Нет, сэр, пусть они подадут пример. Так как вы предложили, чтобы первый шаг был сделан с нашей сто¬ роны, не лучше ли нам всем собраться на вашей половине и быть хозяйками за вашим столом? Я знаю, сэр, что вы отделали одну из комнат для подобных церемоний. Может быть, женский вкус тоже окажется полезен. — Мисс Плауден, — с неудовольствием отозвался пол¬ ковник, — мне кажется, некоторое время назад я сообщил вам, что до тех пор, пока неприятельские суда не удалятся от наших берегов, я предпочитаю, чтобы вы и мисс Го¬ вард не покидали этого крыла здания. — Тогда не говорите, что мы не покидаем его по доб¬ рой воле, — возразила Кэтрин. — Давайте говорить прямо: вы заперли нас здесь. — Разве я тюремщик, сударыня, что вы так опреде¬ ляете мое поведений? Слушая вас, мисс Элис может бог знает что подумать. Я... — Теперь можно отказаться от всех тех мер, которые были приняты из страха перед фрегатом и шхуной, про¬ никшими вчера в Чертовы Клещи, — задумчиво и груст¬ но прервала его мисс Данскомб. — Мало кому известны полные опасностей пути, по которым можно вывести отту¬ да невредимым в открытое море даже самое малое судно при дневном свете и попутном ветре. Но в темную ночь и при такой непогоде один только бог может спасти моряков. — Да, на самом деле приходится верить, что они по¬ гибли, ответил старик, но в голосе его не слышалось ни¬ какого злорадства. — Они не погибли! с неожиданной силой восклик¬ нула Кэтрин. Она поднялась с места и} пройдя по комна¬ 498
те, остановилась подло двоюродной сестры. Голова ее бы¬ ла высоко поднята, и казалось, что они одного роста, хотя в действительности Кэтрин была значительно ниже Сеси¬ лии. — Эти люди искусны и отважны, они сделают все, на что способны храбрые моряки, и преодолеют препятствия. А кроме того, кому провидение скорее ниспошлет благо¬ дать свою, как не отважным сынам угнетенной страны, которые борются с деспотизмом и бесчисленными неспра¬ ведливостями? При этих словах с лица полковника исчезло миролю¬ бивое выражение. Его черные глаза сверкнули необычай¬ но ярко для его лет, и только из вежливости он не пере¬ бил речь своей воспитанницы. — Какой грех, сударыня, — наконец не выдержал он, — какое подлое преступление более достойно справед¬ ливого гнева небес, чем этот предательский акт мятежа? Мятеж затопил кровью Англию в царствование Карла Пер¬ вого1; мятеж породил гораздо больше битв, нежели все остальные человеческие пороки, вместе взятые. — Я не знаю, вправе ли вы считать мятеж таким чу¬ довищным преступлением, полковник Говард, — сказала мисс Данскомб, желая предупредить резкий ответ Кэтрин. Она помолчала, а затем, глубоко вздохнув, снова загово¬ рила, и голос ее с каждым словом звучал все мягче. — Конечно, это большое преступление, такое, перед которым, можно сказать, бледнеют все иные человеческие прегреше¬ ния. Сколь многие порывают теснейшие в своей жизни связи, бросаясь в этот греховный водоворот! Люди стано¬ вятся равнодушными к виду тяжких бедствий, нечувстви¬ тельными к несчастьям, ими причиняемым. Это особенно ужасно, когда они вымещают свои обиды на близких и друзьях, забывая о том, кто страдает от их поступков. Кро¬ ме того, полковник Говард, внезапно оказаться у власти — опасное искушение для людей, мало знакомых с жизнью большого мира, и если это не ведет к совершению тяжких преступлений, то, во всяком случае, готовит путь к ним, ожесточая человеческие сердца. — Я вас терпеливо слушаю, мисс Элис, — заметила Кэтрин, с притворным равнодушием покачивая маленькой 1 Карл I — английский король в 1625—1649 годах. Во вре&я английской буржуазной революции, после продолжавшейся с 1642 по 1648 год гражданской войны, был свергнут с престола и казнен 30 января 1649 года. 17* 499
