Как я сняла дракона

— Светлые силы победили, Яра. Свет всегда находит путь, даже среди тьмы. Но ты была чересчур поглощена бегством к мосту, чтобы это заметить.

Слова звучали как волшебство. Я не могла поверить своему счастью, сжимая в руках прозрачный аппарат с огоньками внутри.

— Как ты ее нашел? — тихо спросила я, все еще не веря, что камера у меня. — Где она была?

— У меня свои способы, — загадочно произнес Миарфен, и в его глазах блеснула искорка. — И я предпочту оставить их в секрете. Главное, что темные силы иссякли, и отныне не побеспокоят жителей Эфемироса.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя себя немного неловко. — Я не знаю, что бы я делала без тебя.

— И не надо знать, — ответил дракон.

— Хорошо, что я все-таки не решилась перейти по Лунному мосту, — призналась я.

— Это не имеет значения.

Эта фраза вызвала у меня раздражение, но Миарфен продолжил:

— Даже если бы ты попробовала пройти по этому мосту, ты все равно осталась бы в Эфемиросе. Попасть в другой мир с помощью Лунного моста может только тот, кто всей душой этого жаждет. Твоя душа хочет быть здесь — так что у тебя бы ничего не вышло.

Миарфен ненадолго замолчал. Затем его голос зазвучал глубже и мягче:

— Моя душа тоже желает твоего присутствия здесь, Яра. Всегда.

Мое сердце пропустило удар, а затем забилось с невероятной силой. Неужели это то, о чем я даже боялась подумать, слишком уж волшебной казалась мне эта мысль? Но прежде чем я успела что-то ответить, Миарфен снова заговорил:

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

— А в обязанности жены входят фотосессии мужа? — лукаво улыбнулась я, определенно рискуя.

— Весьма вероятно, — мне показалось, что на лице дракона промелькнула тень улыбки.

— Тогда я согласна.

Эпилог

Прошло десять лет. Десять лет с тех пор, как я совершила выбор, который изменил всю мою жизнь. Сейчас я стояла на вершине одной из гор острова, который был домом Миарфена — а после пышной свадьбы стал домом и для меня. Остров Огненных Вершин: ласковый, теплый, дружелюбный. Мой.

За эти годы я стала настоящей фотохудожницей. Мои работы были известны по всему Эфемиросу. Лунные лисы, мудрые тролли, изящные эльфы — все обитатели этого волшебного мира не раз становились персонажами моих снимков. Я рассказывала истории без слов и передавала чувства — так говорили о моих фотографиях.

Я часто навещала остров Звездного Сияния. Мой купол превратился в полноценную фотостудию — пространство, где я могла творить и экспериментировать. Здесь я обожала запечатлевать желающих или же продумывать идеи следующих фотопроектов. В купол ко мне любили забегать Лирана и Аэльдри — не только пофотографироваться, но и просто поболтать.

Правда, в последние годы я немного сменила фокус своих фотопортретов: главными героями стали наши с Миарфеном дети: восьмилетний Элиан и пятилетняя Арри. Они унаследовали уникальные черты обоих родителей, сочетая в себе силу дракона и мягкость человеческой натуры. Но все же были такими разными: уверенный в себе маленький мужчина Элиан и боевая задира Арри.

Элиан был мечтателем, полным грандиозных планов, направленных на улучшение нашего мира. Его любопытство и жажда приключений не знали границ. Каждым вечером он усаживался рядом с отцом, зачарованно слушая рассказы о великих драконах, их подвигах и невероятных битвах против зла. Особенно ему нравились легенды о том, как настоящая любовь способна победить даже непроглядную тьму.

Арри же переняла страсть к искусству. Она проводила дни, рисуя яркие и причудливые картины, в которых оживали самые фантастические существа, рожденные исключительно ее фантазией. Я регулярно находила ее сидящей на траве, окруженной листами бумаги, красками и карандашами. Арри хотела стать такой же прекрасной художницей, как ее прадедушка.

А еще я все-таки открыла кондитерскую лавку с локальной изюминкой. Мои десерты — обжигающие вафли с огненной начинкой, торт «Вулканическое извержение», горячее мороженое, крем-брюле «Горящее море» — быстро завоевали сердца гурманов по всему Эфемиросу благодаря оригинальности и смелым сочетаниям вкусов.

Миарфен оставался могущественным правителем, но теперь его власть была не только в силе и огне, но и в любви, которую он делил с семьей. Он был не просто драконом, защищающим земли Эфемироса, но и заботливым отцом, старающимся находить время для своих детей, несмотря на многочисленные обязанности и тревоги, связанные с управлением.

Портрет моей бабушки, созданный искусной рукой деда Миарфена, занял почетное место в гостиной. Я часто останавливалась перед ним, вспоминая все те бесценные моменты, что я провела с бабулей. Бабушкины родные глаза смотрели на меня с полотна, словно поддерживая и ободряя в любой ситуации. Думаю, она гордилась бы мной и тем, чего я добилась — включая занятия фотографией, от которых она меня отговаривала.

А сделанные мною снимки Миарфена висели в нашей спальне. Слишком уж это было интимно, по мнению моего мужа. Я не возражала. Эти фотопортреты не были полны былой тоски — скорее, страсти. Мне это было по душе.

Темные силы, некогда угрожавшие Эфемиросу, отныне не тревожили покой мирных жителей. Миарфен, верный своему долгу, продолжал неустанно защищать свой народ, устраняя любые угрозы, которые могли бы нарушить хрупкий баланс добра и зла. Я знала, что он всегда будет рядом, готовый прийти на помощь — как и тогда, когда я оказалась в беде.

Луми тоже переехал в замок. Хотя иногда он ворчал, что купол ему нравился больше, я видела, что он счастлив рядом с нами. Котафиз продолжал приносить радость и смех в нашу жизнь, а его озорной характер лишь добавлял волшебства в каждый день. Он по-прежнему был моим другом и помощником.

Я ни разу не пожалела о своем выборе. Хотя в сердце осталось место для воспоминаний о Земле и бабушке, здесь, под звездами, я наконец-то нашла свой дом.