Измена. Игра на вылет

– Марта, он же мужчина, он скорее всего уступит тебе, если ты попробуешь его попросить, поговорить, ласково. Ну не монстр же он! Наверняка тоже остынет, послушает тебя и уйдёт к ней. Он, случаем, не пьян?

– Нет, – резко прерываю её.

Мне совершенно не хочется слушать всё то, что она мне пытается сказать. У меня своя точка зрения и убеждать ни в чём меня не надо.

– Никого я ни в чём уговаривать и убеждать не буду. Он не пьян и не уступит. К ней он жить не уйдёт. Пожалуйста, дайте телефон, у меня своего нет. Если вы не хотите, значит, я пойду искать в другом месте.

Встаю, скидываю с себя плед и иду к выходу.

Глава 15.

Глава 15.

Она преграждает мне путь, но делает это неуверенно. Думаю, достаточно одного моего взгляда, чтобы она поняла, что лучше не стоять у меня на дороге.

– Успокойтесь, Марта. Я хочу как лучше. Зачем такой скандал для вашей семьи, – вздыхает. – Может, всё-таки, не стоит полицию?

– И что? Я как-то должна этого бояться?

– Нет, конечно, но что скажут люди? – смотрю на неё с абсолютным удивлением в этот момент. – Просто, вы молоды, Марта. А все молодые импульсивны. Только как бы потом жалеть не пришлось.

Она, понимая, что я настроена критически, достаёт телефон из кармана своего домашнего халата и протягивает его мне. Её взгляд полон сочувствия, и я понимаю, что ей действительно жаль меня.

Становится неудобно перед ней. Почему я на неё накинулась?

Её поведение понятно. Она в возрасте, женщина «старой закалки», а это значит, что её мировоззрение сформировано в другую эпоху, где общественное мнение значило куда больше личных желаний конкретного человека.

Для таких людей главным мерилом поступков всегда было: «А что скажут люди?»

Меня всегда бесила эта вечная оглядка на мнение посторонних, и я давно для себя решила, что никогда не буду оглядываться на мнение других.

Вот и сейчас меня «что скажут люди» вообще не волнует.

Набираю номер полиции, и через несколько гудков раздаётся спокойный, почти равнодушный голос:

– Алло, полиция.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте. Что у вас случилось?

Голос в трубке ровный и безжизненный.

– У меня произошёл конфликт с мужем. Он выгнал меня за пределы квартиры и не пускает обратно домой. Я прошу вас приехать и помочь попасть мне обратно. Кроме того, в доме посторонний, и я прошу выпроводить её из моего дома.

– Насколько большой конфликт? Драка? Поножовщина? Что-то такое есть? Он вас избил, или что-то наподобие того, – спрашивает монотонно. – Вам причинены телесные повреждения?

– А это что-то меняет?

– Конечно. Трупы есть?

– Нет, трупов нет, но...

– Хорошо. Вызов зафиксирован. Диктуйте адрес, – он мне даже закончить фразу не даёт, что есть царапины и синяки.

Я называю адрес, чувствуя, как внутри всё клокочет.

Полиция, на удивление, ехать не торопится.

Пока я жду её, прокручиваю в голове, кому я могу позвонить, чтобы попросить о помощи в этом вопросе.

Через полчаса приезжает полиция. На лестничной площадке появляются двое мужчин. Один сотрудник, мужчина лет сорока пяти с усталыми, потухшими глазами, окидывает меня равнодушным взглядом, когда я выхожу из квартиры соседки и хочу обратиться к нему.

Взгляд полицейского сразу даёт мне понять: для него это обычная рутина, и ему совершенно всё равно, что я буду говорить. Догадываюсь: для них, наверное, такие вызовы - норма, но для меня моя ситуация аховая.

– Капитан Рыжов, – показывает удостоверение.

– Младший лейтенант Сидоров, – представляется второй.

– Ну, что у вас происходит? Рассказывайте, – спрашивает первый, тот, что выше по званию, как я предполагаю.

– Вы долго ехали.

– Время прибытия наряда определяется оперативной обстановкой и служебными задачами, которые выполняются нарядами полиции в конкретный момент времени, – монотонно, заученной фразой говорит мне полицейский. – Если речь идёт о ситуации, явно угрожающей общественной безопасности, жизни и здоровью граждан, сообщение будет проверено в первую очередь. В вашем случае, как понял дежурный, принимавший вызов ничего страшного не произошло.

– Ну, кому как…

– На административные правонарушения в черте города сотрудники полиции прибывают в течение тридцати пяти минут. Это стандартное время ожидания, – дополняет.

– А это разве административное? – спрашиваю удивляясь.

– Если совершено впервые, да, стараемся административкой обуздать. Некоторым помогает. А вы считаете, что мы сразу уголовку должны возбуждать? – удивляется. – Что случилось?

– Мы с мужем поссорились, и он вытолкал меня за дверь квартиры. Я не могу попасть обратно.

Сотрудник полиции кивает, словно услышал что-то вроде «сломался кран» или «потерялся кот». Он подходит к двери нашей квартиры и начинает стучать по ней, а затем нажимать на звонок.

С той стороны тишина. Ни звука, ни шороха. Как будто там никого нет.

– Вы сказали, у вас есть повреждения? Мне кажется, что с вами всё в порядке?

Показываю царапины на руках, синяки от пальцев рук, где хватал меня этот предатель. Я даже не догадалась осмотреть себя до их приезда, в голове каша.

Но я тоже никогда не была в такой ситуации, поэтому растеряна. А особенно, при условии, что эту ситуацию создал для меня мой муж, человек, с которыми я прожила двадцать лет и в котором я была уверена ещё вчера утром.

– Ох, уж эта бытовуха... – вздыхает он. – Ну что, давайте вызывать МЧС, дверь ломать будем.

– Естественно!

– Уверены? – зачем-то переспрашивает меня, словно даёт шанс передумать.

– Да. Мы зря теряем время.

– А вы категоричная дама. Давайте я всё-таки ещё раз попробую постучать. Зачем ломать-то?

Он смотрит на меня с лёгкой усмешкой, а затем снова начинает громко стучать в дверь.

– Они точно дома, товарищ милиционер! – называет полицейского по привычке милиционером, вмешиваясь в наш диалог Галина Андреевна. – Стучите громче! Мой сосед хороший мужчина, я уверена, у них с Мартой всё разрешится!

– Галина Андреевна, вы можете хоть минуту помолчать, – здесь ей надо своим носом залезть.

– Мужик, это полиция! Если через пять минут не откроешь, я вызываю МЧС, и тогда дверь снесут. А тебя на пятнадцать суток заберу! Лучше открывай по-хорошему! – кричит капитан Рыжов, и его голос звучит теперь так громко, что, казалось, его услышат даже на других этажах.