Глава 1

– Это потому, что я белый?!

Искреннее изумление на её лице частично примиряет меня с действительностью.

– Ты сейчас серьёзно? – задумчиво вопрошает она, выдержав положенную на обдумывание паузу.

– Мадина, что за…? – недоговариваю, чтобы в рамадан не ляпнуть лишнего (сквернословить именно для неё и при ней считается за грех, а она оразу держит. Мне-то поровну, но привычка есть привычка). – Скажи честно. Это подстава или дискриминация?

Я действительно единственный

а ла

1

идругих русских в отделе нет (по крайней мере, сейчас).

– Прекрати концерт. Никакой дискриминации, ты не в дистрибьюторском салоне работаешь, – качает головой начальник отдела женского рода, брюнетка тридцати с о-очень небольшим лет. – Подставы тоже нет. Разуй глаза и читай внимательно ещё раз, если что неясно. Потом исполнять, дискуссия окончена.

Пробегаю глазами бумажку:

"… откомандировать… до особого распоряжения… в…".

Через секретариат прошло, всё по правилам.

Однако так дела не делаются. Должны быть какие-то очень веские основания, чтобы брать взаймы сотрудника из чужой службы.

Пытаться что-то угадать заочно бессмысленно, а самые первые пришедшие в голову сценарии мне очень не нравятся.

– Эти дела так не делаются, – озвучиваю в лоб, усаживаясь без спроса напротив неё. – С каких кочерыжек? Почему именно я? Ты что-то знаешь?

В принципе, пятьдесят на пятьдесят. Если в рамках своего кресла, то может и не знать. Но если учесть, что её отец – достаточно большая шишка в центральном аппарате, то уже появляются варианты. Причём последние лет двенадцать своей третьвековой карьеры он прокачивался исключительно в иерархии координации различных подразделений (ближе к «престолу» в столице нашего относительно небольшого государства друг от друга тайн нет).

– Я обязана тебе что-то объяснять? – она никогда не повышает голос и практически не демонстрирует эмоций.

Исключений на моей памяти не было.

Этакий вариант спокойного удава, хотя и противоположного пола. У неё даже прозвище – Снежная королева (даром что брюнетка ярко выраженной казахской внешности).

С другой стороны, мне давно кажется, что в нашей стране давным-давно женщины – сильный пол, а не слабый.

Они и зарабатывают больше в своей массе, и по карьерной лестнице быстрее двигаются (возможно, потому, что меньше мужиков спорят с начальством?).

– Объяснять не обязана. Но очень хотелось бы понять, почему я? Мади…

– НИКАКОЙ МАДИНЫ ДЛЯ ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕТ! – начальство резко взрывается на ровном месте. – МЕМЛЕКЕТТІК ТІЛДЕ, ТІНЕМІН! (На государственном языке, будь любезен!)

Её ладонь изо всех сил бьёт по столу.

Получается очень громко и неожиданно: такой я её ещё не видел.

– ТІК ТР! (Смирно!) – она за какую-то секунду наливается бордовым цветом.

Абсолютно рефлекторно вскакиваю и, как приказано, вытягиваюсь по стойке смирно:

– Жолдас майор…! (Товарищ майор)

– Мен саан жолдас емеспін! Майор-ханым! (Я тебе не товарищ! Госпожа майор!)

И это чистая правда.

Товарищей давным-давно отменили.

Начальство и в армии, и у нас теперь – исключительно господа. Много лет уже.

Брюнетка в стиле вамп явно что-то знает на тему необычного приказа об откомандировании рядовой кабинетной крысы в моём лице, по лицу видно – но она не спешит со мной откровенничать: избегает смотреть в глаза, местами нервничает.

По-хорошему, случай можно было бы считать заурядным. Ну понадобился смежной службе, работающей исключительно за рубежом, специалист, которого у них нет (по крайней мере, по закону об их службе они работают строго за границей).

Я каким-то образом на этого специалиста очень похож (могу только догадываться, по каким признакам, хотя и здесь странно: контора у них более чем серьёзная, людей со сходным багажом в штате наверняка изрядно. Других причин интересоваться именно мной не вижу).

К нам они спустили запрос, под описание которого я попал по формальным признакам.

Наверху оценили, прикинули, согласовали – и в итоге родили приказ, который сейчас держу в руках.

– Давай спокойно поговорим, – захожу с другой стороны. – Ты же в курсе личных обстоятельств. Ты понимаешь, что я просто потеряю Айгуль навсегда, если сейчас уеду? Тут даже неважно, куда свалю. Сам факт отъезда после того эпизода…

– Понимаю. – Снежная королева успокаивается так же быстро, как только что завелась. – Она моя сестра, не твоя, если что.

– Троюродная вода на киселе, – бормочу под нос, чтобы начальство не слышало.

Лично я своих троюродных не то что не знаю, а вообще в глаза не видел (и вряд ли когда-то увижу).

С двоюродными ещё как-то общаемся, а вот дальше – увы. Да я и всех братьев и сестёр своих бабушек и дедушек не назову – не то что их потомство, которое для меня то самое троюродное и есть.

У казахов иначе. Двоюродные, троюродные – как родные. И та же Мадина может запросто перечислить

шежіре

– предков по мужской линии – века до семнадцатого.

Говоря по-умному, особенности страноведческих реалий.

Мой выпад против натянутого и не самого близкого родства остаётся без ответа:

– Выбор у тебя простой, – она по-прежнему избегает смотреть в глаза. – Или ты сегодня как штык у них.

– Дальше?

– … и дальше едешь и делаешь, что скажут.

– Или? – ага, значит, ехать всё-таки придётся.

Вот же… Явно что-то знает.

– Или пиши рапорт. Здесь не продуктовый магазин.

– Спасибо за семейную поддержку.

С другой стороны, языком сейчас болтаю исключительно потому, что вошёл в образ.

Наверное.

Зарегистрированный и подписанный приказ есть зарегистрированный и подписанный приказ, даже если тебе его озвучивает будущая родственница. Хотя теперь уже и не факт, что родство состоится.

– По семейному подключу кого надо, чтобы уволили тебя побыстрее, – вроде как без подвоха предлагает она. – Если хочешь. Реально идёшь в отказ и не едешь? Хорошо, принимается. Но только при условии, что здесь тебя больше не будет.