Капитали$т: Часть 4. 1990

— Триста штук, Леха, — снова поник Матвей. — Месяц — это нам триста штук убытка. Такие бабки! Слушай, а если нашему менту денег дать? Штук сто — полтораста, а? Как ты думаешь, сможет он решить этот вопрос?

Я покачал головой.

— Взятку Николай Николаевич не возьмет. Да и не ко времени это вообще. У них там какие-то свои игры и интриги. Переждать нужно, я тебе говорю.

Матвей тяжело вздохнул.

— Интриги, дипломатия всякая… По мне так перемочить их всех к чертовой матери! Слушай… — Матвей посерьезнел. — Все, что ты мне рассказал — реальная тема, как сам думаешь? Может нам мент дезу сливает?

Вопрос совсем не глуп, удовлетворенно подумал я. Николай Николаевич тот еще мастер интриги. Макиавелли областного масштаба.

— За что купил, за то и продаю, — сказал я. — Информация есть. Вот такая. А как ею воспользоваться — это уже нам самим нужно думать.

— Ладно, — мрачно сказал Матвей. — Мы тоже подумаем, посоветуемся. Пацаны, конечно, недовольны будут, это сто процентов. Такой кусок добровольно отдать…

— Ты им хотя бы все карты не раскрывай, — сказал я с опасением.

— Обижаешь, — шмыгнул носом Матвей.

Глава 11

В городе наступил сигаретный голод. В государственной продаже сигарет не было совсем. Вообще не было. И даже у азербайджанских спекулянтов возник какой-то перебой с табаком. Что-то купить можно было только у цыганок на рынке, по цене в три-четыре раза выше государственной. Именно тогда цыганские бароны заработают деньги, на которые будут построены монструозные кирпичные особняки в разных регионах СССР. Другого такого золотого времени для цыганской мафии больше не будет. Сигареты шли прямо с фабрик не в торговые сети, а на склады к дельцам теневой экономики, и уже оттуда — на рынок.

Несколько раз ожесточенные курильщики били цыганок и отбирали у них сигареты. За дам вступались усатые и золотозубые джентльмены, которые небольшими стайками прогуливались тут же. А уже за джентльменов вступались бандиты — цыганская мафия, во главе с нашим хорошим знакомым Ваней, аккуратно оплачивала охранные услуги Гусару и его приближенным.

Становилось неспокойно. Советский человек мог прожить без копченой колбасы и сыра. Он мог легко обойтись без гречневой крупы и зеленого горошка. И даже водку могла заменить брага или самогон. А вот без курева советский человек прожить не мог — курить-то надо! И альтернативы никакой не придумаешь! Выгребли со складов стратегические запасы махорки, которая покоилась там еще со времен застоя — исчезла и махорка. По слухам, некоторые особо предприимчивые пенсионерки начали продавать стеклянные банки с окурками. Народ нервничал.

Местная власть в лице первого секретаря обкома заявила — сделать мало что возможно, поскольку табачные фабрики, снабжающие регион, закрылись на ремонт. Лично меня это заявление здорово позабавило. Скорее всего, подпольное производство работало и сто процентов производимого товара шло на черный рынок… Власть предложила выход из проблемы — ввести талоны на сигареты. Естественно, никаких проблем талоны не решали, курение становилось роскошью, непозволительной для многих. Тут уже зароптали даже самые лояльные советские граждане. Народ в очередях и общественном транспорте становился все злее, потому что курящий человек, у которого нечего курить — это не самый лучший человек в мире. Он раздражителен, нервозен и агрессивен.

Нам тоже пришлось решать табачную проблему — в кооперативе числилось два десятка здоровых мужиков, которым нужно было курить. Мы — руководство кооператива (все поголовно некурящие), озаботились нуждами вверенного нам коллектива. Тем более, что мы обладали ресурсом не менее ценным — водкой.

С цыганом Ваней, контролировавшим большую часть нелегальной торговли сигаретами, мы были хорошо и давно знакомы. В прошлом году мы помогли ему урегулировать конфликт с Матвеем, который категорически отказывался допускать Ваниных соплеменников на контролируемые им рынки. Еще несколько раз мы покупали у Вани золото — в общей сложности до килограмма. Дорого, но деваться было некуда, наличные рубли прибывали в больших объемах и от них необходимо было избавляться любым способом. И вот теперь нам понадобились сигареты, которые были буквально на вес золота…

Ваню мы нашли, как водится, на рынке, в чебуречной. Он, в компании цыган, сидел за столиком и важно прихлебывал чай из чашки. И Ваня, и его товарищи вид имели в высшей степени преуспевающий — кожаные плащи, элегантные костюмы, шляпы, белоснежные рубашки и, конечно, золото — перстни, браслеты, цепи, зубы…

— Привет, Ваня! — лихо поздоровался с ним Серега. — И всей компании тоже доброго дня! — отнесся он к прочим, сидящим за столом.

Ваня благодушно заулыбался. Он что-то сказал и сидящие рядом с ним тоже заулыбались. Кажется, они были рады нас видеть.

— О, ребята! — сказал он. — Как вами, живы-здоровы, все в прядке?

— Нормально, — сказал я. — Мы вообще-то по делу.

Серега согласно кивнул.

— Что за дело? — Ваня напустил на себя озабоченный вид.

— Курить есть? — спросил Серега без обиняков.

Ваня блеснул глазами и вытащил из кармана плаща пачку «Сейлема».

— Кури, друг!

— Да нет… — улыбнулся Серега. — Мы сами не курим. У нас производство, народ работает. Мужикам курить нечего. Прикупить сигарет хотели. Сделаешь?

Ваня нахмурился. Улыбка исчезла с его лица, он крепко задумался, явно решая в уме какую-то сложную задачу.

— Друзьям — всегда поможем! — После раздумья Ваня стукнул себя кулаком в грудь. — Поможем, в лучшем виде сделаем, если в наших силах! Сколько нужно?

— Сколько не жалко, — сказал я. — Но хотя бы пачек триста «Космоса» или чего-то в этом роде. Ну и «Примы»… Сам понимаешь.

Ваня, конечно, понимал. И был совершенно не рад нашему предложению. Потому что продать нам по той цене, что его многочисленные родственницы выставляют на рынках — не очень этично. А продать дешевле — значит нанести себе убыток. Поэтому Ваня был расстроен.

— Да ты не парься! — успокоил его Серега. — Заплатим как полагается.

Он раскрыл барсетку, набитую пачками денежных купюр. Ваня посмотрел на деньги, и лицо его приобрело брезгливое выражение, словно ему показали что-то неприятное.

— Вы чего, ребята?! — сказал Ваня, и в голосе его звучала оскорбленная добродетель. — Не нужно бумаги! Что такое бумага?! Вот он, — Ваня кивнул в сторону одного из сидящих — молодого черноусого цыгана, — у себя дома червонцами сортир обклеил! Все равно девать неуда!

Черноусый самодовольно усмехнулся.

— Так что, — продолжил Ваня, — бумаги не нужно! Вы ведь, ребята, водкой занимаетесь?

— Немного занимаемся, — подтвердил я.

Теперь уже все сидящие за столом смотрели на нас с заинтересованностью.

— Так давайте меняться! — заявил Ваня. — Сигареты на водку!

Я вздохнул. Бартер в среде теневых торговцев существовал всегда, менять один товар на другой было нормальной практикой. В общем-то, все менялось на все, в соответствии со стоимостью.