Изучающий мрак (Дарвей)

– Он уже внизу, в городе, - проворчал Малем.

– Пойдем за ним?

Теперь, когда Дарвей исчез, Смотрящий в пламя стал главным в их маленькой группе.

– Не знаю...
– гнома одолевали нешуточные сомнения.
– Безусловно, у него были причины не желать нашего общества. Дарвей ничего не делает просто так. И потом, куда мы денем Грема?

– Ты беспокоишься об орке?
– маг не поверил своим ушам.

– Я чувствую ответственность за него, только и всего, - отрезал Малем и обратился к Грему.
– Что ты будешь делать?

– Мне нельзя появляться в городе. Откровенно говоря, мне вообще нигде нельзя появляться. Люди меня ненавидят. Гномы тоже. А узнав, что это я причастен у бегству Дарвея, мне с огромным удовольствием выпустят кишки и орки.

– Значит, будем сидеть в этом лесу, и наблюдать, как разворачиваются события, - решил Малем.
– О возвращении в Габельн не может быть и речи.

– Как же оставаясь в этой глуши, мы узнаем, что происходит вокруг?

– Разведем костер, - сухо ответил Малем.
– Грем, если на нас вдруг наткнутся имперские отряды, то давай сделаем вид, что ты наш пленник.

– Хорошо, только не переусердствуйте. Я не позволю над собой издеваться.

Малем пошел обратно в лес. Клифф с сожалением бросил прощальный взгляд на городок и последовал за ним.

В этот момент Дарвей сидел, опершись о столб, на деревянном настиле пристани. Он еще не совсем пришел в себя после перехода. Монах немного не рассчитал и оказался под водой. Это было довольно неожиданно. Хорошо, что до берега было всего несколько метров. Теперь он отдыхал и думал о том, что ему делать дальше. Конечно, он не собирался выполнять свою угрозу и отправлять друзей в темницу Габельна. Это было бы глупо и жестоко. Он не хотел, чтобы они последовали за ним, поэтому предпочел исчезнуть. Но станут ли они его искать в Лубне? Все возможно...

Зачем он оставил их и пошел один? Дарвей и сам до конца не знал, что побудило его к этому. Просто иногда решения, принятые из прихоти, а не путем рациональных рассуждений являются самыми верными. Он знал, что он прав и не считал необходимым доказывать свою правоту остальным. Оставалось только надеяться, что друзья на него за это не обиделись. Уж они-то должны понимать, что ему сейчас нелегко...

Дарвей поднялся и, оставляя мокрые следы на темных, пропахших тиной досках, направился к выходу из порта. Толстый помощник купца, занимающийся выгрузкой и подсчетом товаров, смерил его подозрительным взглядом.

– Поскользнулся, - объяснил монах.

– А... понятно.
– Сочувственно кивнул тот, мгновенно меняясь в лице.
– Да, здесь давно настил пора менять. Прогнил насквозь. А вы не из команды Рауля?
– торговец задумчиво почесал рыжеватую бороду.
– Мне кажется, я вас уже видел где-то.

– Вы ошиблись.

– Хм, ладно.
– Он снова углубился в записи.

Дарвей пошел дальше, то и дело поднимая глаза к небу. Но черная нить, приведшая его в Лубн, ближе к центру города рассеялась. Монах несколько раз пересек главную площадь, но так ничего и не обнаружил. Небо было пустым. Бакеты как сквозь землю провалились. Он потерял след.

Монах проверил, есть ли у него деньги и пошел в трактир чего-нибудь перекусить, а заодно послушать сплетен. Если не можешь прыгнуть выше собственной головы, то не стоит и пытаться.

Трактир был полон посетителей, и Дарвею пришлось ожидать, пока освободиться место. Официантки были совершенно задерганные и не справлялись с таким количеством народу. Им на помощь пришел сын хозяина. Было забавно наблюдать, как этот здоровяк снует между столиками в тесном для его крупной фигуры полосатом переднике.

Безрадостная ситуация, в которой оказался Дарвей, не испортила ему аппетита. Он с наслаждением съел горячую похлебку, котлеты и запил обед холодным пивом, весьма недурным на вкус. Утолив мучивший его голод, он принялся разглядывать посетителей.

В зале обреталась пестрая публика. В самом дальнем углу, в компании воришки, сидела парочка хмурых монахов, за ними расположились гномы, распивающий пятый кувшин пива, а рядом с ними человек с повязкой на глазу играл в кости со стражником и его подругой.

По правую руку пьяный лавочник пытался навязать своему другу какие-то залежалые товары, а по левую - распутного вида девица заигрывала с прыщавым юношей. Его непривлекательный вид с успехом компенсировал тяжелый кошелек, который парень демонстративно вертел в руке. Своим поступком он снискал пристальное внимание не только девицы, но и двух мрачных типов, которые теперь наверняка последуют за этим глупцом, стоит ему только выйти из трактира.

Все они жили обычной жизнью, словно не было ни войны с орками, ни разрушенной крепости, всего в нескольких днях пути. Что поделаешь - провинция. Новости в Габельне благодаря ясновидящим распространяются со скоростью пожара. А есть ли хоть один ясновидящий в Лубне?

Небритый, потрепанный Дарвей во все еще мокрой одежде нисколько не выделялся на общем фоне. Монах практически перестал видеть, что происходит с душами окружающих его людей - видимо сказывалось неимоверное напряжение последних дней. Но это только к лучшему. Иногда полезно побыть в мире иллюзий, а не воспринимать все через черно-белую призму добра и зла. Он отдохнет, наберется сил и найдет ответ на все вопросы. Главное верить в себя, в Бога, в победу света, порядка и у него все получиться.

Дарвей расправился со второй порцией котлет и ощутил угрызения совести. Получилось, что он покинул друзей только для того, чтобы сытно поесть в трактире. Какая ирония...

В этот момент двери трактира резко распахнулись и в зал ворвались закованные в латы воины. На груди каждого из них был выбит красно-белый лев - герб императорского дома.

– Выходит, что вы все-таки нагнали меня...
– пробормотал Дарвей.

Воинами командовал высокий сухой старик в отливающей серебром кольчуге. Его руки были унизаны перстнями, выдававшими его более чем благородное происхождение. Кроме того, на старике были особые браслеты, заявляющие всем знающим людям о том, что перед ними боевой маг. А Дарвей был знающим человеком.

Старик окинул орлиным взором присутствующих. Воины, не дожидаясь приказаний, загородили своими телами дверной проем и окна, исключая всякую возможность бегства. Они обнажили мечи и выжидающе уставились на командира.

В зале стало очень тихо. Посетители прекратили разговоры и ошеломленно уставились на непрошеных захватчиков.

– Господи, надеюсь, они не по мою душу...
– с тоской сказал Дарвей.

Он не представлял, что делать, если его захотят арестовать. Бежать? Можно попробовать, но он сейчас не в той форме, чтобы проходить сквозь иллюзии как горячий нож сквозь масло. Сражаться? Их было слишком много. Если он и справиться с воинами, а в том, что это были отличные воины, монах не сомневался, его прикончит их угрюмый командир. Ему будет очень удобно пускать молнии в его незащищенную спину.