Кафедра

В таких гневных эмоциях пребывал, что забил бы подлюку до смерти. Вовремя штабные опомнились и оттащили. Дело потом замяли, но обосравшийся по всем статьям генерал Щелин был отозван в столицу. И злобу на меня затаил серьёзную. Даже покушались разок. Но для Кудрявого ещё пули не отлили! Тогда атаман и решил меня подальше отправить, чтобы в тихом месте глаза не мозолил.

А вот теперь, в столице, я на виду стал. Сам сволочной генерал меня на дуэль вызывать не решился, поэтому подсуетился, где нужно надавив по штабным каналам, и оставил здесь. Опосля уже натравил своего пса, мастера дуэльных поединков… Короче, ссора у меня с этим хлыщём вышла в ресторане, куда я одну приличную вдовушку пригласил. Он её оскорбил, я его вызвал на дуэль. Теперь секундант нужен, чтобы засвидетельствовать бой по всем правилам… Ну и потом, смерть мою.

— Чего ж сразу «смерть»? — удивлённо спросил я. — Ты стрелок, сам говорил, знатный.

— Я вызвал, а он оружие, значит, выбирает. Бой на саблях с применением Дара. А это получается: до смерти. Я после ссоры уже узнал, что мужик этот непростой. Если на сабельках я ещё могу посоревноваться, то с Даром у меня средненько. Для войны умений хватает, а вот дуэль больше от способностей одарённого зависит. Тут правила особые. Этот выкормыш Щелинский прокачан основательно. Больше десятка поединков с людьми, которым я не чета. И все выиграл!

Так что, Родя, исход понятен. Ну что? Пойдёшь в секунданты? Я тут в столицах чужой ещё человек. Знакомыми нормально обрасти не успел. А с тобой, как-никак воевали вместе. Пусть лучше боевой товарищ в последний путь проводит, чем какой-то непонятный тип со стороны. Поэтому разузнал в штабе, где проживаешь, и припёрся.

— Пойду, конечно, — кивнул я. — Ещё по одной рюмахе?

— Наливай, Родион! — махнул рукой повеселевший есаул. — А я тебе, пока бутылочка не опустела, про ту красавицу расскажу, из-за которой дерусь. Хотя ты молодой ещё и ничего в настоящей бабской красоте не понимаешь, но послушай бывалого человека! Не женщина, а сказка! Прикинь, ещё и умная! Книжки серьёзные, а не дамские романчики читает! Я как её увидел, то сразу дыхание от восторга спёрло! А как говорить стала… Это, брат, прямо Министерство Всех Наук, только не занудное! А голосок? Песня! Половину умных слов не понимаю, но слушать хочется!

Глава 23

Есаул, оказывается, не только на войне хорош, но и в иных делах. Он умудрился как-то незаметно напоить и меня, хотя изначально таких мыслей в моей голове не водилось. Когда закончилась первая бутылка, я решил сходить за второй. Но Кудрявый отговорил, авторитетно заявив, что два хороших человека должны не на кухне спиваться, а делать это в более культурных местах. Поэтому мы направились в какой-то приличный кабак. Потом ещё в один, попроще. По пьяни с кем-то познакомились и рванули большой компанией за город посидеть дома у «одного хорошего человека». Шашлыки, песни под гитару, тосты, танцы с красивыми хмельными девушками…

Всегда контролирующий свои эмоции Ликвидатор Сидо никогда бы не позволил такой эмоциональной вакханалии и пьяного угара, поэтому давно вывел бы из своего тела алкоголь. Но пьяненькому Родиону Булатову пришлась по душе это приключение в компании действительно весёлых, хороших собутыльников. Тем более, есаул Кудрявый гуляет, быть может, в последний раз. Ну зачем портить ему праздник жизни своей трезвой мордой?

Очнулся я в лесу с раскалывающейся от боли головой и общим ощущением, будто бы меня разжевал, проглотил, а потом выблевал дракон. Как оказался в этой глуши? Не помню. Последняя чёткая картинка: я с каким-то лейтенантиком поспорил на бутылку, что смогу не отрываясь выпить двухлитровый бочонок вина. Спор я выиграл…

Подавив очередной приступ тошноты, с трудом поднялся на ноги и огляделся вокруг себя.

Мать твою за ногу! Я на деревенском погосте! Неподалёку лежит есаул Кудрявый! Не просто лежит, а в круге какой-то странной кривой пентаграммы! Что же тут произошло?!

