Капитали$т. Часть 5. 1991

Матвей? Отношения в последнее время натянутые. В первую очередь из-за нашего сближения с Афганцем. И вообще, какой-то он мрачный в последнее время, но… Не верится, чтобы Матвей вот так взял и сговорился с Абхазом… Впрочем, у них были какие-то свои дела раньше, чем черт не шутит… Вообще, он, похоже, стремится к самостоятельности, милиционеров подкупает, пытается сколотить какой-то ресурс…

Афганец и Костя? Мимо, мимо… Они нуждаются в административных связях, которые у меня есть, а у них нету…

Может кто-то из сотрудников фирмы? Народу много, некоторых я даже в лицо не помню, но и они не входят в мой круг общения, а здесь кто-то определенно из ближнего круга… Кто-то близкий.

Люся? Я рассмеялся. Если Абхазу удалось подкупить или запугать Люсю, то это идеальный вариант. Даже с волыной меня в подъезде ждать не нужно. Плеснет какое-нибудь спецсредство в кофеек — внезапный инфаркт, а что вы хотели, сердечные болезни молодеют, плохая экология, хронический стресс… Но ведь не может быть! Потому что не может быть никогда.

А может врет проклятый генерал? Или даже не врет, а скормил мне дезу, которую, в свою очередь, скормили ему… Если бы, если бы это было так… Потому что, если иначе, то как тогда можно вообще кому-то верить?

И сон мне приснился в эту ночь скверный — бредовый и душный. Какая-то свалка. На деревянном ящике сидит покойный Немец. В мешковатом полосатом костюме, продырявленном автоматной очередью.

— Курить нет? — спрашивает он меня.

— Нет, — отвечаю я. — Там, что ли, тоже курево в дефиците?

Немец весело улыбается и отвечает:

— Там свой режим. А мне тут от тебя приветы передавали.

— Кто передавал? — удивляюсь и пугаюсь я.

— Знакомцы, — отвечает Немец. — Зима передавал. И еще фраер один — взорвали его. С женой и водилой. Фраер-то ладно, а вот жена с водилой очень недовольны. Зачем, говорят, нас взорвали? Разве можно живых людей взрывать?

— Ты же знаешь, как все устроено… — философски говорю я.

Немец снова улыбается.

— Знаю. И еще знаю кое-что.

У меня мурашки по коже.

— Что ты знаешь? — спрашиваю я.

— То, что ты странный тип. — И вдруг безо всякого перехода спрашивает: — Может в картишки перекинемся?

— Не люблю я это дело, — отказываюсь я.

— Да ты че… — улыбается Немец.

В его руках оказывается колода карт. Каких-то самодельных. Немец делает ловкое движение, и вот, у него уже веер из карт. Рубашкой ко мне.

— Тащи карту, — говорит он. — Тащи, не бойся! — И снова безо всякого перехода: — Суку нужно найти.

Я тащу карту и разворачиваю ее мастью к себе. В начале я просто не могу понять, что это за карта — все как-то очень тускло, расплывчато, будто в тумане. А потом вдруг из тумана очень четко проступает — трефовый валет! На какое-то мгновенье меня захлестывает понимание — я знаю, что означает эта карта, не во сне, а в реальности… И еще больше — я знаю, кто… Но это все длится какое-то мгновенье, а потом исчезает, только странная карта в руке и улыбающийся Немец, который спрашивает:

— Понял, нет?

Я пытаюсь ответить, но ничего не получается, слова как-то застревают… и тут все заканчивается — я проваливаюсь в крепкий сон без сновидений…

Утром у меня в кабинете начальник охраны — бывший комитетчик Василий Иванович. Он свеж, хорошо выбрит и пахнет дорогим одеколоном. Похоже, что работа в частной структуре пошла ему на пользу.

— Вы не беспокойтесь особенно, — сказал он. — Крысу мы найдем, если она существует. Быстро не получится, только на подготовку дня три нужно.

— День, — сказал я устало.

— Дня недостаточно, — начал торговаться Василий Иванович. — мы же совершенно не знаем, в какую сторону копать. Если тщательно проверять всех сотрудников…

— Всех не нужно. Только мой близкий круг общения.

— Это человек двадцать, по меньшей мере, — сказал Василий Иванович. — Вы представляете себе масштаб задачи?

— Это ваше дело, — ответил я. — Расходы значения не имеют, берите все, что нужно.

Глаза Василия Ивановича блеснули, и он убежал составлять план оперативных мероприятий.

А ко мне ворвался дышащий негодованием Матвей.

— Ты чего Леха?! — возмущенно заявил он. — Четырем пацанам дело шьют! Неужели ничего нельзя сделать? За незаконное хранение оружия, прикинь?

— Остальных отпустили? — спросил я хрипло. Голова после вчерашнего болела, да и настроение было так себе.

— Отпустили, — сказал Матвей. — Четырех человек держат, колют на незаконное хранение, отпечатки там, что ли, на стволах. И водку тоже не вернули. И бабки.

Я развел руками.

— Наша дань богине правосудия. Фемиде. Она дама взскательная.

— А пацаны? — спросил Матвей гневно.

— Тоже дань. Завязывай, Матвей. Пацаны знали, на что шли. А если кто хочет полной безопасности, пусть в дворники идет. Адвокатов наймем, в тюрьме им все сделаем. Считай, что отделались легким испугом. Может вообще получится условку им организовать.

— Да? — спросил Матвей недоверчиво. — Ну тогда ладно. Так что? Базу по новой запускаем?

— Конечно, — кивнул я. — Я же говорю — легко отделались. А водку и бабки менты не отдадут, ну чего ты? Законная добыча.

— Тогда ладно, — сказал Матвей миролюбиво. — Тогда давай решать с адвокатами и всей этой канителью.

— Чего там решать, — махнул рукой я. — Дуй к нашему юристу. У него в этой сфере большие связи, он расскажет.

— Понял. — Матвей посмотрел н меня озабоченно. — А че, Леха, как вообще дела?

— Херово, — выдохнул я. — Вообще дела херово, дружище. Но мы что-нибудь придумаем… Обязательно придумаем! Даже не сомневайся…

Глава 26