Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2)

– Надеюсь, протокол составлять не будете?

Гаидзе неуверенно пожал плечами:

– В квартире - кот... говорящий... Надо зафиксировать...

– Не нужно...
– резко сказал Иван Иванович.
– Говорящий кот интересует науку, а не МВД. Или вы, капитан, другого мнения?

– Согласен, дорогой... Хотя в милиции собаки давно уже служат.

– Не говорите мне о собаках!
– вздыбив на спине шерсть, сердито произнес Гвоздиков.
– Не люблю! Ищут, ищут, вынюхивают... А слова толкового сказать - не могут, один лай...

– Верно, дорогой, золотые слова! Прости, что потревожил!
– Гаидзе поднялся со стула и хотел было уже попрощаться и уйти, но был остановлен хозяином квартиры.

– Так как насчет протокола, уважаемый...

– ...Ираклий Георгиевич!
– подсказал Гаидзе.

– ...уважаемый Ираклий Георгиевич?

– Раз в этом деле замешана наука...
– капитан немного помялся и закончил: - Не стану протокол составлять.

– Надеюсь, и устно не будете распространяться о том, что здесь видели и слышали?

– Не буду, дорогой.

– Слово?

– Зачем спрашиваешь, уважаемый? Капитан Гаидзе один раз слово дает, но - навеки! "Давши слово - держись, а не давши - крепись", - процитировал он свою любимую пословицу.

У Ивана Ивановича отлегло на душе и он сказал, умиротворенно улыбаясь:

– Совершенно верно, дорогой Ираклий Георгиевич! Точно так же говаривал один мой знакомый кот после очередной трепки. Если желаете, я могу рассказать о нем.

– Пожалуйста, расскажи!
– и капитан Гаидзе, снова присев на стул, приготовился слушать.

И вот какую историю поведал ему Гвоздиков.

"Однажды в один приличный дом принесли котенка, который был так мал, что не умел даже мурлыкать. Его забрали от родной матушки совсем крошкой, и несчастная мамаша ничему не успела научить бедолагу. Но когда котенок подрос, он заметил этот свой недостаток.

– Как?!
– вскричал он в ужасе, обнаружив у себя изъян.
– Я не умею мурлыкать?! Я?!
– и он, схватившись передними лапами за голову, стал раскачиваться из стороны в сторону, страшно горюя и плача.

Но на его счастье, а еще больше на свое, этот плач был услышан одной хитрой мышкой. Она высунула голову из норки и громко спросила кота:

– Ты хочешь научиться мурлыкать? Я тебя научу.

– Научи, о радость моего сердца!
– воскликнул обрадованный кот и подошел к норке поближе.

Но мышь остановила его.

– Во первых, - сказала она, - я радость твоего желудка, но никак не сердца. Во-вторых, ни шагу дальше, иначе останешься неучем. И, в третьих, дай мне честное благородное слово, что ты никогда больше не станешь ловить мышей, если я научу тебя мурлыкать.

– Клянусь!
– сказал кот, замерев на месте.

Тогда мышь спросила его:

– Знаешь ли, как мычат коровы?

– Знаю. Они мычат: "Му-у!"

– А знаешь ли ты, как рычат собаки?

– Знаю и это. Они рычат: "Р-р-р!"

– Молодец, - похвалила кота мышь.
– Все-таки не зря ты валяешься по вечерам на диване перед экраном телевизора: кое-какие знания перекочевали в твою круглую головку. Ну, а раз тебе известно, как мычат коровы и рычат собаки, попробуй и сам помычать и порычать.

– Му-у... Р-р-р... Му-у... Р-р-р..
– начал упражняться кот.

Мышка слушала его и в такт помахивала хвостиком: Раз-два!.. Раз-два!.. Раз-два!..

Когда она почувствовала некоторые успехи в занятиях своего ученика, то сказала:

– Прибавь еще немного нежности и ласки, приятель. Ты - кот, не забывай об этом!

Ученик внял совету, и его мурлыканье стало просто прелестным!"

– Каким?
– спросил Гаидзе.

– Прелестным, - охотно повторил Иван Иванович.

– Ага, понятно...
– кивнул головой Ираклий Георгиевич, хотя очень удивился тому, что мурлыканье может быть ПОЛЕЗНЫМ.
– Рассказывайте дальше, дорогой.

– А что рассказывать? Я почти все поведал вам, товарищ капитан. Кот научился мурлыкать и с тех пор перестал ловить мышей. Не мог же он нарушить данное им слово!

– Молодец! Настоящий мужчина!
– похвалил кота Ираклий Георгиевич. После чего встал, надел фуражку и, попрощавшись с Иваном Ивановичем, отправился на вечернее дежурство в милицию.

Глава седьмая,

в которой Виолетта Потаповна чует неладное

Костя вернулся из бассейна бодрый и радостный.

– Ну, я сегодня и наплавался!
– похвалился он Пете и бабушке.
– Тренер сказал, что я на второй разряд могу сдавать!

– Я тоже на второй разряд могу сдавать, - обиженно перебил его Брыклин.
– Я два года тренировался, а не ты!

Виолетта Потаповна попробовала успокоить внука:

– И ты, Петечка, тренировался, и Костик, наверное, тоже. Кострома на Волге стоит, там все хорошо плавают.

И чтобы прекратить окончательно все споры, она увела Костю обедать.

А у Пети снова испортилось настроение. На тебе: он два года, не жалея ни сил, ни времени ходил в бассейн, учился плавать, закаляясь, терпел страшные муки под холодным душем, и все ради чего? Чтобы удостоверение о втором разряде и значок достались тому, кто не пахал не сеял? И это справедливость?

К Пете на секунду заглянула бабушка:

– Костя хочет в кино. Ты пойдешь с ним?

– Нет, - машинально ответил Петя.

– Жаль. Костя говорит, что фильм хороший, - и Виолетта Потаповна скрылась за дверью.

Ну вот!.. Еще одна "радость"!.. Теперь Альтер Эго пойдет в кино, а Петя будет сидеть дома и тоскливо скучать, умирая от зависти к счастливчику. А идти вместе с ним в кинотеатр Брыклину уже не позволяло самолюбие. Пусть ущербное, но оно, кажется, у него сохранилось.

– Пойду к Маришке и ее чуде-юде, - решил Петя.
– Потребую воссоединения со своим "вторым я". Имею такое право.

Он встал и, сказав Виолетте Потаповне, что скоро вернется, пошел к Гвоздикову.