Быстро изгнав из себя остатки хмеля, понял, что моё плохое самочувствие никак не связано с ним. Тут проблемы иного порядка. По всем признакам, умудрился творить заклинания с переносом энергии. И, скорее всего, творил всё это с есаулом на пару. Причём он выступал в качестве… Судя по пентаграмме: подопытного. Чёрт, чёрт, чёрт! И две задницы Вечного! Да я же пьяный был в дымину, а такие манипуляции не каждый трезвый осилит: необходим точный расчёт, твёрдая рука и полный эмоционально-физический контроль!

Подскочив к Ивану Игнатьевичу, начал искать пульс. Есть! Ровный, наполненный. Дышит тоже хорошо. Больше похоже на глубокий сон, а не на беспамятство после магического удара. Одной проблемой меньше. Но возникает другая. Если бравый казак проснётся, то начнёт задавать вопросы, на которые мне совсем не хочется отвечать.

Оттащив тело Кудрявого в сторону, стал затирать пентаграмму. Потом присыпал это место пылью. Хотел уже было перевести дух, как неподалёку увидел знакомую кучку пепла. Подошёл к ней. Так и есть, это останки Сущности. Час от часу не легче. Значит, я тут не только магичил, но и вёл какой-то бой с тварью. С помощью лопуха-совка и самодельного веничка из веток раскидал пепел подальше от нашей стоянки… вернее лежанки. Уже на последнем заходе замер и начал материться вслух, увидев метрах в десяти от погоста ещё две кучки из останков тварей.

Господа! Это перебор! Получается, тут не бой, а целые боевые действия велись. Интересно, участвовал ли в них есаул или я один расстарался? Очень хочется надеяться, что один.

Протяжный стон отвлёк меня от дальнейших рассуждений. Кажись, Иван Игнатьевич пришёл в себя. Странный человек! Вроде бы и кутили вместе, а даже во время пьянки разрешает величать себя хоть и на ты, но исключительно по имени-отчеству или просто по отчеству. Ибо, по его понятиям, невместно двадцатилетнему парню называть сорокалетнего боевого офицера по имени. Мол, у них в станице так было не принято.

Казак действительно очнулся, хотя от бравого вида у него остались лишь усы. Да и те обвисли и набились всякой трухой.

— Ро-о-о-одя… Попить есть? — прохрипел он, увидев меня.

— Нет.

— А это мы где?

— Не знаю. Не помню.

— И я не помню. Но, судя по крестам, померли. Я себя сейчас совсем живым не чувствую. Не нужно было шампанское с самогоном мешать. И со всем остальным тоже нельзя… День-то сегодня какой?

— Двенадцатое, — сообщил я, посмотрев на часы.

И на всякий случай добавил:

— И лето… Наверное…

— Нормально, — немного оживился Кудрявый. — Значит, всего два дня куролесили и дуэль не пропил.

— А служба? Не хватятся? Всё же в штабе служишь.

— Не. Тут всё путём. Перед смертельной дуэлью три дня даётся на завершение всех дел. Завещание там, раздача долгов и прощание с родственниками… Это, брат, в законе прописано. Правда, сирота я, да и денег нету, чтобы кому-нибудь их завещать. Сегодня последние рублики прогулял. Так что успею и опохмелиться, и с утра перед боем медкомиссию пройти.

— Медкомиссию? — удивился и одновременно насторожился я.

— Ты, молодой, словно ничего и не знаешь про дуэли, хотя с виду и начитанный. Да я ж тебе вчера, кажись, уже всё объяснял!

— Не помню…

Тут есаул прав. Бывший Булатов чурался всякого насилия, поэтому темы дуэлей, войны и прочих смертоубийственных штук были для него неприятны. Ну а то, что было вчера, видимо, начисто стёрлось из моей памяти после непривычных для булатовской печени возлияний.

— Значит так, — начал наставлять Иван Игнатьевич, видя мой виноватый вид с расставленными в сторону руками. — Вызов брошен. После него оба дуэлянта подают бумагу в полицейское управление. Там специальный уполномоченный рассматривает степень серьёзности конфликта и выносит вердикт: соответствует ли ссора виду дуэли. Если, например, рожа моя тебе не понравится, то имеешь право на бой без оружия. В ринге на кулачках подрихтовать соперника, но никак не убивать.