Изучающий мрак (Дарвей)

– Да, я постоянно забываю об этом... Мне вот подумалось, а что если мы присутствуем при эпохальном событии? Я ведь читал в книгах, как великие герои прошлого тоже собирались на совет, прежде чем отправиться бороться со злом.

– Действительность имеет мало общего с тем, что написано в хрониках.

– Да и мы не герои, - подал голос Малем.

– Вот уж точно, - согласился Дарвей.
– Мы не герои и наш зал совета слишком сильно напоминает обыкновенную лесную поляну. Скорее всего, о нас никто не узнает, мы так и не попадем на книжные страницы. Почему ты погрустнел? Хочется славы?

– А разве это плохо? Я же не для себя стараюсь.

– Ошибаешься.

– Ну, не только для себя, - поправился Клифф.

– Эпохальные события, как ты выражаешься, чаще всего происходят тихо и незаметно. Они не любят шума.

К костру подсел Грем. У него был вид побитой собаки. Он молчал и боялся поднять глаза. Дарвей ни говоря ни слова передал ему флягу. Орк полностью осушил ее в два глотка. Малем сидел, опустив руки в костер, словно пытаясь найти поддержку в огне.

Пламя весело лизало ветки, никак не желая уподобиться мрачному настроению собравшихся.

– Ты голоден?
– спросил Дарвей Грема.

– Нет. Я поймал двух кроликов.

– Хорошо.

Снова воцарилось тягостное молчание. Клифф, которого тень хаоса не затронула, и потому меньше переживавший по этому поводу, поежился. В том, как они сидели возле костра, слушая ночной лес, ему чудилось что-то роковое. Словно все худшее уже свершилось и теперь им осталось только ждать неминуемой гибели. Убийца уже близко, он заносит свой меч над покорной жертвой, которая не осмеливается взглянуть ему в лицо.

– Теперь вы мне верите?
– спросил монах, вороша веткой в костре. В небо взвился сноп ярких рыжих искр.

– Да, - одновременно ответили орк и гном и переглянулись.

– Есть какие-нибудь идеи?

– Равновесие нарушили бакеты. Они послужили отправной точкой, - сказал Малем.
– И хотя среди людей уже немало сторонников Хаоса, я думаю, что начать надо именно с них.

– Если я убью их, то тогда армия, более не подстрекаемая жрецами, повернет назад. Орки, лишившись их поддержки, будут заняты собственными проблемами. Я прав?

– Да, - кивнул Грем.

– Я знаю, почему каны выбрали именно меня. Им с самого начала был нужен убийца. Неуловимая тень, способная проникнуть куда угодно. А все эти высокие материи, разговоры о добре и зле, так и остались разговорами. Всегда нужен кто-то, кто будет делать грязную работу, - задумчиво проговорил монах.

– Как ты проникнешь к ним?

– В этом мне поможет Грем. Где находиться камера, в которой меня держали?

– В пещерах Ладога. Там расположен наш город.

– Ни о чем не говорит, если честно. Но все равно, выбирать не приходиться. Я вернусь обратно на то же самое место, откуда бежал - я его хорошо запомнил, а дальше буду действовать по обстоятельствам. Всякий бакет, попавшийся мне на пути будет уничтожен. Меры радикальные, но иного пути борьбы с этой заразой я не вижу. В пещерах Ладога много жрецов?

– Около десятка.

– А кто среди них главный?

– Черный Хлыст, но он существо загадочное. Я его никогда не видел.

– Загадочный Хлыст... Малем, ты что-нибудь знаешь о нем?

– Откуда?
– пожал плечами гном.
– Я даже его имя впервые слышу.

– Если за всем этим стоит кто-то еще, помимо Хлыста, я убью его тоже.

– Слишком рискованно. А если тебя постигнет неудача? Ты можешь погибнуть, и тогда все наше дело окажется под угрозой.

– Что же ты предлагаешь?

– Я отправлюсь с тобой и отвлеку внимание орков. Я сумею, - по губам Малема скользнула неприятная улыбка.
– Конечно, я не вернусь, но мне все равно некуда возвращаться.

– Я не позволю, - твердо сказал Грем.
– Одно дело хаос, и совсем другое - мой народ.

– Справедливо, - кивнул Дарвей.

– Что же тут справедливого?
– возмутился Малем.
– Это необходимые жертвы. Интересы большинства превыше всего.

– Нет!
– крикнул орк.
– Только не такой ценой!

– А какую цену заплатили мои соплеменники, которых вырезали без всякой жалости?!
– вскочил гном.
– Во сколько оценить их страдания, их разорванные тела?

– Это война. Что же тут странного? Каждый мужчина, будучи доблестным воином, это понимает.

– И ты смеешь говорить о воинской доблести? Вы не знаете, что это такое! Это не были воины! Это были женщины и дети!!! Я видел, что вы сделали с ними!
– по лицу Малема прошла судорога.
– Вы их пытали! Что такого важного могут сказать маленькие дети?!

– Я никогда не пытал детей!
– вскочил в свою очередь Грем.

– Но убивал!

– Но не пытал!

– Вранье!
– гном угрожающе поднял руку.

Горькие картины прошлых дней снова встали перед ним. Малем едва сдерживал себя. Его кулак был направлен прямо в сердце орка. Дарвей встал и поспешно заслонил Грема своим телом.

– Ну же, Малем, давай! Выплесни свою ярость. Убей нас обоих, убей наше будущее. И тогда все, кого тебе жаль, погибли напрасно, - глухо сказал Дарвей.
– Ты не извлек урока из их смерти. Твои братья пожертвовали собой ради всеобщего мира. Ради мира, слышишь?

– Я понял...
– глаза гнома погасли, и он кивнул.
– Я все понял... Прости меня.

– Малем, ты такой же горячий, как и это пламя, - напряженно сказал Клифф, ткнув палочкой в костер.
– Ума не приложу, что с тобой делать.

– Не нужно было меня защищать, - обратился Грем Дарвею.

Тот обернулся и, подставив подножку, толчком повалил его на землю. Орк, не ожидавший нападения, не сопротивлялся.

– Не смей ему перечить!
– Монах потряс орка за воротник куртки.
– Каждый раз, когда он смотрит в это проклятое пламя, он слышит крики умирающих! Все гномы рода, погибшие от ваших рук, взывают к нему, требуя отмщения. И когда они вот так зовут его, ему безразлично убивал ты или нет!