Качество жизни
Шрифт:
– Ошибаешься. Просто я думал, что таких девушек не бывает.
– Всякие бывают!
– махнула Даша рукой, и в голосе ее слышалась не похвала себе, а скорее, наоборот, осуждение: всякие бывают как раз умными и нормальными, а я-то как раз дура!
Я ожидал, что наедине с нею мне станет неловко. Слишком разный жизненный опыт, другой багаж мыслей и знаний. Слишком разные сферы жизни. Возраст. Лексикон. И т.п.
Но через полчаса я сидел перед телевизором в своем любимом широком кресле, а она втиснулась рядом, пихала меня кулаком под ложечку и говорила:
– Худой какой!
– Тебе нравятся с животами?
– Нет. Но ты солидный же мужчина, у тебя должно быть тут
Она сбегала на кухню, принесла колбасу, сыр и прочее, что попалось, и начала, дурачась, меня кормить. Не скажу, что это было неприятно.
"И у них возникло чувство, что они знают друг друга всю жизнь!
И настала ночь, которой они оба так боялись, но одновременно ждали ее, желали и жаждали. Ночь! Приют надежд, но и пристанище разочарований! Именно ночью часто решается судьба любви, и дело не в нюансах телесных взаимопознаний, тут что-то необъяснимое. Над каждым ложем выстраиваются звезды, и двое образуют проекцию этих звезд. Если эта проекция совпадет любовь будет жить, если нет - увы. Поэтому кто-то из двоих должен быть искусным звездочетом, а лучше, если оба. Но при этом искусство любви в его технических проявлениях это хоть и путешествие иногда в космосе, но в корабле, в скафандре, любовь же настоящая - полет без всего, соприкосновение с космосом непосредственное, и в каждом миге - бездонная бездна!"
Ольга Ликина. "Моя любовь Любовь".
Даша, как только мы улеглись, тут же начала возиться со мной, деловито пошмыгивая своим слегка простуженным носом. Я, понимая, что такой красоты сроду в руках не держал (истинная правда!), должен был блаженствовать и восхищаться, но как-то не получалось. Отстранив ее, я сказал:
– Постой. Полежи спокойно.
– Может, вообще заснуть?
– обиделась она.
Я не ответил. И начал действовать сам.
Наверное, во мне и тут проснулся адаптатор, а процесс того, что было дальше и описания чего вы ждете, но не дождетесь, был схож с процессом адаптации текста, ибо текст, который ты взялся привести в удобоваримый вид, обычно покорен, безропотен и молчалив. А если бы каким-то образом зашевелился, заартачился, запищал или, напротив, взялся помогать (смешно представить), это очень помешало бы.
И еще. Впервые я понял, что именно такие простушки мне всю жизнь и нравились, просто я не имел к ним доступа. В них все настолько понятно, если не искать сложностей там, где их нет, настолько адаптировано, извините за долбление в одну точку, настолько просто и мило, что... что? Пока извинялся, забыл. Ну, и не надо.
12
Даша осталась у меня. И, надо заметить, здоровье мое в это время заметно улучшилось.
И деньги появились: Костик позвал и вручил конверт. Я заглянул.
– Однако...
– Это в связи с тем договором, - сказал он.
– А-а...
И я мог бы в этот момент опять попросить показать договор. Но не попросил. Небрежно сунул деньги в карман. С мыслью, что, в принципе, моя деятельность в издательстве стоит даже больше. Так что все справедливо.
Даша привыкла ко мне, как к доброму дядюшке. Удивительно быстро привыкла и удивительно крепко. Я, конечно, не очень в это верил, хотя и умилялся. Она весьма облегчила мою жизнь: убиралась, готовила, стирала. Я уже подумывал, что надо бы увеличить ее жалованье. В свободное от хозяйства время она смотрела телевизор и читала все подряд из моей библиотеки. По вечерам пересказывала прочитанное, часто делая точные замечания. На основании этого я чуть было не сделал вывод о ее природном вкусе и попросил перечислить любимые книги.
– Да у меня много, - сказала она.
– Ну, если детские тоже считать, "Незнайка на Луне", "Человек-амфибия",
– Ранние рассказы смешные. "Хамелеон", например.
– А это разве его?
– А ты думала, чье?
– Мало ли. В школе проходили, а я там через раз была... Нет, рассказ помню. Но я думала - Зощенко какой-нибудь.
– Это до революции было, а Зощенко писал после.
– Ну и пусть. Чего пристал вообще?
Я отстал и решил сводить ее в кино. Кино модное и кассовое. Фантастика, спецэффекты, зрелище масштабное и качественное мне скорее даже понравилось, ибо давно отучил себя от эстетства. Но Даша осталась недовольна:
– Надоело как-то быстро, одно и то же. Мне про людей нравится.
– Если про людей, пойдем в театр. Там живые актеры играют.
– Издеваешься? Думаешь, я в театре не была?
Я взял билеты в один из самых известных театров, на одну из самых известных постановок: "Вишневый сад".
Играли, на мой взгляд, не ахти. Режиссура была слишком режиссурой и показывала себя в каждой мизансцене. Но я постарался это не замечать и в который раз наслаждался чеховским текстом.
А Даша начала ерзать уже на десятой минуте. А на пятнадцатой шепнула:
– Ты извини, мне чего-то нехорошо. Я тебя снаружи подожду. В смысле - в фойе.
Я не стал дожидаться антракта и вышел вслед за нею.
– Опять не понравилось? Про людей же.
– Да ну! Нет, играют хорошо, стараются, но ведь тоска же! Интересно когда? Когда не знаешь, чем кончится. А тут же сразу ясно, что они этот сад продадут.
– Ты пьесу читала?
– Я пьес вообще читать не могу. Все только говорят, никаких описаний.
– Ты ошибаешься. В последний момент у них появятся деньги, и сад они не продадут.
– Без разницы. Деньги они все равно протратят. Ясно же, что люди непрактичные. Только ясно слишком как-то сразу, зачем мне все время про это слушать? Ты иди смотри, если нравится, я тут подожду.
– Мне тоже не нравится, - сознался я.
– Ну вот, а сам говорит!
Так я ее культурно развлекал, хотя она не очень напрашивалась, больше всего любила сидеть дома. Мне иногда казалось, что она не просто сидит, а отсиживается, отдыхает от своей предыдущей бурной жизни. Недаром же она без меня ходила только в соседний магазин, не выезжая в город, словно боялась там кого-то встретить и сбиться с пути истинного. Несколько раз в день звонила мне на работу, причем не с мобильного телефона, который я ей подарил, а с домашнего, как бы отмечаясь и желая показать мне, что она дома, полностью мне верна, ждет, скучает. Я, повторяю, на всякий случай не верил ей, но было все-таки приятно.
13
Неожиданно звонок Ирины. Без приветствия:
– Слушайте, скажите своему сыну, пусть он перестанет меня преследовать! Звонит, у дома караулит, у телецентра дежурит, это что такое? И, главное, звонить-то звонит, караулить-то караулит, а хочу с ним поговорить - уезжает или молчит в трубку. Идиотизм какой-то!
– Да... Все не так просто. Давайте встретимся, обсудим.
– Вы думаете, у меня время есть? Я работаю двадцать часов в сутки, между прочим!
– Как хотите...