Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

То обстоятельство, что Кэри, в противоположность Лодердейлу, называет капитал не самостоятельным фактором производства, а только орудием⁴¹⁰, не существенно: существенная черта, что он считает увеличение продукта, вызванное применением капитала в производстве, причиной процента на капитал, все же остается.

Лодердейла можно упрекнуть только в смешении валового пользования с чистым; между тем Кэри смешивает целый ряд понятий. Он смешивает не только валовое пользование с чистым, но смешивает также оба эти понятия с самым капиталом. Он делает это не случайно, а принципиально: он вполне сознательно отождествляет причины высокого или низкого процента на капитал с причинами высокой или низкой ценности самого капитала, причем он прямо-таки объясняет величину процентной ставки величиной ценности самого капитала.

Это необыкновенное смешение понятий наблюдается везде, где Кэри говорит о проценте на капитал. Для изложения его рассуждений я пользуюсь, главным образом, VI главой (о ценности) и XLI (о заработной плате, прибыли и проценте), в которых Кэри высказывается по нашему вопросу наиболее подробно и последовательно.

По известной теории ценности Кэри мерилом ценности всех благ является величина издержек, необходимых для их воспроизводства. Прогресс хозяйственного развития не представляет собой ничего иного, как расширение власти человека над природой; этот прогресс и даст человеку возможность производить необходимые блага со все меньшими издержками. Это относится, между прочим, и к тем орудиям, которые составляют капитал человека; следовательно, ценность капитала имеет тенденцию все больше и больше падать с развитием культуры. «Количество труда, необходимого для воспроизводства данного капитала и для дальнейшего увеличения его размеров, уменьшается с каждой стадией прогресса. Ценность раньше образованных капиталов постоянно падает; в зависимости от этого так же постоянно возрастает и ценность труда»⁴¹¹.

Наряду с падением ценности капитала и как следствие такого падения происходит и падение цены за пользование им. Этой мысли Кэри собственно не доказывает, — он ее, по-видимому, считает очевидной, что, собственно говоря, и верно — он, не задумываясь, прямо включает ее в картину хозяйственного развития Робинзона. Он рассказывает, что собственник первого топора мог бы требовать за временную уступку такового в вознаграждение больше половины дров, которые можно срубить за данное время при помощи этого орудия, между тем как с течением времени, когда за меньшую цену можно >приобрести лучшие топоры, и за пользование ими платят сравнительно меньшую цену⁴¹².

На этих предпосылках Кэри и строит свой великий закон процента на капитал. Закон этот гласит: с развитием хозяйственной культуры падает относительная величина прибыли на капитал, т. е. процентная ставка, и возрастает абсолютная величина прибыли на капитал. Ход мыслей, посредством которого Кэри доходит до этого закона, мы сможем правильно оценить только тогда, когда мы познакомимся с дословным содержанием соответствующих рассуждений. Читатель простит мне несколько длинную цитату, которую я дословно воспроизведу:

«Как бы мал ни был труд, который можно было выполнить при помощи каменного топора, все же значение службы последнего было очень велико для собственника. Поэтому для него было ясно, что человек, которому он уступал свой топор, должен был платить большую цену за пользование топором. А тот, со своей стороны, понятно, мог также платить эту цену. Так как при помощи топора в течение дня он срубил больше дров, чем срубил бы в течение месяца без топора, то, благодаря помощи последнего, он все-таки остался бы еще в выигрыше, даже если бы ему досталась только десятая часть продукта его труда. Если же ему будет разрешено взять себе четвертую часть, то его вознаграждение заметно возрастет, несмотря на значительную долю, которую присваивает себе его сосед-капиталист в виде прибыли ».

