Капитали$т. Часть 5. 1991

— Как в любой хорошей драме — нужен конфликт, — объяснил я. — Конфликт, как говорится, двигатель сюжета, а в нашем случае — двигатель экономических интересов. Короче, нужен какой-то косяк со стороны химкомбината или его дружественных фирм по отношению к нашим фирмам. Сумеем раскачать тему? — обратился я к Матвею.

Матвей молча кивнул.

— Славик, — продолжил я, — есть у вас отношения с химкомбинатом?

— Кое-какие есть, — подтвердил Славик. — И у вас на водочном тоже должны быть, поинтересуйтесь у директора! Но все пока что ровно, никаких косяков с их стороны.

— Узнаем, — пообещал я. — А косяки — дело такое. Сегодня нет, завтра есть. В общем, я еще кое с кем проконсультируюсь и начинаем работать по химкомбинату. Все! Работаем, господа!

Глава 18

На встречу с городским прокурором я приехал один, без водителя и сопровождающих. Прокурор тоже прибыл один, его черная служебная «Волга» была припаркована рядом с подъездом только сданного в эксплуатацию и еще не заселенного дома.

Квартира была конспиративная, я такие уже видел — неуютная и необжитая, с минимумом мебели, недоделанным ремонтом. Прокурор выглядел уставшим и каким-то помятым, неухоженным, будто старался вписаться в интерьер конспиративной квартиры.

— Здравствуй, здравствуй! — приветствовал он меня. — А я со службы, понимаешь! Еле вырвался! Это вам, частникам, сладко живется — когда захотел, тогда и устроил хоть отпуск, хоть выходной. А нам, государственным людям… Да, чего там говорить! Рассказывай лучше, как у тебя дела? Как бизнес? Процветает, небось?

— Не жалуюсь, — сдержанно улыбнулся я.

— Еще бы ты жаловался! Я-то в окошко видел, на какой ты машине приехал!

Я приехал на свежем джипе «Ниссан Патрол». Первый экземпляр в городе. Куплен у Миши Афганца за дефицитную валюту, на зависть коллегам.

— Пустяки, — махнул рукой я.

— У богатых, как говорится, свои причуды, — согласился прокурор. — Ну рассказывай, рассказывай! Зачем звал? Проблемы, что ли, какие-нибудь?

— Проблем особенных нет, — осторожно начал я. — Есть проект, по которому нужно содействие. Мы очень зависим от производителей сельхозпродукции. А они, в свою очередь, зависят от нашего химкомбината. Удобрения, химические кормовые добавки и прочее. Понимаете?

— Химкомбинат… — сказал прокурор ошарашенно. — Аппетиты у вас, ребята… Серьезные, я бы сказал, аппетиты! Да ты меня не разыгрываешь, Алексей? Химкомбинат! Четыре тысячи рабочих, шутка тебе? Да на него экономика всей области завязана! И не только нашей! Там и оборонные заказы, и валютные… Это вам не сахарный заводик! Вы, ребята, в своем уме?!

— Насколько я знаю, комбинат включает в себя несколько заводов, — спокойно ответил я. — Нас интересует в первую очередь аграрное направление. Ну и разная бытовая химия тоже — с этим направлением мы уже имели дело. И не было никаких проблем. А оборонные заказы нам не нужны.

— Ну а я-то чем могу помочь? — спросил прокурор. — Я же не «Агрохим», директоров не назначаю.

— Вы лучше, — улыбнулся я. — Вы любого директора можете снять. Да так, что мало не покажется! Что я, не знаю, что ли, про директоров заводов? Любого можно брать и сажать. А то и… к высшей мере наказания. Разве нет?

— Это ты верно, — согласился прокурор. — Сажать можно любого, да хоть меня и тебя — найдется за что. А к стенке — это уже через одного… С учетом, так сказать, обстоятельств дела. Но конкретно от меня ты чего хочешь?

— Пусть ваше ведомство возбудится, — сказал я. — Конкретно на химкомбинат, по всем цехам и заводам. Каждый директор, включая генерального, должен будет понимать, что в перспективе тюрьма и зона. Вам же это раз плюнуть.

— Раз плюнуть… — задумчиво повторил прокурор. — Генеральный там Колобов. Его Москва крепко поддерживает. Какие-то родственники там в правительстве…

— И прекрасно! — подхватил я. — Вам позвонят, попросят его не трогать, вы пойдете навстречу! Можно устроить так, что товарища Колобова обманывали его преступные подчиненные! И всем хорошо!

Прокурор усмехнулся.

— Какой ты шустрый! Ты вообще представляешь себе объем работы? И возможные затраты?

Я кивнул.

— Представляю. Миллион вам лично. В машине лежит, в «Ниссане». Это, кстати, тоже вам. — Я бросил ключи от джипа на журнальный столик.

Глаза прокурора заблестели, но к ключам он не притронулся.

— Удобрения, говоришь? Там на комбинате уже какая-то банда… Как бы самим на удобрения не пойти, а, Алексей?

— Мы в курсе, — сказал я. — Вообще, как-то не очень патриотично получается. Чужие пришли на комбинат, и никто им слова не сказал. Решим с ними вопрос, наши проблемы.

Прокурор ухмыльнулся.

— Короче, — сказал он, переходя на деловой тон, — сам я этот вопрос не решу. В любом случае нужно будет с областным прокурором согласовывать. Так что, готовь еще.

— Всегда готов! — воскликнул я.

— Слушай дальше. Будут нужны сигналы с места. Пусть трудящиеся комбината напишут… в наше ведомство, в обком. В исполком пусть напишут, у тебя там, вроде бы, все в порядке?

— Все отлично! — заверил я прокурора.

— Ну вот. И в исполком, и в газету. Так и так, мол, часть товара уходит в неизвестном направлении фирмам, связанным с руководством. А депутаты горсовета пусть позаседают немного и тоже к нам обратятся — провести проверку полученной информации… Мы проведем. По результатам проверки… будет принято соответствующее решение. Понял, нет?

— Отлично! — просиял я.

— Пока не радуйся особо, — осадил он меня. — Этот Давид… Одним словом, опасный человек. Думайте.

Я согласно кивнул.

— А это, — прокурор небрежно поигрался ключами от «Ниссана», — я пока с собой возьму. Постоит у меня. А если не выгорит наше дело, то заберешь.

— Ну что вы, как можно! — вскинулся я.

— Порядок знаю, — важно ответил прокурор. — Но пока обещать ничего не могу. Согласую, тогда расскажу. А кстати, все хотел спросить — отчего Николай на тебя в обиде?

— Понятия не имею, — честно сказал я. — Сам хотел поинтересоваться, да он меня в последнее время вниманием не балует. Что договорено — я вношу вовремя.

Прокурор подмигнул мне.

— Портишь Николаше криминогенную обстановку? Только честно! А? Между нами! Портишь?

— Как можно! — воскликнул я.

— Ладно, ладно, — сказал прокурор сварливо. — Мне-то не нужно это самое… лапшу, так сказать, на уши. Слухи доходят… Уголовник этот…. И потом, кавказцы… А?

— Клевета! — твердо сказал я.