Как приручить дракона 5

— Конечно! Шутов — парень что надо! И Кузевичу, и Легенькой, и…

— Они от счастья по потолку бегать начнут, когда узнают, что ты в сентябре в колледж придешь! — пообещала Ядвига.

— Если возьмут, — добавил в наш разговор скепсиса я. — Заеду на днях с директором вашим пообщаться…

— С ректором. У нас — ректор! Конечно — возьмут! Думаешь, много учителей с высшей категорией, да еще и нулевки, свои резюме присылают? Так что не дури голову — приезжай в субботу, вместе пойдем! Чтобы все сразу видели — ты мой! И даже не думали к тебе присматриваться!

— Ой, да кому я там сдался!

— Ой, можно подумать! — мы рассмеялись.

Это вообще — удивительный подарок судьбы, когда есть кому звонить, и когда есть с кем посмеяться.

* * *

Глава 13 Изобразительное искусство

Мне пришлось заменять ИЗО в пятом классе. Вот уж чего никогда не умел — так это прям красиво рисовать. Нет, с точки зрения геометрии я мог изобразить замок, или там — домик какой-нибудь. Ну, человечков еще умел, кошку — с заднего ракурса и прочие нехитрые каляки-маляки. Но чтоб прям живопись или графика — нет, я больше со словами всегда дружил, чем с визуалом. Но поди ж ты — пришлось изобразительное искусство вести! Учительница у них вроде как в декрет ушла, вот мне и прилетела замена, пока Гутцайт на постоянку какую-то молодежь искала.

Я даже слегка растерялся, когда вошел в класс, полный пятиклашек. Однако, у них на партах лежали альбомы для рисования, акварельные краски, цветные карандаши и все такое! Я, может, акварельные краски в последний раз лет двадцать назад так близко видал, это если в совокупности прожитые годы складывать, и там, и здесь. А тут — вот вам пожалуйста, двадцать пять маленьких живых душ, и все ждут указаний: чем им в течение сорока пяти минут заниматься?

В общем, мое смятение было оправданным: это ж ИЗО, а не гуманитарщина, тут басни рассказывать не станешь… Надо рисовать! И при этом — как-то и чему-то их научить, что ли? Учитель я или нет? Глянув в календарно-тематическое планирование, я высмотрел тему урока: там значилось что-то про «Мой родны кут, як ты мне милы…» То бишь — «мой родной уголок, как ты мне мил». Строчка из стихотворения Янки Купалы и одноименного романса. Что это значило в рамках изобразительного искусства, я понятия не имел, но как всякий гуманитарий, умел натягивать сову на глобус и подтасовывать факты, а потому, как только прозвенел звонок — уже был во всеоружии!

— Здравствуйте, дети! — я прошелся вдоль доски, разглядывая класс.

Коллективчик оказался весьма интернациональным. Даже — мультирасовым. Конечно, преобладали люди, белобрысые или русые полешуки и полешучки — наверное, пятнадцать из двадцати пяти. Ребятишек-гномиков отличить от них в этом возрасте было весьма сложно, разве что — по намечающимся бакенбардам, более коренастым фигурам и скупым, деловитым движением. Я насчитал четверых.

Двое эльфяток-галадрим, мальчик и девочка, сидели на первой парте: белесые, бледненькие, одинаковые, как близнецы и очень-очень аккуратненькие — волосок к волоску, отутюженные, накрахмаленные, чистенькие, тихенькие. У них даже принадлежности для рисования на парте лежали эстетично — стройными рядами.

Снага-орчата на последних партах были весьма характерны в своей непосредственности: играли в «камень-ножницы-бумага» на щелбаны и били проигравших так, что гул по всему классу стоял. Зеленокожие девчонки плели друг другу афро-косички, одна из них при этом вплела в волосы другой жвачку. Целенаправленно! Сделал гадость — сердцу радость, это точно про орков…

Гоблиненышей было двое. Эти занимались в основном тем, что чесались, сморкались, зевали и чихали. Поочередно. Без остановки. Кажется, такой досуг доставлял им немалое удовольствие.

