Измена. Просто так не сдамся

– Ну, они выбрали самый лёгкий способ шантажа, Юлия Борисовна. Подсадная утка завлекает селезня. Охотник стреляет и попадает в цель. Дальше дело техники. Главное знать тонкие места бизнесмена. У некоторых это семья. Хотя не у всех. Но…Ваша оказалась очень лакомым куском для шантажистов. Да, Элона?

Пухлогубая сначала долго молчит, но потом её прорывает:

– Нет. Я влюбилась в Юру. Как увидела Шацкого на одном из мероприятий, так и решила: хочу именно такого, как Юрий Леонидович...

Глава 26

Прошел ровно месяц, как Юре провели операцию. Все это время бессонными ночами я думаю о нас.

Разговор с Элоной и ее слова дали мне новую пищу для размышлений.

Вот и сейчас я проснулась от мыслей, что нещадно долбят мой мозг. Но…

Главное, это последние слова пухлогубой.

– Да, я воспользовалась феромонами. Только Юра мог и отказаться. Выгнать меня. Но…Не сделал этого, - голосом победительницы рассказывала Элона.

Говоря, она смотрела на меня с выражением превосходства.

– У нас была очень жаркая ночь. Такого мужчины в моей жизни еще не было. Жаль только, что он меня все время называл ведьмочка и рыжуля. Еще Юлечка…

Смотрю внимательно на Элону, морщусь словно мне под нос сунули кусок тухлого мяса.

– А чего ты на меня так пялишься? Что противно слушать и больно слышать, что твой муж, трахая другу женщину, называл её твоим именем…

После этих слов Элона сначала хихикнула, а потом начала хохотать в голос.

– Ну, будем считать, что мы квиты. Ты же сама оказалась ещё той злобной стервой, - цокает пухлогубая.
– Юра - это же наше с тобой личное дело…А ты взяла и все пасквильную информацию обо мне выложила в интернете и во всех соцсетях разместила. Даже подумать не могла, что ты такая сучка.

Элона говорит, словно яд злобы выплевывает.

Я в это время наблюдаю за довольным лицом Левитина и тоже уголки губ тяну вверх, словно мне смешно. Но…

На самом деле моя расслабленная веселость напускная, потому как мне хотелось рыдать в голос. Но…

Я, держа лицо, спокойно продолжила слушать Элону.

– Агентство, с которым я сотрудничала несколько лет, мне уже в работе отказало.

Пока пухлогубая плевала ядом, я думала сказать ей что-нибудь в ответ или не стоит.

Остановилась на последнем. Поднялась со своего стула и молча вышла.

К Юре подниматься уже не стала. Забрала свои вещи.

Переговорила с Левитиным по поводу заявления в полицию.

Лев меня задерживать не стал. Только сообщил, что мне еще придётся пообщаться с Корнеевым.

Кивнув, я вышла из здания клиники и уехала.

Дома долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя ту грязь, которой меня окатила Элона.

Под струями воды рыдала, как белуга, от боли, обиды и душевного одиночества, потому что мне даже поделиться не с кем своими проблемами.

В поисках опоры и внутренней силы после душа вытащила все наши фотографии и долго и тщательно пересматривала их.

Надеялась, что мне станет легче. Но…

К сожалению, этого не произошло.

С каждым днем я все больше и больше мучаюсь поиском правильного решения.

Вот и сегодня снова маюсь бессонницей

– Думай, Юля, думай!
– говорю сама себе.

Смотрю на звездное небо в мансардное окно, словно пытаюсь найти на нем ответ.

– Да. Самый лучший и самый правильный выход из ситуации: забыть все плохое, сохранить в памяти хорошие моменты, просто сказать “спасибо” за все, что мы пережили. И пойти дальше. Потому что все, что с нами происходит - к лучшему, - начинаю озвучивать вслух то, о чем думаю.
– Конечно, это будет несколько болезненно. Но…Позволит дальше жить без мыслей об ошибках друг друга и без упреков за них. Ну, к чему нам ломать себя и друг друга…

На этом пусть и не простом для себя решении засыпаю.

Утром встаю в очередных сомнениях, но все же делаю все, что запланировала ночью.

В больницу к Юре еду после обеда из галереи, где провела все время, потому что мне нужно было уладить много вопросов.

Мария моя, пока я ей под запись давала распоряжения, смотрела на меня, как на сумасшедшую. Но…

Хорошо хоть Мария вопросов задавать не стала, потому как они могли стать спусковым крючком для моего срыва.

А заливаться слезами перед кем бы то ни было я не могу себе позволить. Потому как моё это только моё!

С Юрой мы встречаемся спокойно. Без тех эмоций, которые были раньше в наших отношениях.

Я прямо физически чувствую стеклянный барьер, что стоит между нами. И ощущаю, напряжение, которое мы пытаемся не замечать. Но…

Все это есть. Словно нам неловко друг перед другом.

И ведь на самом деле, понимаю, что я виновата перед мужем.

Виновата в том, что простив его, все время думаю об этом прощении.

И так держу нас обоих на пуповине обиды, впрыскивая через живую ткань свой яд.

Все, о чем я думаю, смотря на Юру, еще больше убеждает меня в правильности принятого мной решения.

Из клиники едем, перекидываясь редкими фразами ни о чем.

Дома скромно перекусываем.

За столом я все время ловлю на себе настороженные взгляды Шацкого, словно он что-то хочет сказать или спросить, но не решается.

Поймав очередной его взгляд, прерываю затянувшуюся между нами паузу.

– Юра, не хочу юлить…

– О чем ты, Юль?
– перебивает меня муж, будто боится чего-то.