«Топор из грубой металлической руды, который стали выделывать впоследствии, оказывается более полезным, и, предоставляя другому пользование им, собственник такого топора должен теперь принять во внимание то обстоятельство, что не только значительно возросла производительность труда, но что одновременно значительно уменьшилось и количество труда, необходимое для производства топора, что, следовательно, уменьшилась власть капитала над трудом, а возросло значение труда для воспроизводства капитала. Поэтому он уже не требует больше двух третей цены более производительного орудия... Если согласиться с этим, то результат прежнего распределения по отношению к позднейшему представится в следующем виде:

	валовой доход	доля рабочего	доля капиталиста
Первое распределение	4	1	3
Второе распределение	8	2,66	5,33

Затем следует топор из железа, и необходимо новое распределение, так как опять уменьшились издержки воспроизводства, а увеличилась доля труда по отношению к капиталу. Новым орудием можно колоть вдвое больше дров, чем топором из сырца; тем не менее собственник должен довольствоваться половиной продукта. Следующие цифры дают нам возможность сравнить распределение продуктов в различных случаях.

	валовой доход	рабочий	капиталист
Первое распределение	4	1	3
второе распределение	8	2,66	5,33
третье распределение	16	8	8

«Топор из железа и стали, являющийся еще позже, опять удваивает выручку и еще больше уменьшает издержки воспроизводства; и теперь капиталист должен довольствоваться меньшей долей, и распределение представится в следующем виде:

четвертое распределение

32

19,20

12,80

«Доля рабочего в распределении увеличилась, а так как значительно увеличился и валовой доход, то значительно возросло также и количество достающихся рабочему продуктов. Относительная доля капиталиста, правда, упала, но так как значительно возросла валовая выручка, то это падение относительной доли капиталиста сопровождается значительным увеличением количества продуктов. Таким образом и капиталист и рабочий извлекают большую прибыль, благодаря введенным улучшениям. Каждый дальнейший шаг в этом направлении будет сопровождаться такими результатами: с увеличением производительности труда увеличивается доля рабочего и уменьшается доля капиталиста, причем постоянно увеличивается количество продуктов и усиливается тенденция к выравнению долей различных элементов, составляющих общество».

«Так гласит великий закон, регулирующий распределение продуктов труда. Из всех законов, выдвинутых наукой, это, может быть, самый прекрасный закон, так как он устанавливает полную гармонию реальных существенных интересов различных классов общества»⁴¹³.

Я попрошу теперь читателя остановиться на минуту на этом месте цитаты для того, чтобы точно определить, что собственно Кэри до сих пор установил и что он более или менее ясно представил, хотя строго и не доказал. Предметом исследования Кэри была цена, которую платят за уступку употребления топора, т. е. наемная плата. Величина наемной платы сравнивалась с величиной валового дохода, которую рабочий может произвести при помощи топора. Результат последовательных сравнений сводится к тому, что с развитием культуры наемная плата за капитал является все меньшей и меньшей долей упомянутого валового дохода. В этом, и только в этом заключается суть закона, установленного и доказанного Кэри, закона, который в сокращенном виде он любит обозначать словами: «доля капиталиста падает».

Но послушаем, что говорит Кэри дальше:

«После некоторого размышления читатель убедится, что закон, установленный здесь относительно дохода от капитала, затраченного на топор, справедлив также и для всякого другого вида капитала».

Кэри прежде всего доказывает верность этого закона на падении наемной платы за старые дома — по поводу чего нельзя сказать ничего особенного — и продолжает: «Точно так же дело обстоит с деньгами. Брут брал чуть ли не 50% за пользование деньгами, а во времена Генриха VIII заимодавцам разрешалось взимать не больше 10%. С тех пор процент постоянно падал, и 4% сделались в Англии до того общей процентной ставкой, что собственность определяется, как рента, взимаемая в течение двадцати пяти лет; несмотря, однако, на это, силы человека возросли до того, что нынешний собственник одной двадцать пятой части может получить на эту сумму вдвое больше удовольствий и удобств, чем его предшественники могли получить за одну десятую часть. В этом падении доли, взимаемой за пользование капиталом, мы видим самое убедительное доказательство высшего «состояния человеческого общества» (III, р. 135).