ножкой, — ибо вы не знаете, о ком и кому вы это гово¬ рите. Но полковнику Говарду это не может служить изви¬ нением ... Молчи, Сесилия, теперь буду говорить я! Не верь никому, дорогая сестра, эти люди чисты... А вы, полковник Говард, должны помнить, что сын нашей с Сесилией тетки тоже служит на борту этого фрегата. Как вы можете гово¬ рить с такой жестокостью? — Мне жаль этого юношу! Мне от всего сердца жаль его! — воскликнул старик. — Он еще дитя, он увлечен тем разрушительным потоком, в котором гибнут наши не¬ счастные колонии. Но на этом корабле есть другие; они не могут привести в оправдание свою неопытность. Напри¬ мер, сын моего старого знакомого и сердечного друга моего брата Гарри, отца Сесилии, лихого Хью Гриффита, как мы его называли. Мальчишками Хыо и Гарри вместе ушли из дому и в один и тот же день зачислились в эки¬ паж одного из судов его величества. Бедный Гарии до¬ служился только до широкой нашивки, а Хыо умер командиром фрегата. И вот этот мальчик! Он был вос¬ питан на борту отцовского судна и научился на службе его величества владеть оружием, которое он теперь под¬ нял протцв своего короля. В этом обстоятельстве есть что- то противоестественное, мисс Элис: сын поднимает руку на отца! И вот такие люди, во главе с Вашингтоном, и поддерживают дерзостный мятеж. — Среди них есть люди, которые никогда не носили холопского мундира Британии, сэр, и.именами этих лю¬ дей Америка гордится не меньше, чем другими героями! — гордо заявила Кэтрин. — Да, сэр, эти люди с радостью вы¬ ступят против храбрейших офицеров британского флота. — Я не стану оспаривать ваши заблуждения, — веж¬ ливо, но холодно сказал полковник. — Молодая девушка, которая осмеливается сравнивать мятежников с отважны¬ ми джентльменами, находящимися на службе у короля, может найти извинение только в том, что ее ум был введен в заблуждение. Ни один мужчина — я не говорю о женщинах, которые, вероятно, не очень хорошо пони¬ мают природу человеческую, — ни один мужчина, достиг¬ ший поры, когда его уже можно называть этим именем, не должен иметь ничего общего со смутьянами, которые стремятся уничтожить все святое, с этими левеллерами, которые готовы свалить великого, чтобы вознести ничтож¬ ного, с этими якобинцами, которые... которые... 50 0
Если вам, сэр, не хватает оскорбительных эпите¬ тов, — с вызывающей холодностью сказала Кэтрин, — позовите на помощь мистера Кристофера Диллона. Вот оп стоит у дверей, ожидая вашего зова. При этом внезапном сообщении полковник Говард, за¬ быв о своих гневных выкриках, с удивлением обернулся и действительно увидел угрюмое лицо родственника, ко¬ торый стоял у порога, придерживая отворенную дверь, причем Диллон был, по-видимому, не меньше изумлен тем, что очутился в присутствии дам, чем они сами — его не¬ обычным визитом. Глава XI Отойдем-ка в сторону, Кет, и посмотрим, чем кончится эта кутерьма. Шекспир, «Укрощение строптивой» В продолжение бурной сцены, описанной в предыду¬ щей главе, мисс Говард, склонясь на подлокотник дивана, с большим огорчением следила, за пререканиями между ее дядей и кузиной. Но, когда в комнату вошел человек, который, по ее мнению, совсем не имел црава являться ей на глаза без особого на то разрешения, в ней возмутилась вся ее женская гордость й она дала ему такой же реши¬ тельный отпор, какой последовал бы от Кэтрин, только, может быть, проявив при этом большую сдержанность. — Чему мы обязаны этим неожиданным визитом мистера Диллона? — спросила она вставая. — Ему, конеч¬ но, известно, что нам запрещено ходить в ту половину зда¬ ния, где живет он, и, я думаю, полковник Говард предло¬ жит ему, чтобы он справедливости ради не тревожил и нас в наших покоях. Тонко рассчитанное смирение не могло скрыть злоб¬ ный гнев в словах этого джентльмена, когда он ответил: — Мисс Гов;ард не будет сердиться на мое вторже¬ ние, когда узнает, что я пришел с важным делом к ее Дяде. — А! Это меняет дело, Кит. Но дамы все-таки имеют право на уважение к их полу. Я, правда, и сам забыл доложить о себе — это все оттого, что я, по милости Бор- роуклифа, пью теперь мадеры больше, чем с тех пор, как 501