К чему приводят девицу… Ночные прогулки по кладбищу
Шрифт:
Этель судорожно сглотнула и подняла амулет, а темная обратилась ко всем нам, с тревогой поглядывая на фиолетовые молнии:
– Девочки, ничего не бойтесь и помните – вместе вы сильнее!
Мы кивнули, а Мелина, еще раз с нежностью посмотрев на Этель, произнесла:
– Передавай привет матушке. И скажи, что я любила ее, несмотря ни на что!
Раздался треск.
– Все, пора мне! Прощайте, котята…
Темная снова щелкнула пальцами, трон вновь превратился в гроб.
Мы поклонились, а Этель сквозь слезы произнесла:
– Прощай,
Но после этих слов все осталось по-прежнему, а треск и блеск молний усилились. Мы переглянулись: у всех в глазах стояли слезы.
Не обращая на них внимания, я смогла догадаться:
– Этель, попробуй на языке дайн. Ведь они придумали магию мертвых.
Кузина кивнула и произнесла:
– Лиаре, файлет. Эл год туаррен!
Через пару лирн после этой фразы послышался вздох, гроб закрылся, снова поднялся ветер и задрожала земля, а мы вцепились друг в друга. Потом резко все закончилось: земля перестала содрогаться, а на могиле вновь появился зеленый холм – словно ничего и не происходило.
– Спасибо, – послышалось из-под земли, и все смолкло.
Фиолетовые молнии исчезли, но начался дождь, который скрывал наши слезы. Мы понуро молчали.
Как только я чуть успокоилась и собралась предложить отправиться домой, сзади послышался топот копыт, заставивший резко обернуться. К нам рысью приближались всадники. Человек десять, все в плащах с капюшонами. Мы всполошились, и все, кроме Этель, сбились в стайку. Подъехав к нам, предводитель откинул капюшон. Я с ужасом воззрилась на удивленного, разгневанного батюшку.
– Та-ак, – только и молвил он, оглядывая нас.
– Папенька, – взвыли мы с Тинарой.
– Дядюшка, – вторили нам кузины.
– Так-так, а мы вот тут гадали, кто же это некромантией балуется, – произнес мелодичный мужской голос.
И всадник, находящийся рядом с батюшкой, опустил капюшон, представив нашему взору прекраснейший лик и темные волосы.
– Эльф, – раздался наш невольный вздох.
– Эльлинир, – с придыханием прошептала Этель.
Мы снова переглянулись между собой.
– Тот самый, – догадалась я.
– Этель. – Губы перворожденного недовольно скривились.
Старшая кузина поникла.
– Что здесь происходит? – вопросил батюшка.
Мы переминались с ноги на ногу, я пыталась спрятать взгляд, а папенька вкрадчиво продолжил:
– Дорогие мои, скажите, что вы здесь случайно…
Эльф презрительно фыркнул.
– Мм, батюшка, – начала я, поскольку остальные не торопились отвечать, – мы тут… мм… видишь ли, гуляем…
– Террина, – прервал меня высокородный, – просветите нас, какие такие прогулки бывают у вас ночью при лунах во время Лютого?
– А-а-а… им романтики захотелось. Девицы эльфийских романов начитались, – вступился за нас папенька.
– Угу! Угу! – с готовностью закивал вредный эльф. – Ночь. Оранжевый свет лун, кладбище, мертвецы, некроманты – самая романтическая обстановка.
Мне, несмотря на дождь и утреннюю прохладу, вдруг сделалось жарко. Батюшке, кажется,
тоже: он покраснел, а высокородный злыдень продолжил:– Террины, не молчите! Объясните нам, несведущим, в чем прелесть ночной прогулки по кладбищу? Мы с нетерпением ждем и с интересом послушаем!
– Я думаю, что мои девочки, – вновь вступился за нас папенька, – здесь не просто так. У них тут дело.
– Угу! – снова кивнул эльф. – Вот мне и интересно – какое? Не молчите, барышни!
Мы испуганно жались друг к другу, я с надеждой смотрела на батюшку, и он спросил:
– Девочки, вы тут, случайно, некроманта не видели? Или, может, выслеживали его? Знаю я вашу тягу к приключениям. Дело в том, что мы спешили в Крыло, когда господа эльфы почувствовали, что кто-то использует запрещенную некромантию.
– Да, – подтвердил перворожденный, – поэтому поясните нам, террины, что здесь происходит? Вы видели некроманта? Или, может, вы сами баловались магией мертвых. Ведь только недоучки и преступники занимаются магией во время Лютого. Так к какой категории отнести вас?
Далее эльф подозрительно прищурился, что-то обдумал и хотел продолжить, но вперед выступила Этель.
– Хватит! – произнесла она дрожащим от волнения голосом. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, Эльлинир. Но сестры тут ни при чем! Я одна занималась здесь некромантией!
Эльф презрительно фыркнул и хотел ей ответить, но его опередил батюшка:
– Да что ты такое говоришь, Этель? Лучше бы уж помолчала! Я тут тороплюсь, договариваюсь об обручении. Причем практически заставляю эльфа жениться на тебе, а ты такое говоришь?! Зачем тебе это надо?
– Да, – подтвердил высокородный, – лучше и не сказать, господин ир Велаис. А насчет тебя, Этель, я даже и не предполагал, что ты всерьез задумаешься о браке со мной!
– Разве ты не говорил, что любишь меня? – с надеждой посмотрела на эльфа Этель.
– Извини, но что-то не припоминаю!
– Но как же, как же… – заволновалась старшая кузина, но высокородный ее перебил:
– Не знаю, что ты там себе напридумывала, но я ничего подобного не помню!
По щекам Этель побежали слезы, и она зло проговорила:
– Вот, значит, как вы заговорили, высокородный господин мир Тоо’Ландил? А вот я только что добыла прелюбопытную вещицу. Ну о-очень необходимую вам!
– Какую вещь? – одновременно спросили эльф и батюшка.
Мы с девочками недоуменно переглянулись: чего же добивается Этель?
– О! Вижу, что заинтересовала! А ты знаешь, чья могила здесь находится?
Эльлинир молчал, в задумчивости закусив губу, а кузина продолжила:
– Дядюшка, может, вы просветите нашего гостя?
Батюшка с недоумением покосился в нашу сторону и произнес:
– Так все знают, кто здесь похоронен… Кажется, я теперь понимаю, почему вы здесь…
Этель все так же зло продолжила:
– Ага! Вижу, что вы, господин эльф, призадумались…
– Да объясни толком, племянница, что здесь творится? – оборвал кузину папенька.