Изгои. Часть вторая

— Ничего себе! — присвистнул Луцык.

— То-то и оно! — служитель культа погладил бородку. — Натурально, написал мне расписку. Мол, продаю свою душу отцу Иоанну за то, что он окрестит мою дочь, и так далее…

— И вы, значит, окрестили Ленвладу?

— Окрестил.

— Следовательно, нарушили церковные правила.

— Нарушил.

— Да еще и спровоцировали родного брата на продажу бессмертной души.

— Спровоцировал.

— А теперь его за это корите. Стыдно, отец Иоанн! Стыдно! Вы же братья!

— Я просто хотел его проучить!

— Получилось?

— Не очень.

Лицо священника покраснело. Кажется, ему и вправду стало стыдно.

— Вам нужно помириться, — сказала Джей.

— А нам нужен новый басист. Вернее, вам, — парировал Кабан.

— Мириться я не буду, — заявил отец Иоанн.

— Не по-христиански как-то, — заметила Джей.

— Знаю. Но это выше моих сил.

Луцык решил перевести разговор в конструктивное русло:

— Ваши семейные проблемы — это только ваше дело, нам туда лезть некорректно. Но у нас стоит на повестке дня крайне актуальный вопрос. Мы нуждаемся в басисте, как земля в дожде во время засухи. Других кандидатур, кроме вашего брата, отец Иоанн, на текущий момент просто нет. Так что придется обращаться к нему с просьбой нам помочь. Но при этом вам обоим придется, хотя бы на время концерта, зарыть топор войны.

— Сын мой, в ваших словах звучит мудрость.

— Значит, вы согласены?

— Поскольку это требуется для дела, да. Людям нужен праздник, и я не в праве… — отец Иоанн безмолвно зашевелил губами, ища подходящее слово.

— Не в праве ломать им кайф? — предложила Джей.

— Грубовато звучит, но посыл верный.

Председателя они нашли в зомбюшне беседующим с горбуном Игорем, «зомбонюхом», как остроумно назвала его профессию Джей.

— Нам обязательно нужны еще пять зомби, — говорил Лаптев.

— И где я их возьму? — разводил руками собеседник.

— Слушай, а зомби, они… они вообще размножаются?

— Как люди — нет.

— Что же делать-то? Предстоит большое строительство, а рабочих рук маловато.

— В этом я тебе не советчик. Ты у нас председатель, ты главный — вот ты и думай. А мое дело маленькое.

Увидев делегацию музыкантов, Лаптев хмуро взглянул на них и спросил:

— С чем пожаловали?

— Дельце есть одно, — сказал Луцык.

— Выкладывай.

Предложение восторга не вызвало. Но тут весомый аргумент добавила Джей, категорически заявив, что иначе никакого концерта не будет и коммунары лишатся праздника. Возражать против такого довода он не решился и, скрепя сердце, согласился. Но не на примирение с братом.

— Главное, что концерт состоится, — резюмировала Джей.

— Под каким названием выступать будем? — поинтересовался Лаптев.

— «Изгои», — само вылетело из Луцыка.

— А может быть, как-нибудь повеселее?

— Например?

— «Заветы Ильича».

— Нет, не годится для названия. Не звучит.

— Тогда «Красные звезды».

— Такая группа уже есть. Вернее, была. В Минске.

— «Вестник бури»?

— Слишком пафосно.

— «Дети Маяковки»?

— Полная пошлятина!

— А если «Даздраперма»?

— Как?

— Это аббревиатура. Да здравствует Первое мая означает.

— Звучит как-то… по-порнушному.

— Ладно, пусть будут «Изгои».

— Когда придешь на репетицию?

— Скоро.

— А поточнее?

— Очень скоро.

15. Репетиция

Лаптев и в самом деле не заставил себя ждать. Учитывая занимаемую им должность и количество дел, требующих его внимания, можно сказать, что пришел он практически сразу после их разговора. На спине председатель нес большой бежевый рюкзак.

— Отвлекаете, понимаешь ли, меня от дел, — проворчал он, едва переступив порог.

— Так мы же не по своей воле ввязались в этот блудняк, — напомнил Луцык.

— Кто, интересно, попросил нас сыграть живой концерт, а на подготовку отвел один день? — риторически осведомилась Джей.

— Может, начнем репетировать? — внес деловое предложение Кабан. — Времени-то до выступления с каждой минутой остается все меньше.

— Ладно, ладно, все сделаем как надо, не бойтесь. Вы вот лучше сперва перекусите, — и новый басист развязал рюкзак.

Там оказался целый продуктовый набор: местный картофель, три круга домашней колбасы, буханка хлеба, фляга с водой, зеленый лук и четыре сочных помидорины. Первым на еду набросился Левша, именно в этот момент, подобно почуявшему добычу зверю, появившийся в зале.

— То, что надо! — оценил он, уплетая кусок колбасы.

— Видеомагнитофон починил? — строго спросил его Лаптев.

— Не-а.

— Почему?

— Накрылось медным тазом ваше кино.

— Что, совсем?

— Абсолютно. Не пашет ни хрена. Детали нужны. А у вас их нет.

— И где их можно достать?

— Только у фирмачей. Больше нигде.

— Ясно.

— Сергей Леонович, а ты давно инструмент в руки брал? — поинтересовался Луцык, хрустя лучком.

— Да признаться, давненько, — ответил Лаптев.

— А в группе играл?

— Играл.

— И как называлась?

— А никак. Просто собирались с пацанами в актовом зале и лабали то, что нравилось. «Битлов», «Цепеллинов», «Роллингов»…

— «Rolling Stones» — отличная команда! Долгожители сцены.

— Неужели до сих пор существуют? — изумился отец Иоанн.

— Еще бы! Их ничто не остановит! А Мик Джаггер живее всех живых! — сообщил Луцык.

— А Кит Ричардс жив?

— Жив, курилка!

— А у «Битлов» как дела? — спросил председатель.

— Пол и Ринго еще живы, — проинформировала Джей.

— Это хорошо, — улыбнулся Лаптев. — Пол — гений. Да и Ринго тоже не лыком шит. У него есть классный кантри-альбом, а записывал он его в Нэшвилле. Знаешь, что такое Нэшвилл, девочка?

— Видимо, город.

— Город. А где? Чем знаменит?

Она пожала плечами.

— Нэшвилл находится в Америке. Столица кантри-музыки, между прочим.

— Надо же. Полезная информация.

— Ринго даже в кино играл. И не абы кого, — председатель кинул взгляд на брата, — а Папу Римского.