А люди… Маленькие человечки вели себя очень по-людски. То есть — по-разному. Но все они, услышав мое «здравствуйте», тут же встали со своих мест и замерли около парт. Наверное, у них была хорошая учительница в начальной школе. Вымуштровала, аж до четвертой четверти дисциплинки хватило… Ничего, в шестом-седьмом классе они в настоящих мракобесов превратятся, это как пить дать. Почти все превращаются.

— Меня зовут Георгий Серафимович, — пояснил я. — Мы с вами встречались уже на уроках истории, я у вас несколько раз заменял, помните?

— Да-а-а! Про папирус нам рассказывали, как его использовали в древнем Египите вместо всяких бумажек! И про египецкие казни! И как мозги через ноздри крючками выколупывали, а потроха по кувшинам распихивали! — загомонили они. — И про…

— Ша! — мне было смешно до ужаса. — Сегодня я у вас заменяю изобразительное искусство… Поэтому про папирус мы говорить не будем! Мы будем рисовать!

Все-таки дети всегда запоминают самую дичь, это непреложный закон, даже — аксиома. Если уметь к этой дичи привязывать главную тему, то преподавание истории становится не такой уж и бессмысленной работой. Но как сделать полезным ИЗО? Вот на эту тему мне сегодня предстояло поэкспериментировать.

— Садитесь, ребята, — загрохотали стулья и парты. — Тема нашего сегодняшнего урока — «Мой родны кут, як ты мне милы». То есть — наша малая родина, наш дом, наша улица… И у меня для вас есть необычное задание!

Они навострили уши: круглые, острые, лопоухие, волосатые, зеленые и серые — всякие.

— Нарисуйте сегодня для меня дом своей мечты! А кто хорошо нарисует и не побоится рассказать о своей мечте всему классу — тот получит десять баллов. Просто представьте себе, в каком доме вы хотели бы жить — и попробуйте изобразить его на бумаге: красками, карандашами, фломастерам — чем угодно. Не бойтесь, если получится не очень профессионально — это норма, мы ведь не в художественной школе. Когда вы будете рассказывать, то сможете пояснить, что хотели показать. Главное — старайтесь. А я буду рисовать вместе с вами свой дом мечты и расскажу вам про него первый. Если что-то будет не получаться — зовите, помогу!

Домики-то я рисовать умею! Однако, это, конечно, жульничество — дать им задание единственное из всех, в котором я хоть что-то из себя представлял. Но — репутацию восхитительного учителя нужно поддерживать, и поэтому воспользоваться тем, что это первая и последняя замена ИЗО — не такой уж и большой грех.

— Первая и последняя? — хмыкнул в голове Гоша. — Ты в школе или где? Наивный драконский юноша…

— ЕСЛИ БУДУТ ЕЩЕ — ОН СКАЖЕТ ИМ РИСОВАТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИХ СУЩЕСТВ. И САМ НАРИСУЕТ ДРАКОНА, — подключился к дискуссии Пепел. — АВТОПОРТРЕТ, ХО-ХО-ХО!

Вообще, в последнее время эти двое вели себя прилично — похоже, мне удалось добиться некоторой гармонии между тремя своими головами, и это было хорошо.

— Шо, можно начинать? — подал голос самый большой и толстый снага с последней парты.

— Начинайте, рисуйте, только не мешайте друг другу! — махнул рукой я.

И тут же понеслось:

— Георгий Святославович, а у меня стерки нет!

— Григорий Сигизмундович, а можно сходить воды набрать?

— Извините пожалуйста, а вы не знаете, вот такие маркеры — они насквозь лист прорисовывают или нет?

— Серафим Ганнибалович, а как нарисовать курьи ножки?

— А дайте листик?

— Серафимыч, по-брацки, есть че по карандашам?

Нет, определенно, мой возраст для эффективного преподавания начинается лет эдак с четырнадцати. До этого — я не то, чтобы бессилен, но определённо — КПД падает раз в двадцать, а то и в тридцать… Однако, я бы лучше провел спаренный урок в девятых классах на тему экономического развития стран Западной Европы во второй половине 19 века, чем домики с пятиклашками рисовать!